звала его. Тот тут же спускался, садился на её плечо, поклёвывая ласково ушки девочки, говорил раскатисто «Кр-р-ра», но как только Зара пыталась водрузить на макушку ёлочки звезду, как Карлуша тут же возвращался с возмущением на своё место. В конце концов Зара плюнула и решила – пусть Карлуша будет у них украшением верхушки вместо звёздочки. Они нарядили ёлку и улеглись спать.
В эту ночь Зара увидела сон, как она проваливается в грязное, вонючее болото. Оно было совсем чёрное, как сама тьма, глубокое и страшное. Болото засасывало её, обволакивало жижей, затягивало всё сильнее, а чьи-то руки толкали её и не давали выбраться. Зара начала захлёбываться. И вдруг она увидела бабушку, которая протянула ей руку и буквально выдернула её из этого страшного болота. Зара вздрогнула и проснулась.
– Боже, какой плохой сон, что-то случится, – подумала Зара.
Глава 22. Снадобье для страшного дела. Тяжесть на сердце Зары
Тусклый свет уже пробивался сквозь узоры на морозном окне. Занималась заря. То ли вечерняя, то ли утренняя, зимою так сразу и не разобрать. Зара распахнула глаза, и, тяжело дыша, села на кровати. Она потрясла головой, пытаясь сбросить остатки кошмара, привидевшегося ей в полусне-полуяви. Начинался новый день.
Зара протопила печь, сварила пшённой каши с тыквой на завтрак, испекла оладий.
– Надо бы в магазин сходить, – сказала она вслух, – Сергей говорил, конфеты завезли и ещё какие-то сладости. Нужно Лисёнку подарочек собрать к празднику.
Они с дочкой позавтракали, оделись, и тронулись в путь – в деревню. Нуар пошёл с ними. Он бегал вокруг них, то забегая вперёд, то чуть отставая, кувыркаясь в снегу и поднимая снежный вихрь своим могучим телом, когда принимался отряхиваться от снега. Лисёнок хохотала и хлопала в ладошки, сидя в саночках.
Хрусткий снежок скрипел под ногами, стояли морозы, солнце ярко светило, отражаясь в бескрайней глади полей и лугов. Лес принарядился к Новому году, надев один из лучших своих нарядов – белоснежные кружевные мантии, и затих, величественный и прекрасный, в ожидании чуда.
– Какое счастье встретить этот праздник в кругу семьи, – думала Зара, катя за собой на верёвке саночки, – А моя семья – это Алиса, Нуар, Черныш и наша ёлочная звезда, Карлуша.
Она засмеялась своим мыслям и вдохнула полной грудью воздух. Он обжёг нос и лёгкие, взбудоражил, взбодрил. Впереди показалась деревня.
Зара с Лисёнком и Нуаром почти дошли уже до магазина, как вдруг откуда-то со стороны выбежала растрёпанная, взъерошенная женщина с безумным лицом, она была без платка, в расстёгнутой нараспашку фуфайке.
Зара даже не успела ничего сообразить, как та подлетела к ней, точно фурия, и, вцепившись руками в волосы Зары, громко заголосила:
– Ах ты, погубительница проклятая! Душегубка! Ведьма поганая! Это ты! Ты сгубила мою доченьку! Будь ты проклята во веки веков!
Женщина сорвала с головы Зары платок, бросила его в сугроб, и принялась царапать её лицо и яростно толкать из стороны в сторону.
Зара пыталась защититься от ударов, а в голове у неё с бешеной скоростью крутились мысли – кто эта женщина и что происходит? И тут вдруг, словно молния пронеслось видение – молоденькая плачущая девушка, что поздним вечером появилась на пороге их дома несколько дней назад. После неё уже приходило много людей со своими просьбами и проблемами, и Зара успела подзабыть тот визит. Но сейчас она точно поняла о ком идёт речь.
Наконец-то подбежали бабы, оттащили женщину, и подали Заре платок, сорванный с головы. Лисёнок сидела в саночках, не шевелясь, и лишь потемневшими огромными глазами наблюдала за происходящим.
– Что случилось? – спросила Зара, – Объясните мне! Я ничего не понимаю.
– А-а-а! Ты не понимаешь? – хрипела женщина, бившись в руках держащих её баб, – Объяснить тебе? Девочка моя сгинула! Кровью сегодня ночью истекла. Это ты, ты дала ей снадобье. Ты виновата! Ведьма ты проклятая!
