ангельское личико, ты выглядишь так, будто молишься. Надеюсь, я помешал.
Ангельское личико?
— Жаль разочаровывать, но нет.
— Мы собирались немного потренироваться, — Зейн последовал за демоном, на его лице было что-то среднее между раздражением и неохотным весельем. — Мы вроде как заняты.
— Не позволяйте мне вас останавливать.
Рот подмигнул мне, поднял свободную руку и повернул её. Рядом с диваном огромное кресло, которым при мне Зейн никогда не пользовался, повернулось так, что оказалось лицом к коврикам.
Ну, разве это не было замечательной способностью, которой я только немного завидовала.
Рот плюхнулся в кресло и закинул одну обтянутую джинсами ногу на другую. Он сделал ещё глоток.
Зейн уставился на него так, словно не знал, что сказать. Наверное, у меня было такое же выражение лица.
— Где Лейла? — наконец, спросил Зейн.
— На девичнике со Стейси, потому что сегодня суббота, — ответил он, и, чёрт возьми, я понятия не имела, что были выходные. — Они собираются пообедать, а потом пройтись по магазинам. Или ещё что-нибудь. Что там делают девушки.
Крошечный комочек ревности образовался в центре моей груди. Что там делают девушки. Мы тусуемся вместе. Мы делимся десертами и закусками. Мы говорим о всяких глупостях и делимся своими самыми глубокими, самыми тёмными моментами. Мы напоминаем друг другу, что никогда не были по-настоящему одиноки. Вот что делают девушки.
Я скучала по Джаде.
— Знаешь, Лейла и Стейси будут рады, если ты присоединишься к ним, — продолжил Рот, словно читая мои мысли. — При условии, что Каменный выпустит тебя из поля зрения на несколько часов.
Да, ну, я не была уверена, что тусовка не с одной, а с целыми двумя девушками, с которыми крутил Зейн, была моим представлением о весёлых временах.
— Тринити может приходить и уходить, когда ей заблагорассудится, — сухо ответил Зейн. — Полагаю, Каймана тоже нет поблизости?
— Нет. Он работает. Ну, вы знаете, обмен кусков человеческих душ на легкомысленные вещи, — Рот заиграл бровями. — Это оскорбляет твои ангельские чувства?
Я пожала плечами.
— Не похоже, чтобы он уговаривает людей сделать это. Они сами стелют себе постель, так что могут валяться в ней.
Рот наклонил свою чашку ко мне.
— Не очень-то по ангельски это звучит. Тебе должно быть не всё равно. Ты должна быть оскорблена.
— Я оскорблён, — пробормотал Зейн. — Этим неожиданным визитом.
— Ложь, которую мы сами себе говорим, — Рот посмотрел между нами. — Мне повезло. Я увижу, как Истиннорождённая и Страж дерутся, ну, поиграют в драку, если вы двое действительно собираетесь делать что-нибудь, кроме как пялиться на меня, как будто вы были благословлены моим появлением.
Я прикусила губу, чтобы не рассмеяться, потому что у меня было чувство, что это только разозлит демона и рассердит Зейна.
Честно говоря, я была рада видеть Рота. Зейн и Рот, возможно, застряли в странном соперничестве и имеют фундаментальные различия, но они всё ещё были друзьями, и со времени моего пребывания здесь, за исключением вчерашнего дня, никто не приходил к Зейну. Даже члены его собственного клана. Каждый нуждался в друге, даже если этот друг был наследным принцем Ада.
Вскочив на ноги, я повернулась к Зейну.
— У меня нет никаких проблем с тем, чтобы он смотрел, как мы тренируемся.
Зейн, казалось, хотел сказать, что у него есть с этим проблемы, но просто покачал головой и шагнул на мат.
— Так что там с галстуком? — спросила я, и Зейн уставился на него так, словно забыл, что держал в руках.
— А вот этот вопрос мне до смерти хотелось задать, — заметил Рот. — БДСМ, Каменный? Я потрясён.
Мои щёки вспыхнули, когда Зейн бросил на Рота испепеляющий взгляд, прежде чем снова сфокусировался на мне.
— Помнишь, как ты хотела научиться не полагаться на своё зрение во время боя?
— Зачем тебе это нужно? — спросил Рот.
— Зрение Истиннорождённых не похоже на зрение Стража или демона ночью, — объяснил Зейн. — Поскольку большая часть нашего патрулирования проводится ночью, ты можешь заполнить пробелы.
Я понятия не имела, поверил ли ему Рот, но я уловила то, что говорил Зейн, не совсем выдавая информацию. Я, молча, кивнула.
— Я решил, что лучший способ потренироваться, это заставить тебя не использовать своё зрение, вот почему у меня галстук, — Зейн помахал материалом. — Прости, что разочаровал, Рот.
— Тренировка с завязанными глазами. Не так сексуально, как я думал, но всё равно очень интересно, — последовал комментарий от одного единственного зрителя.
— Это хорошая идея, — предвкушение закружилось в моей груди. — Давай начнём.
— Должно быть, будет забавно, — заявил Рот.
— Ты можешь помолчать? — сорвался Зейн, подходя к тому месту, где я стояла.
— Ничего не могу обещать.
Я сжала губы и потянулась за галстуком, но Зейн шагнул мне за спину.
— Я сам, — сказал он. — Дай знать, когда будешь готова.
Другими словами: дай знать, когда будешь полностью готова ослепнуть. Интересно, помнит ли он, как я испугалась в ту ночь, когда на общину напали, и он обернул свои крылья вокруг меня, заблокировав все источники света.
Я надеялась, что больше не буду так волноваться, особенно учитывая, что у нас были зрители.
Сделав неглубокий вдох, я встряхнула руками.
— Готова.
Мгновение спустя я почувствовала жар, исходящий от Зейна, стоящего за моей спиной. Я застыла на месте, когда галстук появился в моём видении. Когда он приблизился к моему лицу, уже закрывая большую часть света, моё сердце заколотилось.
Мне это не нравилось.
Всё это мне не нравилось.
Из-за этого было трудно не остановить всё это, когда галстук коснулся моего лица, и чернота опустилась на мои глаза. Какой-то сверхъестественной силой воли я позволила Зейну закрепить галстук.
Материал оказался на удивление мягким и не совсем непрозрачным. Я видела неясные очертания перед собой, и чем дольше я смотрела, тем отчётливее видела крошечную точку света.
Неужели так будет, когда болезнь возьмёт своё? Ничего, кроме очертаний и булавочного укола света?
Паника взорвалась в моём животе, и я потянулась к галстуку, желая сорвать его с лица и сжечь материал.
«Ты сама этого хотела».
Только самоубеждение остановило меня от снятия галстука. Я могу с этим справиться. Я должна справиться. Мне просто нужно было, чтобы моё сердце перестало колотиться так, как будто оно вот-вот выскочит из груди, и чтобы чувство удушья в горле ослабло.
Зейн опустил руки на мои плечи, заставив меня дёрнуться.
— Ты в порядке? — его голос был мягким, и я понятия не имела, слышит ли его Рот. — Мы можем попробовать в другой раз.
Другой раз как никогда показался прекрасной идей, но другой раз лишь означал, что я была
