в стакан, залпом выпил и морально подготовился к тому, что вторая пара была у третьего курса. Облегчало мои страдания только то, что сегодня по плану был тест.
Еще раз сверился с расписанием и пошел в аудиторию. Занятие у первого курса прошло как по маслу. Студенты сразу уловили, что преподаватель не в духе, и сильно не отсвечивали, сосредоточившись на тестах, которые я им выдал.
Пара закончилась, а я напряженно ждал третий курс. И даже не удивился, когда первой в аудиторию вошла Синицына. Одна.
Пришлось признаться самому себе, что я по ней скучал….
— Доброе утро, Руслан Евгеньевич, — задрав нос к полотку, выпалила она.
— Доброе, — кивнул я, сжимая ладони в кулаки.
— Я эссе принесла, — призналась девчонка.
Сделала пару шагов ко мне, останавливаясь на безопасном расстоянии, и с опаской протянула мне папку.
Взял. Открыл. Обалдел.
Полина все это время кусала губы, не сводя с меня взволнованного взгляда.
— Неплохо, Полина, но где вы найдете аконит? А если и найдете, то как вы им накормите жертву? Трава имеет жгучий острый вкус.
— Там дальше написано. Или вы, как всегда, не дочитали, но уже осуждаете? — она задиристо смотрела на меня, а я — на ее грудь, которая волнами вздымалась вверх, показывая, что ее хозяйка злится.
— Неплохо, но почти неисполнимо, — откидывая папку в сторону, вынес я вердикт.
Синицына так на меня посмотрела, словно решила использовать мою персону и на практике доказать, что все выполнимо.
— Вам нужен как минимум один сообщник, а это уже опасный свидетель и вдвое больше оставленных следов. Это раз. Два…
— Аконит можно заменить на дихлофос, — выплюнула Синицына, — его тоже можно использовать как нервно-паралитический яд.
— Вот это уже лучше, — согласился я, — но я в три предложения могу разбить и эту вашу теорию. Хотите еще подумать или ограничимся оценкой «хорошо»? Подумайте, я уверен, что вы можете лучше!
— Вы…
— Я!
— Вы…
— Я, Синицына, я. До начала пары еще есть время сформулировать осмысленное предложение.
Я встал из-за стола и сделал шаг к ней, вперившись в Полину взглядом. Она стояла на месте и нервно сжимала в ладонях лямки рюкзака. От злости на ее щеках появился румянец.
В горле пересохло, а я машинально облизал губы.
— Объясните, что я сделала не так! — потребовала она и даже топнула ножкой. — Или как всегда — все изучите сами?!
— Полина, утром по дороге на работу я убил человека, но наказание за это я не получу. Почему?
— Обстоятельства, исключающие преступную деятельность, — без раздумий выплюнула она, — статья 37 — необходимая оборона. Статья 38 — причинение вреда при задержании лица, совершившего преступление. Статья 39 — крайняя необходимость. Статья 41 — обоснованный риск. Статья 42 — Исполнения приказа или распоряжения. И статья 40 — физическое и психологическое принуждение!
Выплевывала слова как пули из автомата Калашникова, словно каждая из них могла попасть в меня.
— Вы изучили этот вопрос сами. Написали эссе и отвечаете уверенно и без раздумий! А если бы я просто сказал об этом на занятии, половину вы бы точно пропустили мимо ушей. Еще вопросы есть? Нет? Садитесь на свое место, сегодня у вас тест. Все, как вы любите, исключительно по пройденному материалу, — не упустил случая съехидничать я.
Полина молча села на свое место и решила попрактиковаться в убийстве взглядом.
Возможно, это сработало бы, но хуже быть уже не могло. Я был зол. Возбужден. И ненавидел свою работу.
Раздал студентам тесты и встал у окна, поминая свое душевное равновесие и надеясь, что студенты не заметят очередного конфуза, который случался только в присутствии Синицыной.
Лучше бы ей после пары молча сдать мне тест и уйти.
Но чуда не произошло. Прозвенел звонок, я наблюдал, как ученики гуськом сдают исписанные листы, и сразу отметил, что Полина встала последней.
— Отдайте эссе, — потребовала она, когда мы остались наедине.
— Уверены — напомнил я, —подумайте еще, я знаю, что вы можете лучше.
— А я знаю, что зачета автоматом мне не видать как своих ушей, — холодно отрезала Синицына и повторила: — Отдайте мое эссе!
Я взял папку со стола и протянул ей. Полина зло выдрала листы и вставила всего один — тот, что держала в руке. С самым ехидным выражением лица вернула папку.
Я открыл, глянул и едва сдержал довольный смешок. От руки было написано: «Идеального убийства не существует!».
Умница, догадалась!
— Полина, — позвал я уходящую из аудитории девушку.
— Что? Я снова не права? — взвилась она.
— Зачет. Автоматом за это полугодие. Но это не значит, что нужно расслабляться.
— С вами, Руслан Евгеньевич, расслабиться невозможно! — с достоинством ответила мне Полина.
Впервые я был с ней согласен…
Глава 20
Полина
Я вылетела в коридор, боясь поверить своему счастью! Он поставил мне зачет! Автоматом! Логинов! Мне!
Хотелось танцевать, петь и широко улыбаться этому миру. Я на всякий случай сильно ущипнула себя за запястье, убеждаясь, что это не сон.
— Что ты там делала? — меня с двух сторон окружили Бауэр и Васин. — Рассказывай, какие тайны у вас с преподом от нас.
— У вас роман? — Васин заиграл бровями.
— Давно? — поддержал заклятого друга Бауэр. — Постоянно ругаетесь, наедине остаетесь… Полинка, признавайся сама, а то узнаем — хуже будет.
— От вас такие флюиды летят, — согласно кивал Васин.
— Угу. Страсть!
— Огонь!
— Пожар! — не найдя более подходящего эпитета, пробасил Бауэр.
— О чем вы говорили? — не унимался Васин, уводя меня подальше от вражеской аудитории.
— О том, что на Мадагаскаре лемуры оборзели! — рявкнула я. — Указующий перст судьбы видел?
— Поля, это средний палец, — заржал Васин.
— Это перст судьбы, указывающий вам дорогу! А если не прекратите распускать слухи, что у меня с профессором страсть, огонь и пожар, то я…
— Пожалуется нам! — радостно объявил кто-то над моей головой.
Оглянувшись, я заметила довольного Назара. Он переводил взгляд с одного моего сокурсника на другого. За его спиной показательно разминал кулаки Аникей — еще один яркий представитель великолепной семерки. Приподнял бровь, и Васина с Бауэром мгновенно унесло попутным ветром на следующую пару.
—
