Но было поздно. Перед лобовым стеклом мелькнула неясная рыжеватая тень. Старенький, но прочный и довольно бодрый уазик, на котором они, собственно, и добирались до городка из армейской части, где приземлился доставивший их самолет, сотряс короткий удар. Автомобиль подпрыгнул. Затем еще раз, когда мощные колеса главного российского внедорожника сокрушили кости попавшего под машину тела. И только отъехав от места столкновения метров на тридцать, сержант-водитель остановил машину.
— Вот …! Что за … такая? — выбравшись на дорогу и поправляя ремень автомата, проговорил он, сплевывая и рассматривая огромное, размером с крупного теленка, тело странной, напоминающей волка твари, поросшей клочковатой, с многочисленными пролысинами рыжей шерстью.
Следом выбрались Артур с Пилипенко и сопровождающие их в качестве охранников пара бойцов.
— Пожалуйста, без мата, — привычно попросил Артур, прикладывая руку ко лбу, в котором после тирады водителя стрельнуло острой болью. Затем он вгляделся в лежащее на дороге невероятно худое и костистое тело твари и тут же забыл о своей собственной просьбе. — …! Валим отсюда на …! Немедленно! — заорал он. В экстремальных ситуациях «второй командный» язык был слишком важен, важен настолько, что неминуемой расплатой стоило пренебречь.
Лежащее на дороге существо было отнюдь не мертво. Даже с такого расстояния Артур видел, как встают на место и соединяются раздробленные кости твари, с невероятной скоростью восстанавливаются поврежденные органы и затягиваются страшные раны. А еще была видна странная, буквально переполненная злобой на все живое и неживое, искалеченная и перекрученная каким-то странным магическим воздействием аура этого создания. Аура, ясно и однозначно показывающая, что ни к оборотням, ни к бегги, ни вообще к каким бы то ни было разумным или неразумным созданиям Феерии эта тварь не имеет никакого отношения. А значит, ей совершенно все равно, кого убивать. Простого человека, солдата, барда или даже кого-нибудь из фейри, которые оказались бы в пределах досягаемости ее клыков.
Точнее, нет. Далеко не все равно. Похоже, крик Артура привлек внимание не только его спутников. Тварь повела головой, ее глаза открылись, и два кровавых бельма уставились точно на барда. Затем она вскочила и, не дожидаясь полного восстановления, прихрамывая, вихляющим полушагом-полубегом рванула к стоящим чуть в стороне от солдат Артуру с Пилипенко.
Длинными очередями затрещали автоматы, тут же возникшие в руках сопровождающих. Несколько мгновений тварь продолжала бежать к барду, не обращая внимания на терзающие тело пули, но потом ноги ее подкосились. В многочисленных ранах, возникших на невероятно худом теле, мелькнули белесые осколки перебитых костей, и она упала, ткнувшись оскаленной мордой в неглубокую лужу, оставшуюся на разбитой машинами проселочной дороге.
На лицах солдат мелькнули довольные улыбки. Похоже, что, даже пострадавшая, тварь обладала каким-то странным гипнотическим влиянием, потому что опытные и умелые бойцы (что показала точность их выстрелов), окончив стрельбу, все так же стояли, с интересом рассматривая упавшее на дорогу тело и не предпринимая никаких действий.
— Какого …?!!.. на … в душу! Эта … сейчас восстановится! В машину. Живо! — раненым медведем взревел Артур, вкладывая в свои слова немного Силы. На мгновение голова словно взорвалась от охватившей ее боли — мат в сочетании с добавленной в него бардом Силой оказался чересчур уж опасным средством. Опасным, но эффективным.
Замершие столбом люди забегали, навевая какие-то странные ассоциации относительно тараканов и тапок. Впрочем, бежали они недалеко. Всего лишь до машины. Двигатель взревел и, выплюнув клуб черного дыма из выхлопной трубы, рванул вперед.
Облегченно вздохнув и, видимо, только сейчас окончательно сбросив остатки навеянного тварью гипноза, солдаты защелкали оружием, перезаряжая автоматы. На мгновение показалось, что все кончено… Но тут взглянувший в зеркало заднего вида водитель побледнел.
— Она бежит за нами! — коротко выдохнул он, добавляя газу.
— Разумеется, — устало отозвался Артур, откинувшись на спинку сиденья и прижимая ко лбу странного вида деревянный браслет с непонятно как держащимся в нем большим, мягко переливающимся всеми цветами радуги камнем. — Мы причинили ему сильную боль. Так что теперь он хоть сотню лет по нашим следам бежать будет, до тех пор пока не растерзает.
При этих словах Пилипенко кинул быстрый, острый взгляд на барда. За время своей карьеры агента он научился весьма точно определять моменты, когда бард… нет, конечно же не врал, ложь была для них запретна в принципе, но скажем так — недоговаривал. И сейчас всем своим нюхом он ощущал подобную недоговоренность, причем весьма солидных размеров.
Впрочем, Артур этот взгляд полностью проигнорировал, продолжая свою речь:
— Надеюсь, никто из здесь присутствующих не намеревается больше ехать в город? Думаю, что их «оборотня» мы уже обнаружили… И в населенном пункте эта тварь, которая теперь от нас не отвяжется, совершенно нежелательна.
— Ха! Так, говоришь, она сейчас за нами, словно бобик на веревочке, бегать будет? — довольно поинтересовался один из сопровождающих, приданных ему в части. Высокий, русоволосый крепыш радостно улыбнулся, демонстративно огладил свой АКМ и повернулся к водиле:
— Жека, ты давай на следующей своротке назад, на часть поворачивай. По новой дороге крутанемся. Только скорость не подбавляй, чтоб попутчик не отстал. Я сейчас с частью свяжусь. Встретим дорогого гостя как подобает, из всех стволов! А остатки яйцеголовым отправим — точно в этом месяце премия выгорит!
Все довольно заухмылялись. Все, что так или иначе имело отношение к Феерии, ценилось очень и очень высоко, и за останки твари солдаты и офицеры изничтожившей ее части действительно вполне могли рассчитывать как минимум на немалую премию, а то и на повышение по службе.
— Не выйдет, — вздохнул Артур и замер, напряженно раздумывая над сложившейся ситуацией.
— Почему не выйдет? — изумленно переспросил крепыш. — Если мы ее в три автомата тормознули, то одна очередь из КПВТ[4]и вовсе в мясную кашу тварь превратит. Выстрелил, соскреб ложечкой останки в банку да яйцеголовым и отправил. А после — премия! Ну а если КПВТ мало покажется, то из граника[5]приласкаем, а то и вовсе — «шмелем»[6]пригладить можно…