– Какое снадобье? Да объясните же наконец?
А дело было вот в чём. Та девушка, что приходила к Заре с просьбой извести ребёнка, оказалась дочерью этой самой женщины. Она всё таки добыла где-то нужной ей отравы и выпила её вечером, потом легла спать, а ночью истекла кровью. Наутро мать нашла свою дочь в луже крови, и уже мёртвой. Спасти девушку не удалось. Приехавшие врачи и милиция заявили матери, что девушка, по всей видимости, обращалась за помощью к какой-то бабке-знахарке и та дала ей специальный отвар, чтобы вытравить ребёнка. Ну а кто ещё бабка-знахарка? Конечно, Зара!
Зара стояла поражённая и понимала, что если сейчас она не оправдается перед людьми, то перечеркнёт всю свою жизнь одной этой трагедией, которая явно была подстроена кем-то, с умыслом на то, что все в деревне подумают на Зару, и она пострадает в этой ситуации. Кому-то это было на руку. Кто-то до такой степени ненавидел её, что пошёл на то, чтобы погубить человека и нерождённое дитя, лишь бы только отомстить Заре…
Зара вернулась домой с очень тяжёлым сердцем. Умершая девушка стояла перед её глазами. Тот разговор не шёл у неё из мыслей. Но исправить уже ничего было нельзя.
– Кто в деревне мог пойти на такое, кто мог дать этой девочке снадобье, чтобы помочь сделать страшное, страшное дело?
Но ответ не шёл к ней.
Через два дня были похороны. И Зара решила пойти на них. Ранним утром она пришла к Марии. Молча прошла в избу, села на стул, бледная и серьёзная. Раскутала Лисёнка и взглянула на притихшую Марию, застывшую с полотенцем у печи.
– Тяжело тебе, девка, – сказала Мария.
– Тяжело, – кивнула Зара, прислонившись к стене, – Мне на кладбище нынче нужно попасть вместе со всеми.
– Да, – помолчав, ответила Мария, – Я тебя понимаю, Зорюшка. Хорошо. Только вот что, я с тобой пойду, а Лисёнка с Сергеем нужно оставить.
Зара снова молча кивнула.
Сергей тут же забрал Лисёнка и увёл её в другую комнату играть.
Зара шли с Марией по тропке к кладбищу. Наконец Мария заговорила:
– Я знаю, что это не ты, Зорюшка. Я верю тебе. Ты на такое не способна. Но что-то нехорошее происходит в последнее время у нас в деревне. Понимаешь? Что-то как будто завелось у нас такое, что всем портит жизнь.
Зара встревоженно глянула на Марию.
– Нет, – покачала головой Мария, – Ты не думай, люди не на тебя грешат. Ты столько доброго сделала для деревенских. Слава о тебе идёт хорошая. Из других деревень к тебе приезжают за помощью, да что из деревень, вон из города даже.
– Один плохой поступок может перечеркнуть всё хорошее, что было, – тихо ответила Зара, остановившись и, заглянув Марии в глаза.
– Ты права, – согласилась Мария, – Но знай, мы тебя в обиду не дадим. Бабушку твою Илю мы не уберегли. Но с тобой ошибки не повторим. Мы за тебя стеной встанем. И нас много таких, кто тебя любит и кто верит тебе.
Наконец они подошли к кладбищу. Уже издалека увидели они толпу людей и услышали крики безутешной матери, кидающейся на гроб своей доченьки. Зара с Марией встали чуть в стороне.
– Кто? Кто мог это сделать? – осматривая большую толпу, думала Зара.
И вдруг раздался истошный крик.
– А-а-а, явилась тварь! Припёрлась убийца! И не стыдно тебе тут стоять? Что, пришла на работу свою полюбоваться, гадина?
Это орала местная сплетница Степанида. В тот же миг Зару словно прошибло насквозь током:
– Она!
Глава 23. Снежная буря на погосте
Степанида наступала на Зару, тряся кулаками над головой, и сыпала проклятиями. Люди замерли, как заколдованные, никто не говорил ни слова. Мать девушки перестала голосить и стояла возле могилы подобно каменному изваянию, с опухшим от слёз лицом. Она с ненавистью смотрела на Зару, подстрекаемая нападками Степаниды. Глаза её выражали такую ярость, что Зара понимала, ещё немного и та кинется на неё, обуреваемая отчаянием.
