сможет, и бросил оружие. Шмыгнув носом, он отправился в сторону беседки.
Под очень внимательными взглядами солдат, Возвышенных, адъюторов и божественного нобиля, он встал у доски, оглядел фигуры.
– Можно?
Каст Игний Лакон чуть заметно наклонил голову. Гай совершил два хода за одну сторону и один за другу, загнав белого дукса в тиски чёрных легионеров, куда тот и без его помощи обречён был попасть.
– В этой битве Цезарь пал от рук Помпея, – заключил мальчик и обернулся к побеждённому противнику. – Его ведь вылечат?
– Он служит Игниям, – произнёс адъютор Харисим, который, отчего-то, больше не улыбается, – все его раны будут излечены, повреждённые органы – заменены. Хотя стоит ли держать на службе воина, побеждённого ребёнком?
– Стоит ли держать на службе тактика, неспособного верно оценивать силы сторон? – тихо задал вопрос Лакон, ни к кому конкретно не обращаясь.
Харисим Игний решил прикусить язык.
– Что ты думаешь о своём деде, отрок? – вдруг спросил божественный.
Мальчик посмотрел на отца, но Лакон уточнил:
– Отвечай честно, а не как положено.
– Пирокластикус – самая большая боль в моей жизни, – просто и открыто улыбнулся Гай. – Но он почти всегда прав. Например, он часто повторяет, что недооценённый противник уже наполовину победил. И хотя он обожает нестись в атаку, сломя голову, всё время говорит, что победу одерживает неспешный и чуткий.
Лакон взял с доски белого дукса, вырезанного в виде Гая Юлия Цезаря, восседающего на коне, и стал крутить его в пальцах.
– Насколько хорошо ты владеешь своими руками, отрок?
Гай пожал плечами:
– Как сказал Аврелий из Скопелоса, я развит совершенно гармонично и симметрично, обеими своими руками я управляю одинаково хорошо. Даже могу одновременно писать и рисовать ими. Показать?
– Нет, не нужно, мы все тебе верим. Поздравляю, ты прошёл испытание Марса. Твой брат – тоже. О дальнейшем вас известят вечером.
Гай и хотел бы сказать, что дальнейшее его не интересует, что это у Юниора есть Сатурнов дар, и пускай дальше они мучают старшего брата, но он не смог. Если отец проявляет покорность воле старшего родственника, то кто такой Гай, чтобы бунтовать? Придётся делать, что говорят, хоть и тошно заниматься всей этой ерундой.
Он вернулся к себе и с удовольствием как следует искупался, после чего, ещё не до конца обсохнув, пошёл искать Гнея Юниора. По пути наткнулся на Тита, куда-то спешащего с напряжённым лицом.
– О! Ты где шаришься всё это время? Видел поединок Юниора?
– Прикуси язык, Огрызок, шарятся крысы и такие недомерки, как ты.
Гай примирительно поднял руки и ушёл с дороги:
– Ладно-ладно, незачем быть ослиной жопой больше, чем обычно!
Тит это проигнорировал и отправился в свою кубикулу, чем удивил Гая. Впрочем, долго думать о чудачествах брата не пришлось, другой брат сейчас важнее. Гнея Юниора удалось найти в небольших термах, принадлежащих к западному крылу, он разлёгся на деревянной лавке, заложив руки за голову, и словно бы играя с судьбой: сон в парилке всегда ведёт к тепловому удару и, зачастую, к смерти. Правда, с недавних пор Юниор может спать хоть на углях, простой огонь больше не причиняет ему вреда.
– Я прошёл испытание.
– Чтобы мне это было так интересно, как мне это безразлично, – ответил брат, не открыв глаз.
– И в отличие от некоторых, – лицо Гая осветилось ехиднейшей из улыбок, – свой поединок я в ничью не сводил, а победил за несколько секунд.
– Победил простого смертного, который никогда не будет иметь твоей выучки, твоих рефлексов, твоих сухожилий, костей и мышц. Иди ещё мышей в погребе погоняй, это тоже будет подвиг, достойный тебя.
Гай открыл было рот, чтобы напомнить, насколько девятилетний ребёнок слабее взрослого, опытного солдата, но передумал. Старший брат просто несоизмеримо выше него во всём, начиная с роста, и заканчивая перспективами, такое самомнение нечем пробить. А ещё есть вопрос: нужно ли? Не за этим же пришёл.
– Скоро будет испытание Вулкана, которое ты провалишь.
Глаза брата моментально открылись, в них отразилось внутреннее пламя, искорка бога Вулкана, совсем недавно дарованная Сатурном. Юниор не стал задавать вопросов, просто прикипел в Гаю взглядом, способным плавить олово.
– М-м-м, короче говоря, когда дойдёт до игр с огнём, не пытайся впечатлить двоюродного дядю, поджигая всё вокруг. Сила пламени ему не интересна, только степень контроля и тонкого управления. Огонь не должен бушевать, он должен кротко ждать команд и в точности их выполнять. Если сможешь показать, что контролируешь себя и свою силу, получишь рекомендацию в Академию Прометея и будешь служить в Легионе Пламени. Я так думаю.
Старший брат рывком оказался на ногах и приблизился к Гаю.
– Откуда ты всё это взял?
– Ну, я же очаровательный котёночек, – подбоченился тот, – легко вызываю людей на откровенность…
– Рогатая уродина тебе всё это наболтала, – сделал вывод Юниор.
– Она не уродина! Просто…
– Заткнись и подумай своей пустой головой, – процедил старший брат, – кто она по-твоему?
Гаю оказалось нечего ответить, он и сам гадал, кем могла являться эта молодая особь. С одной стороны, она явно подверглась вмешательству в свой геном, то есть, по законам империи, не могла являться свободным гражданином и больше не считалась человеком. С другой стороны, ей, женщине, повиновалось пламя, чего в генусе Игниев никогда не бывало, а ещё она носила имя, которое буквально значило: «дочь Каста из Игниев».
– Не знаю, – неохотно признал Гай.
Затрещина оказалась не очень сильной, однако, болезненной.
– Она даймон, ты, asinus! Даймон самого Лакона! Как можно было не понять?
Брови Гая встретились на переносице, потом поднялись на лоб, снова встретились на переносице, пока…
– Даймон?! Настоящий?!
– Какой кретин. Она – отделённая и оформленная капля божественной силы, которая, хоть и является самостоятельным существом, всё равно остаётся частью своего создателя. Чем ты слушал, когда дед учил нас, жопой?
– Ну, он сказал, что это редкое проявление божественного дара, что мы, скорее всего, никогда не столкнёмся, и я точно знал, что мне неинтересно, и я не особо об этом…
– И вот теперь подумай, – процедил брат, – Пирокластикус был родоправителем, магистром армии, понтифексом Вулкана, он старший из всех Игниев в мире и самый могучий повелитель огня. Каст Игний Нигрумос, наш двоюродный дед и нынешний dominus genusae, стал во главе всего
