И вот, наконец-то, начало занятий. Собрали нас, первогодков (или, как я услышал от кого-то из магов-преподавателей, первокурсников) на площади за зданием администрации. Ректор — мужчина лет пятидесяти, вещал нам, что, несмотря на молодость школы, уровень обучения у нас не ниже, чем в московской Академии или петербургском Университете. А что касается прикладной магии, так и выше. Стоял я позади всех и с интересом наблюдал за новыми учениками. Аристократы держались своей группой — точнее, группками, но как бы вместе. Простолюдины, как тут называли обычных подданных, сами по себе, но интуитивно стремились стать поближе друг к дружке. Девушек, на первый взгляд, было меньше раза в три и, как ни странно, большинство из них — простолюдинки. Это играло свою роль: если к парням аристократы относились равнодушно, а некоторые — с легким презрением, то девушек рассматривали заинтересованными взглядами. «Вы еще дуэли устройте», — усмехнулся я про себя.
— А теперь о дуэлях…
Я чуть не рассмеялся — получилось прямо как в русской поговорке: «На ловца и зверь бежит». Это после деканов факультетов, поведавших нам о специфике своего направления, слово снова взял ректор. Вздохнув, он продолжил доносить до нас, наверное, самую важную информацию. Запрета на дуэли нет, но только по обоюдному согласию. Если кто-то не хочет участвовать, то может отказаться и будет находиться под своеобразной охраной школы. То есть если его начнут третировать или нанесут увечья, то сотворивший это заплатит большой штраф. Магические дуэли запрещены — все решается только холодным оружием. И только в конце этого монолога я сообразил, что слова эти предназначались для аристократов, а простой люд и так может решить все свои разногласия. Но самое главное — дуэли до смерти строго запрещены, вплоть до исключения с блокированием при этом дара. Ух, ты! Вот этим я очень заинтересовался — ведь у нас до блокировки дара не додумались. Или посчитали неэффективным, или, может быть, знали, как эту блокировку убрать. В общем, мне ни папа, ни мама не говорили ничего подобного, в книгах я тоже не встречал упоминания.
Вдруг я почувствовал как бы легкое касание головы, словно совсем тихий ветерок решил поиграть моими волосами. Встрепенувшись, я начал оглядываться в поисках того, кто это сделал. Какой-то первогодок, наверное, решил подшутить надо мной. Но никого подозрительного не увидел.
Сегодня у меня всего два занятия: первое — по общей теории боевой магии, второе — по прикладной. И первое занятие, по установившейся традиции магических учебных заведений государства, проводят деканы. В аудитории набралось тридцать четыре человека, включая меня. И из нас всего пять простолюдинов. Когда я снимал свою перевязь, кто-то из аристократов заметил мое оружие, рассказал остальным, и они дружно рассмеялись.
— Нет, ты смотри: крестьянин решил из своего сенокосного инструмента сделать себе оружие, — сказал кто-то из них, загоготав при этом.
Его примеру последовали некоторые другие. Но не все — большинство просто улыбнулись. Я обвел их взглядом, словно нерадивых детей. «Да-а, — подумал я, — миры разные, а люди везде одинаковые. Хорошо, что среди них встречаются исключения». И словно в ответ на мою мысль я встретился с изучающим, даже можно сказать — пронзительным взглядом единственной среди нас девушки, которую поначалу не заметил.
Лекцию декана я слушал с огромным интересом, хотя за единственное занятие и не уловил разницы со знаниями моего мира. А еще ловил на себе его недовольный взгляд. Причину я понял: все ученики записывали лекцию в тетради, один лишь я слушал и запоминал. Надо же так оплошать! Но я, как это принято у нас, все запоминал со слов, а пользование записями у нас считалось… как бы это сказать… в общем, демоны, которые не могли все держать в голове, считались неполноценными.
Вторую лекцию читала знакомая мне эльфийка. Да, вторым факультетом я выбрал для себя природную магию. А толчком послужил Тир’Эш, очень интересный кот. Вот, глядючи на него, я и решил выбрать это направление. Хотя отдавал себе отчет, что меня в основном интересует животный мир, а не растительный. Но надо отдать должное лекторше — заинтересовать учеников она умела, при этом не последнюю роль играла ее внешность. Пусть на этом занятии присутствовало всего пятнадцать учеников, одиннадцать из которых были девушки. Но даже они слушали эльфийку очень внимательно. К своему удивлению, я заметил здесь и девушку-боевика. После лекции учитель подошла ко мне.
— Молодой человек, я рада, что ты решил избрать вторым мой факультет, но мне показалось, что ты немного недоволен, — спросила она.
И как поняла-то?! Я слушал очень внимательно, но мне хотелось про животных, а она делала основной упор на растения. Сейчас была общая теория, но в качестве примеров можно было приводить и животных, а у нее присутствовали только растения. Вот она и уловила мое разочарование. Обижать учителя, говоря об истинной причине прихода на этот факультет, мне не хотелось, поэтому сказал:
— Просто мне больше интересны животные, а вы не привели ни одного примера с их участием.
Она рассмеялась в ответ, пообещав, что в следующий раз постарается учесть мое пожелание. Затем она расспросила про мой интерес, на что я честно ответил, что у меня есть кот. Поговорили мы минут пять, не больше, затем распрощались, и я направился домой. Но на середине пути к выходу из школы, услышал знакомый насмешливый голос:
— Эй, индеец, может, покажешь, как ты сражаешься своим инструментом? Может быть, простая дуэль?
Глава 7
Российская Империя, город Новосибирск, Школа прикладной магии.
Пока ректор с деканами вводили первокурсников в курс дела, светлейший князь Михаил Илларионович Воронцов, одетый, как простой преподаватель, рассеянным взглядом обводил новичков. Многие из аристократов знали, что он является ментальным магом, но мало кто знал его настоящую силу. Клан Воронцовых в целом, и главная ветвь Воронцовых в частности, были полностью преданы императору и его роду. В задачу одного из лучших менталистов России входил поиск неизвестных магов, обладающих ментальными способностями, для привлечения на службу империи. Естественно, если они не входили в какой-нибудь род, главе которого было известно об их талантах.
Сам же князь до сих пор винил себя в перевороте, хотя вины его не было: в то время он занимался очень важными исследованиями в Аркаиме, как раз связанными с ментальными воздействиями. В одной части подземелья стояла сильнейшая ментальная защита, не дававшая кому-либо пройти дальше. Даже он сумел ее преодолеть только используя древний артефакт в виде небольшого медальона. Зайдя в крошечное помещение, на постаменте, стоящем по центру, он увидел древнюю книгу. И как только взял ее в руки, ментальный барьер, окружающий эту часть подземелья, исчез.
Названия этот артефакт не имел и передавался в роду Рюриковичей от отца к сыну просто как талисман на удачу. И только попав в руки Михаила Илларионовича, откликнулся. Удивительным было то, что никакого плетения так никто и не сумел разглядеть, словно оно отсутствовало совсем. Тем не менее, медальон помогал в ментальных техниках. Он немного усиливал воздействие, создавал не очень мощную защиту, но главным его достоинством на сегодняшний момент считалась возможность определить ментального мага. Сам князь подозревал, что он использует хорошо, если хотя бы десятую часть возможностей артефакта, поэтому постоянно работал в этом направлении, но все без толку.
