воспринимались мной последним островком спасения. Не отчисляться же мне из-за подпорченной гордости одного преподавателя!
Или лучше всё-таки попробовать перевестись?..
Стук в дверь комнаты произвел на меня такой эффект неожиданности, от которого обычно впадают в кому.
Поначалу я дернулась. После уже, чуть отдышавшись, затравленно зыркнула в сторону двери, содрогающейся от мощных ударов. Даже полезла проверять входящие смс в телефоне, вдруг это действительно Дмитрий Евгеньевич пожаловал, но в переписке с ним было пусто, как в моей голове, лишенной догадок.
И только после всех вышеперечисленных действий, я соизволила подняться. Встала, судорожного поводив голыми ступнями по холодному полу в поисках тапочек, испсиховавшись ещё больше, потому что те все время норовили спрятаться под кровать, и, предварительно укутавшись в плотное одеяло, которое даже волчьи зубы не пропустили бы, пошаркала навстречу неизвестности.
— Костя?! — вот, кого я меньше всего ожидала увидеть на пороге своей комнаты, так это его.
Артёменко, как всегда, выглядит впечатляюще. Яркий озорной взгляд на его греческом профиле придавал живости этому неугомонному парню, а оверсайз худи ни капли не скрывало его мышц, которые так и напрашивались на тщательный осмотр.
— Привет, — открыто улыбнулся Костя, видимо, посмеиваясь над моим неряшливым видом. — Птички нашептали мне, что ты приболела. Я с лекарствами.
— А у этой птички, случаем, волосы не розовые? — недоверчиво пялюсь на приподнятый пакетик с логотипом аптеки в его руках.
— Вообще-то птичек было две, — тут сдает моих соседок Артеменко, абсолютно не заботясь о здоровье двух болтушек.
— Убью, — невольно сорвалось с моих уст нервное.
И тут дополнительно меня накрыло ещё и осознанием того, что Костя в курсе! Он знает о том, что я воспользовалась его именем, лишь бы скрыть свои "темные" делишки с преподом. Иначе, девчонки бы не могли подать Артеменко информацию так, чтобы парень проникся "состраданием" к моему воспалению хитрости. И по какой-то причине, пока мне неведомой, он вновь прикрыл меня…
— А как же клятва Гиппократа? — шутливо вопросил Костя, в глазах которого я теперь выглядела наглой лгунишкой.
— Убью, а потом поклянусь, — мрачно отозвалась, понимая, что выхода из этой ситуации нет.
Но не рассказывать же Косте о деталях всех событий? Да и, к тому же, он не спрашивал.
— Не будь так строга к своим подругам. Я сам вызвался прийти, — найдя мое заявление забавным, улыбнулся ещё шире парень. Уходить он, вероятно, не собирался.
— Спасибо, — приняв злосчастный пакетик из его рук, произнесла твердо.
Но даже тогда Артёменко не поспешил ретироваться. Стоял как истукан, изучая меня взглядом и… будто искал во мне что-то.
Призраки раскаяния? Не дождется!
— Что-то не похоже, что ты болеешь, — наконец озвучил он свою мысль. Словно секирой по горной породе ударил.
— У меня душевная травма, — не моргнув и глазом, вымолвила.
Если уж я горная порода, то ничего он один мне сделает.
— Так и скажи, что не хочешь со мной танцевать, — вполне серьезно заявил он, уперевшись рукой в косяк двери.
Будто заранее зная, насколько сильно я хочу закрыться от него.
Ещё и напоминание о танцах, вызывающих изжогу. Только ведь забыла!
— Хочу просто спать, — парировала жалостливо. — Почему вулканам можно спать тысячелетиями, а мне нет?
— Может, потому что вулканы не поступают на вышку? — нашелся с ответом умник, который, между прочим, тоже нагло прогуливал свои занятия.
Нашла коса на камень, блин!
— Мудро сказано, — покивала со знанием дела и закуталась в одеяло посильнее. Незачем ему видеть мою детскую пижамку. А после, подумав, все же сдалась. — Проходи, если тебя не смущает беспорядок.
Как там говорится: не можешь бороться со злом — примкни? Этим я и руководствовалась, когда гостеприимно отходила в сторону, стараясь больше не пялиться на парня. Пусть не думает, что я его заманиваю по каким-то там коварным причинам.
— Ну, на женские лифчики я уже насмотрелся, — разумеется, Костя даже не подумал отказаться. Напротив, не упустил возможности уколоть меня за то треклятое обвинение в том, что он бабник.
— А, что, бывают мужские? — сыграла дурочку, когда парень уже прошел внутрь и высунулась в коридор, дабы зафиксировать отсутствие свидетелей моего "падения".
К счастью, снаружи никого не было.
И завораживающий смех парня стал усладой лишь для моих ушей.
— Слушай, а у тебя здесь уютно, — Артеменко хватило всего несколько мгновений, чтобы определить, где находилась моя кровать. Не думала, что это настолько очевидно. — Любишь постеры?
Хотела было покраснеть, ведь, как дурочка, развесила над своей кроватью глупые рисунки собственного исполнения и кое-какие постеры, что под шумок умыкнула из дома, незаметно от матери.
Но кто здесь гость, в конце концов: я или он?
— Иногда серьезно думаю, что родилась не в то время, — произношу с глубокой ностальгической ноткой, стараясь не смущаться. — Эх, где мои девяностые…
— В глубоком детстве, очевидно, — намекнул на дату рождения парень, абсолютно сломав шаблон.
Ну, как сломав. Скорее раздробив молотком правды. Как он вообще посмел намекать девушке на ее возраст?!
Разговор как-то даже приутих. Я понятия не имела о чем беседовать с нахальным сокурсником, по всей видимости имеющим на меня какие-то сомнительные виды. Это же настолько очевидно! Но… отчего-то его образ все равно мерк на фоне той мясорубки событий, что устроил мне Волков.
И то, что Артеменко сел следом за мной на кровать, пусть и на краешек, не взволновало душу. И то, что мы остались один на один в замкнутом пространстве, дыша буквально одни воздухом. И даже непосредственная близость подтянутого спортивного тела Кости…
Да, черт возьми, кому я вру?!
— Знаешь, у меня есть одно очень интригующее предложение, от которого, уверяю, ты не сможешь отказаться, — внезапно произносит он, чинно не отводя взгляда от моего лица.
Надо же, какие мы приличные вдруг стали.
— И какое же?
Кажется, я все же приболела. Иначе отчего Артеменко стал мной восприниматься как действительно симпатичный парень? Тот самый, с которым бы не стыдно построить отношения. Не обязательно постоянные, но… Он и я. Мы в одной комнате. На моей кровати. Кому расскажешь — не поверят.
Поразмыслив, я пришла к выводу, что раз уж этот парень так рьяно добивался моего внимания, то… почему нет?
Может, хотя бы второй поцелуй сможет перечеркнуть тот первый. Насквозь фальшивый, но тягуче будоражащий.
Глава 12.1
— Ты уверен, что это правильно? — съежившись от проникающей под толстовку прохлады, посильнее натянула капюшон.
Сегодня погода не радовала хорошим настроением, будто вторя всем тем переживаниям, что царили во мне. Ветер гнул полуголые ветки, разгонял жёлтую листву по серому асфальту и мощными порывами хлестал по
