научил Бахуса делать коктейль “отвертка”.
— Не помню.
— Он с Вулканом самогонный аппарат смастерил.
— Смутно как-то.
— Лёха Феник, когда мы праздновали день рождение новенького, он посадил тебя себе на колени и дал конфетку, а ты в засос с языком к нему целоваться полезла.
— Ой, Алёшенька, помню такого. Такой светленький, хорошенький.
— Ну, конечно, его-то ты помнишь, а вот как подругу звать, запомнить не можешь.
— Извини. А как же он так-то?
— Да, он хотел себе миссию вырастить и нашёл тут себе одного рыцаря без страха и упрёка. Они с Музой его облизывали как леденец, любоФ ему нашли. Если ты не в курсе, то хреновая, по ходу, любоФ. Силою подпитывали, благословляли. С гнильцой оказался рыцарь-то, взял он с товарищами на днях деревню орков. Ну, и в сласть покуражились. Что они там с местными делали Лёха молчит, но в живых не осталось даже рабов. А наш РЫЦАРЬ обнаружился, когда сдирал кожу с орчёнка и читал стихи.
— Какой ужас. — богиня любви прижала кулачок ко рту.
— Ага, но ты же знаешь, Лёха он же военный, он когда видит, что детей обижают, то ему тормоза срывает. А там в деревне совсем всё жутко, говорят было. Ну вот Лёха и сорвался. Сначала порешил всю свиту, а потом и за миссию взялся. Но по уму-то как работать надо: сначала надо отрезать от силы, потом проклясть, подождать пока он в собственном соку поварится, ну а потом уже делать из него удобрение. А Феникс: “Я тебя породил, я тебя и убью,” — одно слово мужчины.
— И как он сейчас?
— Лечится, Мать Земля его пока к себе прибрала, что называется — во избежание рецидива.
— Надо будет навестить.
— Обязательно, я думаю, ему будет приятно. Ну, ладно, подруга, пойду я, служба. Пока.
— До свидания.
Фортуна со спины подошла к лежащему Храбру и от всей души пнула его по почкам. От чего бедный мышан ойкнул и выгнулся дугой, держась за поясницу. Со словами: “Можешь не благодарить,” — Фортуна растворилась в воздухе.
Глава 24 ок
Лилит вошла в лагерь путешественников и полюбовалась на любовниц, те делали сейчас небольшую передышку и страстно целовались. Сколько же в них страсти, сколько огня, так неистово отдаваться процессу, и это ещё только середина.
Лилит осмотрела присутствующих здесь “жрецов” и с удивление обнаружила, что тут уже есть одна верховная жрица Любви. Она узнала её — это же Ванесса Мир, на её щеке золотым светом сияла длань богини. След оставшийся от прикосновения её руки, сейчас она спала в алкогольном бреду. Лилит не любила халтурщиц, когда все работают и считают, её верховная жрица спит! Превозмогая отвращение от исходящих алкогольных паров, Лилит дунула Ванессе на щёку и золотой отпечаток слетел развеявшись по ветру. Надо будет нажаловаться Бахусу, пускай он её проклянёт, чтобы она пила и не пьянела. Но теперь ей нужен новый высший жрец или жрица.
«Хммм, а ты подойдёшь,» — подумала Лилит, склонившись над Кассандрой. Да, определённо ты будешь одним из самых чудных моих купидонов. Она погладила Кассандру по щеке, от чего у той осталась золотая длань.
Лилит перевела взгляд на любовниц, те снова взялись за свои утехи. Сейчас человеческая девушка спустилась к паху эльфийки, ласкала её язычком и пальцами.
«Мне вас тоже надо как-то вознаградить. Только как, зачать детей? Не, тот случай. Молодость, красоту, долголетие, здоровье. Эльфийский организм рассчитан на 300 лет, а у второй мать магесса, при желании она может эльфийку тупо пережить. Молодость? Одной 16 лет другой вообще 8. Здоровье? Это даже не смешно. А может любовь? Хммм, между девушкой и девушкой. Ну, почему бы и нет, богиня же я любви, в конце-то концов.»
Лилит сорвала белый лист с дерева, сначала он стал желтеть, потом засветился ярко золотым светом. Она отпустила его, но лист подхватил ветер и понёс в небо. Там на высоте золотой лист скрутился в конус и огненной стрелой полетел вниз, оставляя за собой чёткий золотой след, видимый только богам. Упав вниз, он пронзил сердце Луны и застрял в сердце Электры, связав два сердца золотой нитью.
«Хорошо,» — порадовалась Лилит зарождению новой любви. — «А, гулять — так гулять!»
Лилит зачерпнула из костра горсть пепла, подождала когда пепел станет светиться золотым и собралась уже было сделать массовое благословение, как наткнулась на очень колючий взгляд, светящийся железным цветом.
«Даже и не думай!!!» — жёстким приказным тоном променталил Шакал.
С начала Лилит даже растерялась, не каждый день смертные разговаривают с богами, а уж тем более выходят на контакт первыми. Но потом она пригляделась и узнала собеседника.
«О-о-о, Шакал, здравствуй, да ты ещё и во плоти!»
«Здравствуй, Лилит, давно не виделись. Ты опять пришла доставлять мне неприятности?»
«Да лет 17–18 уже, но для богов это не срок. А чего это я, и неприятности?»
«Там где ты, там у меня всегда неприятности.»
«Ты собираешься мне помешать?»
«Я не сумасшедший, чтобы стоять на пути у любви. Влюблённые самый отмороженный народ, совершенно не поддаются прогнозам. Раздавят и не заметят.»
«А что ты мне сделаешь?»
«Ничего. Просто обижусь. Пощади, мне только полномасштабной оргии с мышанами для полного комплекта не хватает.»
«Ну, ладно, ладно,» — Лилит бросила золотой пепел в костёр. — «А ты всё также якшаешься со своей смертной?»
«Служить ей — мой долг.»
«Шакал, когда уже ты достанешь своё сердце из скорлупы? Твоё место не с ними, твоё место с нами, богами. Ты просто не туда попал.»
«Мне не нужны эти привилегии.»
«Привилегии? Ты что думаешь мы на курорте? Или думаешь, это просто работа? Или ты думаешь, что нам давали выбор становиться богами или нет? Нас призвали в этот мир, словно солдат, и тут каждый день идёт незримая война со злом. Это опасная и тяжёлая служба. Нередко мы умираем и страдаем ТАК, что смертным и не снилось. А ты филонишь, да ещё и вредишь по мелочи со своей подружкой.»
«Это меня не касается.»
«Ооо, ещё как касается, сколько верёвочке не вится… Ну, ты же знаешь, рано или поздно, это твоя судьба.»
«Лучше уж поздно чем рано.»
«Филонщик. Шакал, бог долга и альтруизма. Не. Не звучит, а ты знаешь, что у тебя есть первый последователь?»
«Кто?!!»
«А а а» — Лилит игриво помахала пальчиком — «Не скажу.»
«Ну, и катись отсюда.»
«Ну, и пойду,» — обиделась Лилит — «Ты только донеси уже до
