такая малина как в имении Малинина не растет больше нигде. Вторая улика против Любены связана с ней.
— Не могу понять логики. Поясните, пожалуйста.
Исмани подошел ко мне поближе и проникновенным голосом начал говорить:
— В пещере были найдены свежие листья малины рядом с телом и немного подальше от него. Как будто кто-то на обуви их принёс. Я их отправил в нашу лабораторию, вместе с листьями, которые сорвал в имении, оказалось, что они идентичны.
Я не задумываясь воскликнула:
— Кто-то просто подставляет Любену!
— Возможно. Но! Накануне убийства девушка была в городе, где она и Гориция разругались. И этому событию есть свидетели. Любена сказала, что Гориция пожалеет обо всём, что сделала. И ночью Горицию убивают.
— Это ничего не объясняет! — не желала я верить в то, что моя воспитанница виновна в таком страшном преступлении.
Ну и что, что она сторонится всех подряд и ходит в черной одежде. Ну и пусть она наряжает своих сестер в черное. Она не убийца! Не убийца же, да?!
— Любена и Гориция всю жизнь враждуют друг с другом с самого детства, — говорил Исмани, как будто забивал гвозди в гроб моей веры в лучшее в Любене.
— Не хочу верить в то, что девушка виновата! — воскликнула я.
Никола тяжело вздохнул и взяв меня за руку, произнес успокаивающим тоном:
— Вы боитесь?
— Не за себя. Я не чувствую опасности рядом с ней. Я переживаю за Любену.
Никола хмыкнул.
— Возможно, она не специально сожгла Горицию. А может быть вы правы, и кто-то хочет, чтобы мы поверили в то, что именно Малинина Любена совершила преступление.
— Скорее всего так и есть. Ведь правда? — Я с надеждой смотрела на полицейского ожидая ответа.
Никола смотрела мне в глаза.
— Я бы хотел вас порадовать сказать, что вы правы, но не могу. Если вы так хотите защитить семью Малининых, помогите мне разобраться в этом деле.
Я острожно отняла руку у Николы и отошла в сторону. Взглянув на имение, где девушка сейчас опять сидела одна в своей комнате. Я представляла, как она мучается от того, что ни с кем не может поделиться своей болью.
— Что будет с Любеной, если это она?
Исмани подошел ко мне со спины и сказал тихо и проникновенно:
— Будет суд. — От его дыхания и слов у меня по спине побежали мурашки. — Так как девушка несовершеннолетняя, к тому же аристократка, строго судить не будут. Скорее всего поместят в интернат для магов, которые не могут справиться со своими силами. Там ей помогут взять вверх над магией, в то же время будут наблюдать насколько девушка чиста и нравственна. Если она окажется злой и бессердечной, её лишат магии навсегда.
— А Любена знает о том, что вы мне сейчас рассказали?
Я повернулась к Николе, не в силах терпеть, когда он находится за моей спиной и дышит в неё в буквальном смысле.
— Её отец знает, но он всё отрицает, впрочем, как и в прошлый раз, — грустно сказал Исмани, делая шаг вперед и вставая со мной на одном уровне. Вот такие вот дела)
26 глава
— Вы своей магией можете посмотреть, кто оставил следы? Если листья остались? — с надеждой спросила я.
— Я уже посмотрел. Следы оставил — дракон.
— Но Любена не может превращаться в дракона! — воскликнула я, в душе обрадовавшись, что у Исмани получилась маленькая неувязочка.
Никола молчал, виновато мне улыбаясь. Он не верил, что это не Любена. Но я ему еще всё докажу!
— Где лежало тело? Где были следы и листья? — потребовала я быстро разворачиваясь к пещере и всматриваясь внутрь.
Никола махнул рукой и от его пальцев полетела голубая пыльца. Она долетала до определенного места в воздухе и превращалась в инсталляцию убийства.
— Я снял магический фон и сохранил его. Вы сами во всём можете убедиться.
Это было так удивительно, что моя решительность была задавлена удивлением.
— А вы тоже маг?
— Я тоже дракон, только не огненный, а водный.
Ого! Это ж сколько драконов то вокруг меня развелось. Ладно, прочь мысли о девичьем счастье, нужно сделать доброе дело для одной девицы. Я решительно всмотрелась в то, что было перед глазами.
— Подойти поближе, трогать руками это всё можно? — поинтересовалась я, не отводя пристального взгляда от тела, которое лежало на полу.
— Подойти можно, только там не очень приятное зрелище.
— Ничего переживу, — ответила я, проходя поближе к телу.
— Потрогать не получится. Это — иллюзия.
Я пошла к Гориции, и тут моё внимание привлёк огонёк на полу. Я присмотрелась, это был след от женской туфли. Он горел красным светом, не так как Гориция или листья малины, которые тоже были с голубоватым свечением. След был ярко-оранжевым.
— Это отпечаток ноги огненного дракона? — спросила я.
— Да! — всё так же стоя на площадке ответил Исмани.
— Вы сравнивали туфли Любены с этим отпечатком?
— Да.
— И…
Я повернулась к полицейскому, в надежде увидеть выражение его лица.
— Они совпадают. Это её туфли.
Я подошла к Исмани и всмотрелась в его лицо. Так-то я с ним плохо знакома, вдруг он нечестный человек, то есть дракон. Ой, он же дракон, а я тут с ним один на один. Мамочки! Главное не подавать вида, что я испугалась.
— Я увидела всё, что требуется. Увезите меня отсюда, — попросила я, а потом подумав, что вежливость — огромная сила, которая никогда не бывает лишней добавила: — Пожалуйста.
— И даже чаю со мной не попьёте? — разочарованно спросил Никола.
Я отвернулась и опять посмотрела на имение, чтобы набраться решимости, а то жалостливый взгляд этого дракона проникал в душу. Но я — кремень! Я всё могу!
— Я, наверное, не смогу. Извините.
Я отошла в сторону от Исмани.
— Что ж, давайте довезу вас до имения, — предложил Никола.
Он двинулся вниз, я за ним. Исмани всё так же был галантен, подавал мне руку, предупреждал куда наступить, но между нами стояла стена. Свободно общаться, как раньше не получалось. Наверное, Никола не захочет больше, чтобы я ему помогала. Мы молча дошли до машины. Господин полицейский открыл мне дверцу, сел рядом, завел мотор, или что там
