Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
чувствуешь себя отвергнутым?
– Нет, это не так. Наверное, мне просто нужно услышать ваши правила по отношению к пришельцам. Как долго мне здесь можно будет оставаться?
Она нахмурилась. Это был, очевидно, новый вопрос.
– Ну, практически, пока большинство из нас не решит, что мы хотим, чтобы ты ушел. Но такого никогда не было. Никто здесь не оставался дольше, чем на несколько дней. Нам никогда не приходилось разрабатывать правило, что делать, например, если кто-то видящий и слышащий захочет к нам присоединиться. Пока никто не хотел, но, думаю, такое может случиться. Предполагаю, что они не захотят такое принять. Они очень независимы и ревностно относятся к своей свободе, хотя ты мог этого и не заметить. Не думаю, что ты когда-либо станешь одним из них. Но пока ты желаешь считать себя гостем, то, возможно, можешь остаться хоть на двадцать лет.
– Ты сказала «они». Разве ты не включаешь себя в эту группу?
Она впервые проявила легкую неуверенность. Жаль, что в то время я не умел читать язык тела лучше. Думаю, руки смогли бы поведать мне несколько томов о том, что она думает.
– Конечно, – ответила она. – Дети – часть группы. Она нам нравится. Я точно не захотела бы жить где-то в другом месте, исходя из моих знаний о внешнем мире.
– Я тебя не виню. – Тут многое осталось недосказанным, но я знал недостаточно, чтобы задать правильный вопрос. – Но разве никогда не было проблемой обладать способностью видеть, когда никто из твоих родителей этого не может? Они тебе не… завидуют в каком-то смысле?
На этот раз она рассмеялась.
– О нет. Никогда. Для этого они слишком независимые. Ты сам видел. Они не нуждаются в нас для чего угодно, что они не могут сделать сами. Мы – часть семьи. Мы делаем в точности то же, что и они. И это действительно не имеет значения. В смысле зрение. И слух тоже. Просто оглянись. Есть ли у меня особые преимущества из-за того, что я вижу, куда иду?
Мне пришлось признать, что нет. Но все же оставался намек на нечто, о чем она умолчала.
– Я знаю, что тебя тревожит. Насчет пребывания здесь.
Ей пришлось вернуть меня к первоначальному вопросу – я задумался и отвлекся.
– И что же?
– Ты не ощущаешь себя частью повседневной жизни. Ты не выполняешь свою долю обязанностей. А ты очень совестливый и хочешь вносить свой вклад. Я это вижу.
Она прочитала меня правильно, как и обычно, и я это признал.
– И ты не сможешь этого делать, пока не научишься говорить со всеми. Так что давай вернемся к урокам. У тебя все еще очень неуклюжие пальцы.
Работы предстояло много. Первое, что я должен был освоить, – не торопиться. Работники они были медленные и методичные, делали мало ошибок, и их не волновало, что на работу может уйти весь день, лишь бы она была сделана хорошо. Когда я работал один, мне не нужно было об этом беспокоиться: подметание, сбор яблок, прополка огородов. Но когда я включался в командную работу, мне приходилось осваивать новый темп. Зрение позволяет делать многие аспекты работы сразу, с помощью нескольких быстрых взглядов. Слепой выполняет каждый аспект по очереди, если в работе есть несколько этапов. Все должно быть подтверждено касанием. Зато в конвейерной работе они могли быть намного быстрее меня.
Из-за этого у меня могло возникнуть ощущение, что я работаю двумя большими пальцами, а не всеми сразу.
Я никогда не намекал, что могу сделать что-либо быстрее за счет зрения или слуха. Они вполне справедливо посоветовали бы мне не лезть не в свое дело.
Принятие помощи от зрячего было первым шагом к зависимости, и, в конце концов, им и дальше пришлось бы делать ту же работу после того, как я уйду.
И это вновь побудило меня задуматься о детях. Я начал утверждаться в мысли, что существует некий подтекст обиды, возможно, и неосознанной, между родителями и детьми. Было очевидно, что они очень любят друг друга, но как дети могут не обижаться на то, что родители отвергают их талант? Так, во всяком случае, размышлял я.
Я быстро встроился в повседневную жизнь. Ко мне относились не лучше и не хуже, чем к любому, что меня удовлетворяло. Хотя я никогда не смогу стать частью группы, даже если пожелаю, не было абсолютно никаких признаков того, что я не полноценный ее член. Именно так они относились к гостям – как если бы они были одними из них.
Жизнь здесь была полноценной в том смысле, какой никогда не была в городах. Такое пасторальное умиротворение не было уникальным для Келлера, но люди здесь получали его щедрыми порциями. Ходить босиком по земле – это нечто такое, чего никогда не ощутишь в городском парке.
Ежедневная жизнь была деловой и удовлетворяющей. Нужно было кормить кур и свиней, заботиться о пчелах и овцах, ловить рыбу и доить коров. Работали все: мужчины, женщины и дети. Казалось, что все здесь согласуется без очевидных усилий. Каждый, похоже, знал, что делать, когда это требовалось сделать. Можно представить это в виде хорошо смазанной машины, но мне никогда не нравилась эта метафора, особенно по отношению к людям. Я представлял их организмом. Любая социальная группа – тоже организм, но этот работал. В большинстве других коммун, в которых я побывал, имелись откровенные недостатки. Нужные дела не делались, потому что все были слишком обдолбанные, или не могли себя заставить, или вообще не видели необходимости их делать. Подобное игнорирование заканчивалось тифом и эрозией почвы, замерзающими насмерть людьми и вторжением социальных работников, забирающих у вас детей. Я видел, как такое происходило.
Но не здесь. Они хорошо представляли картину мира такой, какая она есть, а не розовыми заблуждениями, на которые опирались другие утописты. Они делали те дела, которые требовалось делать.
Я никогда не смогу описать все колесики и шестеренки (опять эта машинная метафора), благодаря которым это общество работало. Одни только пруды с рыбным циклом оказались достаточно сложны, чтобы привести меня в изумление. Я убил паука в одной из теплиц, а потом узнал, что его туда запустили, чтобы он поедал конкретные виды вредителей растений. То же самое было и с лягушками. В воде плавали насекомые, чтобы поедать других насекомых. Кончилось тем, что я боялся прихлопнуть поденку без предварительного одобрения.
Со временем мне рассказали кое-что из их истории. Были допущены ошибки, хотя удивительно немного.
Одна из них была допущена в области
Ознакомительная версия. Доступно 20 страниц из 98
