даже если он это сделал, его движение было больше похоже на нервный тик. Ничего сознательного. Просто непроизвольный спазм левой руки.
Ричер обратился к новичку.
— Переговоры окончены. Вы не получите измененного графика. И вы не будете шантажировать Сэма Рота. Вы не тронете Ханну Хэмптон. Ты меня понял?
Вена на лбу незнакомца снова запульсировала.
— Я понятия не имею, к чему ты клонишь, но тебе лучше сдаться. И уезжай из города. Как можно быстрее.
— Я уже планировал уехать из города. Но я знаю кое-кого, кто живет здесь и работает в полицейском участке. Бывший армейский коллега. Если о Роте всплывет какая-то ложь, он мне скажет. Если что-то случится с миссис Хэмптон, он мне скажет. А потом я вернусь. Я найду вас. И вы проживете худший день в своей жизни.
Случайный свидетель заявил бы, что в следующий момент произошло что-то странное. Новичок тоже упал со скамейки. Он также плюхнулся на бок и безвольно рухнул на землю, как зеркальное отражение своего приятеля. И опять же, случайный свидетель заявил бы, что Ричер вообще не двигался. Не сознательно. Просто еще один непроизвольный спазм.
На этот раз правой рукой.
18
Джед Стармер стоял на тротуаре. Он полез в карман и достал горстку монет. У него было три монеты по двадцать пять центов плюс мелочь. Всего чуть больше двух долларов. Однако Джеда не интересовала общая сумма. Главное, что он мог позвонить по телефону. Он мог бы выбраться из той каши, в которую влез. По крайней мере, он мог попытаться.
Джед предположил, что на автобусной станции «Грейхаунд» есть общественные телефоны, поэтому повернулся и пошел к ней.
Сначала он двигался быстро, но затем замедлился и начал оглядываться. Он был так сосредоточен на погоне за такси, в которое сел вор с рюкзаком, что не обращал внимания на улицы и здания. Тротуар, по которому он шел, был длинным и ровным, прямым, как свеча. Автобусная станция «Грейхаунд» располагалась спереди и справа. Слева возвышалось странное здание. У него были гладкие округлые стены, окрашенные в бледно-желтый цвет. И оно было высокой. У него не было окон, а верхняя часть, казалось, была обрезана под острым углом. Более высокая стена находилась ближе к Джеду, а крыша круто спускалась назад. Это навело его на мысль о торте или шляпе, которую какой-нибудь жрец мог носить в научно-фантастическом фильме.
Вдоль основания здания располагалось кольцо скульптур. Все они были сделаны из стали, имели округлые, переплетенные формы и сияли на солнце, как холодное пламя. Или лезвия ятагана. Они напомнили Джеду об одном месте в Лос-Анджелесе. Современный концертный зал. Он никогда не входил в него, но его фасад неизменно очаровывал его. Он также был сделан из полированной стали, и вся его поверхность была искривлена, как будто она находилась в процессе плавления. Как будто происходит локальный апокалипсис. Это было похоже на сцену из лихорадочного сновидения. Или это было признаком того, что Джед сходит с ума. Он всегда считал это здание жутким, пугающим. Как и все остальное в родном городе.
Если бы Лос-Анджелес действительно был его родным городом.
Ряд ступеней вел к открытой площадке, которая отделяла круглое здание от аналогичного, но более низкого и широкого. Джед поднялся по ступенькам. Он остановился на мгновение, а затем двинулся к противоположному концу. Там была низкая стена, вероятно, чтобы прохожие не падали на улицу. Джед разложил свои монеты на грубой бетонной поверхности, а затем положил в карман все, кроме трех, по двадцать пять центов. Три металлических круга. Потемнели от возраста. Потертые от использования. Безликие и скучные. Но, тем не менее, они обладали силой изменить его будущее.
Джед должен был принять решение. Он мог положить монеты в карман. Или опустить их в общественный телефон.
Он мог бы двигаться дальше. Или вернуться назад.
Устремиться к новой жизни. Или довольствоваться старой.
* * *
Пока Джед задавался вопросом, что делать с монетами, на обочине автовокзала остановилась полицейская машина. Из нее вышли двое полицейских, мужчина и женщина. Оба держали в руках одну и ту же фотографию. Женщина подошла ко входу автовокзала. Она обошла весь вестибюль, показав фотографию пассажирам, которые ели, гуляли или выходили из туалетов. Мужчина остался снаружи. Он обратил свое внимание на ряд автобусов. Его интересовал только один из них. Тот, который только что приехал из Лос-Анджелеса.
Когда полицейские проезжали автобусную станцию в Эль-Пасо, штат Техас, одна машина остановилась рядом с Уиллис-парком в Герардсвилле, штат Колорадо. Это был Додж Чарджер, совершенно базовая модель, без каких-либо дополнений. Хервуд оставил полицейскую лампу на приборной панели, вышел и пошел к единственной скамейке, расположенной рядом с деревом. Он остановился на мгновение и посмотрел на Ричера, а затем обратил свое внимание на двух мужчин, лежащих на земле. Они продолжали лежать, не двигаясь.
— Что случилось? — спросил Хервуд.
Ричер допил свой кофе и оставил чашку на скамейке.
— Они упали в обморок. Вот так, ни с того ни с сего.
— Правда?
— Они выглядели не очень хорошо. Похоже, их давление слишком подскочило.
— И ты совершенно случайно оказался здесь?
Ричер вытащил записку из кармана и вручил ее Хервуду.
— Они оставили ее в почтовом ящике Сэма Рота.
— Ты должен был позвонить мне и позволить разобраться с этим.
— Я подумал, что они могут быть связаны с Анжелой Сент-Врейн.
— Они связаны?
— Нет.
Хервуд посмотрел на часы.
— Ты хотя бы вызвал скорую?
Ричер покачал головой.
— Я искал мусоровоз, но мне не повезло. Похоже, они сегодня не вывозят мусор.
Хервуд вытащил свой телефон и нажал номер быстрого выбора.
Он дал поручение кому-то немедленно отправить скорую помощь и патруль, чтобы сопровождать потерявших сознание мужчин в больницу. Потом он сел на скамейку и спросил:
— Во что эти двое ввязались?
— Они пытались шантажировать Рота. По словам его бывшей жены, в последнее время он испытывал сильный стресс. Это объясняет, почему.
— Что они хотели от него?
— Изменить расписание дежурств. Возможно, чтобы они могли пронести что-то запрещенное в тюрьму, в которой они работают. Или чтобы помочь кому-то сбежать.
— Черт! Чем они шантажировали Рота?
— Ничего серьезного. Какие-то совершенно ложные обвинения. Они сами это признали. Но они могли бы создать ему проблемы. Если бы он не умер.
— Я выясню, что происходит.
— Не сомневаюсь.
— Я так или иначе разберусь, но я хочу, чтобы ты был честен со мной. Ты говоришь правду?
— О чем?
— Ты действительно думал, что эти двое имеют какое-то
