— Спасибо, — сказала мисс Мэри. — Главное, чтобы нам как можно быстрее вернули господина Скиннера. Я думаю, что нам не разрешат с ним повидаться до операции?
— Нет, и не рассчитывайте.
Инспектор ушел, и мисс Мэри после короткого разговора с госпожой Хамфри поднялась к себе наверх. Франсуа теперь вообще ничего не понимал. Поведение мисс Мэри показывало ему, что он, несмотря на ее слова, сказанные в машине, был здесь лишним. Мальчик решил улететь как можно быстрее. В то же время было не по-дружески покинуть Боба до операции или сразу после. Кроме того, они с Бобом должны зайти в Скотленд-Ярд. Значит, улетит он послезавтра. Франсуа взял друга за руку.
— Пошли на чердак, — сказал он. — Это идеальное место для разговора.
Как часто бывает в конце дня, солнце вдруг снова вышло из-за туч и косыми лучами через слуховое оконце осветило чердак. Боб уныло устроился на старом чемодане.
— Я знаю, — сказал он, — ты хочешь уехать.
—Я вынужден это сделать. Поставь себя на место мисс Мэри. Ты думаешь, ей приятно иметь обузу, которой надо уделять внимание в то время, когда у нее столько забот. Представь себе, что с моим отцом случилось бы что-то похожее в то время, когда ты был в Париже. Что бы ты сделал?
— Да… конечно, — сказал Боб. У него был несчастный вид.
— Пока ты здесь, — прошептал он, — я не так одинок.
— Послушай, ведь ты не один!
— Ты просто не знаешь. Даже с людьми, которых ты любишь, можно чувствовать себя одиноким.
— Ну что ты, старик!
Боб дышал тяжело. Он поднял на Франсуа глаза, в которых блеснули слезы, но потом взял себя в руки и произнес уже твердым голосом:
— Ну что же. Будем писать друг другу. Писать часто. Когда ты думаешь ехать?
— Послезавтра.
— Так скоро?
— Я позвоню в бюро Эр-Франс[23]и забронирую билет.
Они спустились вниз, и Франсуа отправился к телефону. Певучий голос в трубке ответил, что на рейсы ближайших четырех дней билетов уже нет.
— Ты остаешься! — вскричал Боб. — Ура!
ПИСТОЛЕТЫ
Лучше бы Франсуа не остался!
На следующий день звонок из госпиталя известил их, что состояние господина Скиннера вызывает беспокойство. Боб и мисс Мэри тотчас же уехали.
— Я тебе позвоню! — крикнул Боб из машины. — Никуда не уходи!
Франсуа проводил взглядом отъезжающих и повесив голову побрел в свою комнату. Его первый визит в Англию был полностью испорчен. Что будет, если бедный господин Скиннер… Его состояние ухудшилось, конечно, из-за того, что похитители возили его в машине. Если он умрет, что тогда будет с Бобом? Станет ли ему поддержкой мисс Мэри, если она в сговоре с врагами своего жениха? g
Франсуа не мог отделаться от мысли, что он предаст Боба, если оставит его в такой тяжелый момент. Но как ему помочь? Отложить отъезд тоже нельзя. Возникла необходимость серьезно заняться раненым, который, возможно, вообще обречен. В такое время посторонний человек в доме просто помеха. Отныне он в доме лишний. Он становится назойливым. Что же предпринять? Ждать свободного места в самолете? А почему не вернуться морем? И вдобавок как можно быстрее! Это, пожалуй, самое правильное решение. Вместо того чтобы ждать, пока тебя отвезут в аэропорт, уехать самому, и тогда, когда захочется. Франсуа понимал меру своей ответственности. Все, сомнений больше нет.
Он спустился вниз, чтобы позвонить. Когда он закрывал дверь в кабинет, раздался телефонный звонок. Это, наверное, из госпиталя. Что-то ему сейчас сообщат? Он снял трубку и замер. Но это оказался не Боб, а инспектор Морриссон.
— Я один, — объяснил ему Франсуа. — Мисс Мэри и Боб уехали в госпиталь. Нам сказали, что состояние господина Скиннера ухудшилось.
— Я в курсе, — ответил Морриссон. — Послушайте… У меня дела в вашем квартале, поэтому будет лучше, если не вы приедете ко мне, а я к вам. У меня есть фотографии и кое-какие бумаги, которые я хотел бы вам показать.
— Расследование продвигается?
— Хм… Так себе. До скорого.
Франсуа положил трубку и принялся искать в справочнике телефон вокзала «Виктория». И очень быстро получил справку. Можно выехать поездом до Дувра в 15 часов, а оттуда в 17 часов как раз отходит пароход. Он возьмет такси, и не придется просить мисс Мэри отвозить его.
Он попытался закрыть чемодан, но это ему не удалось. Только его мать умела аккуратно укладывать вещи. Разозлившись, Франсуа плюхнулся на чемодан всем своим весом и кое-как закрыл его. Потом он с тяжелым сердцем спустился вниз и в ожидании звонка Боба стал прогуливаться по саду. Только услышав звонок, он влетел в кабинет.
— Это ты, старик? Ну, как?
— Знаешь, дела обстоят не блестяще. Голос Боба дрожал от волнения.
— Что говорит хирург?
— Что операция прошла нормально. У них все всегда нормально, а потом возникают осложнения. Я вижу, что врачи беспокоятся. Говорят, что все в порядке, но меня не проведешь. Мэри долго разговаривала с хирургом. Меня они, конечно, до этого разговора не допустили. Она, как и врачи, все время притворяется и делает вид, что все в порядке. Она призналась мне, что он потерял много крови.
— Пулю извлекли?
— Да. Она у Морриссона. Знаешь, он приехал после операции первым. Кровь притягивает хищников.
— Ты видел Морриссона?
— Он уже уехал отсюда. Он хотел показать мне новые фотографии, но я его прогнал. Мне смешны эти его штучки. Он, видимо, начнет приставать к тебе.
— Ты останешься в госпитале?
— Да. Поскольку необходимо переливание крови, я предложил свою. У нас с папой одна группа. Чья кровь подойдет лучше, чем моя? Ведь это почти его кровь. Врач согласился. Пришлось уговаривать, но если я берусь за что-то… Ты же понимаешь, это ведь еще и большая моральная поддержка. Когда папа увидит, что я лежу рядом с ним… мне кажется (здесь у него задрожал голос), он поймет, что мы с ним пальцы одной руки, несмотря на все наши ссоры. Он обязан будет выздороветь для меня, для меня одного.
Вдруг он резко оборвал разговор и повесил трубку. Он не хотел плакать в телефон. Бедный Боб! Франсуа подумал, что должен помогать своему другу.
— Можно войти?
Франсуа подскочил. Это был инспектор Морриссон.
— Я говорил с Бобом, — сказал Франсуа. — Положение господина Скиннера не блестящее.
Инспектор вошел, снял шляпу, плащ и поставил на стол толстый портфель.
— Я знаю, — ответил он. — День действительно трудный. Но хирург надеется, а если он настроен оптимистично, значит, господин Скиннер выкарабкается.
