вдвойне. Я беременна и ношу под сердцем ребенка от одного мужчины, рискуя потерять другого. Ну почему черная полоса в моей жизни такая длинная?
Глава 9
Привет из прошлого
Я сидела в гостиной у Фильки, не отрывая взгляда от пляшущего пламени, и наслаждалась тишиной. С кухни доносились аппетитные запахи печенной курицы с картошкой, дожидавшейся прибытия гостей. Альфия и Андрей поехали встречать свекровь, а Мишка отправился за Юлькой. В семье Морозовых намечался семейный ужин. Оставалось понять, что я здесь делала. У Дениса, копошащегося в соседней комнате, и то оснований больше было. К тому же он готовил вкусный глинтвейн.
Поговорить с ним я так и не решилась, постоянно подыскивая благоприятный момент. И чем дальше тянула, тем больше находила поводов для отсрочки. После выписки из больницы прошло уже две с половиной недели. Угроза ребенку миновала, поэтому сейчас я морально готовилась стать мамой… Как говорится: бойтесь своих желаний. Хотела ребенка – получила, жаль только, не от того мужчины.
– Алиска, ты пить будешь? – показался в дверном проеме виновник моих мучительных раздумий.
– Буду, – на автомате ляпнула я, а потом спохватилась. – А вообще, сегодня что-то не хочется.
– Ну хоть глоточек! От моего шедевра просто невозможно отказаться!
– Нет, Денис, не хочу, – начала упираться я. – Лучше принеси мне огурчиков с кухни.
– М-м-м, соленых?
– Ага. И грибочков немного, а то я что-то проголодалась.
– Алиса, прости за нескромный вопрос, но ты случаем не залетела?
– С чего ты взял?! Если женщине просто хочется соленого, то она сразу становится залетной? Вот никогда не понимала мужскую логику.
– Ладно, ладно! Я просто пошутил. Не стоит из-за этого кипятиться.
– Я не поняла, ты сейчас намекаешь, что я – истеричка?!
– И вот после этого кто-то еще говорит про мужскую логику, – Денис возвел глаза к потолку и снова скрылся в соседней комнате.
От этих слов я поежилась: неужели гормоны уже начали шалить? Очень не хотелось терять свою рациональность. Оставалось надеяться, что я никого не покусаю.
Вскоре нагрянул народ и мне стало не до глупой рефлексии. Приветствуя и обнимая вновь прибывших, я помогла малым да старым избавиться от тяжелой верхней одежды и отправилась в столовую. На большом столе уже красовались всевозможные вкусняшки, не хватало только основного блюда, которое все еще томилось в духовке.
На кухне я вооружилась прихватками и извлекла на свет зажаренную утку.
– Кто бы знал, как я люблю твою стряпню! – довольный голос раздался у самого уха, отчего я чуть не выронила заветный противень.
– Мишка, засранец такой, ты когда-нибудь прекратишь меня пугать?!
Отставив блюдо в сторону, я треснула друга по загребущим рукам и повернулась к нему лицом.
– Мой руки и топай за стол, обжора!
– А может, я тут чем-нибудь помогу?
– Ага, от тебя на кухне одна помощь – уничтожение провизии! Так что, топай в столовую.
– Как скажешь, – улыбнулся друг, а потом, внезапно подавшись вперед, поцеловал меня в губы.
От неожиданности я замерла. Мишка сразу усилил напор, его наглый язык раскрыл мои губы, лаская и исследуя. Возбуждение вспыхнуло моментально, огненной лавиной растекаясь по венам. Не в силах сдержаться, я застонала. Во мне шла война здравого смысла с гормонами, и с каждым прикосновением мужских рук разум приближался к поражению. Крепкие ладони, по-хозяйски обхватив талию, постепенно спускались вниз, оглаживая выпуклости.
– Ты что творишь? – кое-как оторвавшись от желанных губ, прошептала я.
– Наслаждаюсь десертом, – хрипло отозвался Морозов, снова склоняясь к моим губам.
Нужно было срочно собрать силу воли в кулак, пока я окончательно не растаяла, и оттолкнуть наглеца. Вот еще минуточку постою так… еще совсем чуть-чуть.
– Кхе-кхе, – раздалось деликатное покашливание от дверей. – Простите, что мешаю, но беременные дамы хотят кушать!
Альфия невинно похлопала ресничками, глядя на нас, а потом погладила свой большой живот. Почувствовав на щеках жаркий румянец, я неожиданно осознала себя сидящей на столе. Расцепив ноги, обхватившие мужские бедра, я потупилась и спрыгнула на пол. Миша, вместо того чтобы ретироваться, нависал надо мной молчаливой скалой. Повернувшись к плите, я принялась разделывать ароматную птицу.
– Тебе помочь? – со смешком поинтересовалась подруга.
– Не надо. Тут один уже допомогался. – От созвучия последнего слова с домогательством, жаркая волна вновь прокатилась от макушки до пяток. Я еле сдержала стон.
Пожав плечами, подруга достала из шкафа несколько тарелок и вышла, а я развернулась к Мише.
– Ты что творишь?!
– Ты ножичек опусти, пожалуйста, – улыбнулся Морозов, отодвигая от себя любимое орудие Джека-Потрошителя.
– А ты с темы не съезжай! Это что было?
– Хм, я думал, что ты большая девочка и уже знаешь об этой стороне взрослой жизни…
– Ми-и-иша! – почти прорычала я.
– Тебе что-то не понравилось?
– Вообще это как-то странно, когда лучший друг без предупреждения лезет к тебе с поцелуями!
– Но согласись, что очень приятно, – довольно заулыбался Михаил. – Или… ты предпочла бы Егора на моем месте?
– Так вот где собака зарыта! Мужское самолюбие взыграло, да? Решил с моей помощью выяснить, кто из вас лучше?!
– Причем здесь самолюбие? – Вполне натурально удивился он. – Егор просто стал необходимым толчком, который помог разобраться в себе. Ты нравишься мне, Лиска. И как друг, и как женщина. Разве это плохо?
– Просто немного неожиданно, – отчего-то я стушевалась, снова поворачиваясь к плите.
– Неужели? Я думал, что ты уже давно ко мне неравнодушна, – в мужском голосе прорезались самодовольные нотки.
– Мы вроде бы не мои чувства обсуждали, – немного резко ответила я, потому что захотелось треснуть этого засранца чем-нибудь тяжелым.
– Не красней так, Лисенок.
Прижавшись ко мне сзади, Миша стал покрывать шею легкими поцелуями, вызывая толпу мурашек во всем теле. Доказательство его симпатии многозначительно упиралось в мою поясницу.
– Мне нравится это платье, – прошептал он, потихоньку поднимая шерстяной край вверх.
Дойдя до кружева чулка, Морозов провел пальцем по самой границе, чувственно лаская обнаженную кожу. Привстав на цыпочки и немного выгнувшись, я потерлась попой о ширинку, сходя с ума от ощущений, прокатившихся огненной волной по нервным окончаниям. Положив руку мне на талию, Миша сильнее прижался бедрами, затем отодвинулся и вновь резко прижался, имитируя половой акт.
Вторая рука от края чулка медленно подбиралась к уже влажному белью. Я жаждала его прикосновений, но в то же время невольно сжала ноги, захватывая мужскую ладонь в плен. Михаил замер на мгновение, а потом слегка надавил, и его палец пробрался за край трусиков и скользнул внутрь.
Чтобы не закричать в голос, я сильно закусила губу. Это немного отрезвило, на передний план вышла мысль, что нас
