Кару.
— Гриффин, — уверенно произносит Марш, нахмурившись. Разъяренно кряхтит. — Все как всегда! Требуется обосравшийся коп, чтобы найти просранную связь!
Быстро поднимает взгляд, осознав, что только что позволил себе оскорбительный выпад в адрес брата Кары, а потом без всяких извинений продолжает:
— Я слышал, что он тут что-то вынюхивает, путается под ногами у моих детективов… — Примолкает. — Кого это он там допрашивал в больнице?
— Думаю, что речь идет о поджоге, — отвечает Кара. — О предположительном убийстве некоего Патрика Амброуза в ночь на вторник.
— Поджог? Непохоже, что тут тоже может быть какая-то связь. — Марш решительно наклоняется в кресле. — Короче, вот как мы поступим. Перед тем как будем говорить обо всем этом в других местах, мне нужна стопроцентная уверенность. Просмотрите все, что у вас есть. Привлеките группу, но, ради бога, только без шума. Нам еще только всеобщей паники не хватало. Я предупрежу главного констебля. — Он смотрит на Кару: — А что насчет Гриффина? Насколько он не в себе?
Кара знает, на какое происшествие ссылается начальник.
— Да вроде с ним все в порядке, шеф, — говорит она. — Но он совершенно одержим всей этой темой. Нам может понадобиться опять привлечь его к делу. Просто чтоб хотя бы держать его в узде.
— Ну хорошо…
Каре видно, что эта идея ему не по вкусу, и, если честно, ей тоже. Ее брата отстранили от работы не без причины. Его поведение давно стало непредсказуемым, а беспорядочные вспышки гнева закончились тем, что он ударил другого детектива и сломал ему нос. Находиться в его обществе просто небезопасно, и шеф знает это.
Но еще он знает, что стоит Гриффину запустить во что-то зубы, как его уже не остановить, и лучше иметь такого человека здесь, под пристальным наблюдением, чем на свободе, где он может отмочить что-то импульсивное.
— Но только под твою ответственность, Эллиотт, поняла меня?
Прежде чем Кара успевает сказать что-то в ответ, их отвлекает торопливый стук в дверь. Ной открывает ее, и на пороге стоит Шентон. Он запыхался, лицо у него красное — явно мчался во весь дух вверх по лестнице.
— Вы не берете трубку, шеф, — отдуваясь, произносит он. — Вот результаты по крови, только что поступили.
Он сует им лист бумаги, и Кара выхватывает его у него из рук.
— Большинство образцов принадлежат жертвам, но один… один нет, — выпаливает Тоби. — Мы прогнали его через систему.
— И?..
— Есть совпадение.
Кара и Дикин вскакивают, готовые метнуться к двери.
— Старший детектив-инспектор Эллиотт! — строго произносит Марш, и она оборачивается. — Закругляйтесь с этим. И побыстрее.
Кара кивает. Чувствует возбуждающее покалывание в животе. У них есть подозреваемый. Пора прищучить этого типа.
Глава 19
— Майкл Шарп, похоже, сволочь еще та… Задержания за попытки сексуального насилия, хранение с намерением сбыта, тяжкие телесные, несколько ходок…
Дикин вслух зачитывает распечатку, пока они раскачиваются во все стороны в микроавтобусе. Кара натягивает легкий бронежилет, передает еще один Ною, который надевает его через голову, застегивает.
Энергию можно буквально пощупать руками. Вся группа в сборе, впереди едет автомобиль быстрого реагирования с вооруженными бойцами. Они не хотят рисковать с этим типом. Зная то, что знают, будут действовать быстро и жестко.
У них два возможных адреса Майкла Шарпа — дом его матери и его собственная квартира, в которую сейчас и направляются Кара с Ноем. План в том, чтобы накрыть оба адреса одновременно. Две отдельные опергруппы, две группы вооруженных бойцов и копов, готовых найти, схватить и — что более важно — арестовать мерзавца.
Все высыпают на тротуар и сразу же мчатся к подъезду облупленной многоэтажки. Все знают, как действовать, — группа вооруженных бойцов входит первой, потом Кара с Дикином.
Взлетев по лестнице на третий этаж, они слышат крик старшего группы захвата, за которым следует тяжелый удар, когда тяжелый таран выбивает дверь. Грохот тяжелых шагов и шум голосов наполняют лестничный пролет, когда полицейские врываются в квартиру под номером двести тринадцать.
Но когда туда подбегает и Кара, то сразу понимает: что-то тут не так. Для начала, слишком уж тихо. После первоначальных криков и грохота обычно слышатся возмущенные вопли задержанного или разочарованное бурчание копов, но на сей раз лишь мертвая тишина. И тут она чует запах. Тот буквально влезает в ноздри, вынудив ее неосознанно остановиться. Кара все-таки заставляет себя пройти в квартиру. Здесь запах еще сильнее. Слышится какое-то низкое гудение, и мимо уха у нее пролетает муха.
Один из полицейских — крупный дородный детина под два метра ростом — проталкивается мимо нее в коридор. Она видит, как он перегибается пополам и блюет прямо на лестницу. Кара бросает взгляд на Ноя. Тот с хмурым видом заглядывает внутрь.
В квартире тепло, даже слишком тепло, и Кара прикладывает руку к обжигающе горячей батарее. Регулятор ее выставлен на максимум. Но, несмотря на жару, Кара чувствует, как волоски у нее на руках встают дыбом, а по спине пробегает леденящий холодок.
Хрипит рация Дикина, по радиоволнам прилетают голоса.
«В доме чисто. Мать забрали для допроса. Никаких признаков Шарпа». Слышны какие-то вопли на заднем плане. «Мать арестована за хранение и намерение сбыта в особо крупных».
Дикин чертыхается про себя, потом опять смотрит на Кару. Начинает заходить внутрь, и она следует за ним.
Все полицейские, столпившиеся в крохотной кухоньке, смотрят в одну сторону. Никто ничего не говорит. Еще двое быстро разворачиваются и проходят мимо них, на перекошенных лицах — нескрываемое отвращение.
Кара проталкивается сквозь толпу. И тут же останавливается.
Прямо перед ними — открытый холодильник. На нижней полке стоит картонная коробка. Рука Кары взлетает ко рту. Внутри — отрубленная голова, лицом вверх.
— Ну что ж, — шепчет ей из-за спины Дикин. — Вот тебе и ответ на вопрос.
— Старший детектив-инспектор?
Голос за спиной заставляет ее отвлечься от жуткого зрелища. Обернувшись, Кара видит еще одного копа, который застыл возле стоящего на полу большого белого сундука — морозильной камеры с откинутой крышкой. Ей не хочется, но она заставляет себя заглянуть внутрь.
Там еще три человеческие головы.
Кара чувствует, как желудок выворачивается наизнанку, и отступает на шаг назад.
Выходит из кухни, направляется в спальню. Но, если что, там еще хуже. Посреди комнаты — односпальная кровать; матрас заляпан тем, что она считает кровью, ею же уделаны стены и изголовье. Рядом с кроватью — металлический канцелярский шкафчик, дальше комод и коробка с пластмассовой крышкой.
Повсюду совершенно жуткий запах смерти и разложения.
— А это еще что за херь? — спрашивает Дикин, на что-то
