не позволяет нам знать больше того, что мы способны выдержать, и раскрывает нам глаза постепенно.
– Может ли Бог спасти диавола?
– Для Бога нет ничего невозможного! Проблема заключается в нас, потому что мы не желаем смиряться. Бог есть любовь, Он хочет спасти все Свое творение, даже и диавола, но, однако, диавол не хочет смиряться и каяться.
Любовь Божия в любую секунду стучится в сердце каждого человека, но мы этого не слышим, потому что сердца наши очерствели. Сделав свою душу чистой, человек понимает, сколь велики щедроты и милосердие Господа, Который одинаково любит всех людей, и от этого он умиляется, изнемогает, «теряет рассудок». Такой человек переживает за того, кто страдает, радуется за тех, кто живет духовно. Раздумья о безграничном милосердии Божием возносят благоговейную душу ввысь. А каких же духовных вершин достигает человек, размышляя о неисчислимости своих грехов и о неизмеримой благости Господней! Если сердечный взор человека чист, то он, постигая Промысел Божий, всей своей чуткой, обнаженной душой ощущает бездну милосердия Божия и изнемогает от благодарности, в хорошем смысле «сходит с ума». Тот, кто совершает свой духовный путь, переживая и свою греховность, и Божии благодеяния, и целиком предает себя воле Божией, достигает райских обителей более надежным путем и с меньшими телесными трудами.
В мире нет ничего лучшего, чем любовь Божия, которая еще в земной жизни щедро изливается на ревностных чад Божиих. Ее нельзя выразить словами – только лишь пережить. Но еще больше та любовь, которую Господь уготовал нам в раю и не дает нам сейчас, потому что наши бренные сердца не силах вместить ее.
Любовь к ближним
Зло – в нашем сердце. Мы не взрастили в себе любовь и потому не воспринимаем всех людей как братьев и осуждаем их за грехи. Однако это нехорошо, когда чьи-то грехопадения становятся достоянием гласности. Евангельское «повеждь Церкви» (Мф. 18, 17) не означает, что все нужно делать общеизвестным. Разглашая нравственное падение нашего ближнего, мы сообщаем о нем и врагам христианства и тем даем им повод усилить антицерковную пропаганду. И они могут таким образом заронить в нестойких душах сомнения в вере.
Если тебе хочется оказать содействие
Церкви, постарайся измениться сам, а не исправить других. Если ты изменишь самого себя, то исправится малая частица Церкви. Если бы все начали так делать, то церковная жизнь была бы упорядочена. Но нынешние люди готовы заниматься всем, чем угодно, кроме исправления самих себя, потому что других поучать нетрудно, а чтобы измениться самому, надо приложить немалые усилия.
Человек, который со смирением терпит грехи своих ближних, стяжал большую любовь, чем тот, кто помогает своему спутнику нести тяжелый багаж.
Тот, кто боится ради любви Христовой пожертвовать своим телесным здоровьем и комфортом, не может найти духовного покоя ни в этой жизни, ни в будущей. Тот, кто по своей бескорыстной любви готов отдать за ближнего даже свою жизнь, следует Христу. Это воистину великий герой, и даже смерть бежит от него, ибо он пренебрег ей ради любви. Он победил смерть, и под надгробной плитой он найдет ключи от вечности и легко достигнет райского блаженства.
Если ты желаешь мученически пострадать ради Христовой любви, но вокруг нет мучителей, ты можешь проявить эту пылающую в твоем сердце любовь аскетическим подвигом, совершенном ради душ тех усопших, которые горят в адском огне, чтобы они имели хотя бы незначительное облегчение.
Любовь к Богу
Прежде человек обретает веру, затем приходит любовь. Чтобы стяжать любовь, надо верить. Человек не способен любить то, во что он не верит. Чтобы возгореться любовью к Богу, нужно обрести веру в Него. И по мере нашей веры мы будем иметь надежду, любовь и самопожертвование ради Бога и ближнего. Ревностная вера возжигает пламенную любовь к Богу и Его образу и подобию – нашему ближнему. И даже бедные животные пользуются избытком нашей любви, которая не удерживается в сердце и изливается через край. Тот, кто имеет глубокую веру, умеет и глубоко любить. Если вера наша слаба, то немощна и наша любовь. Если же вера пламенна, то горячей будет и любовь.
Наша вера должна быть наполнена духовным горением. Благочестивый подвиг начинается с этого. Чем больше человек с благоговением подвизается, тем сильнее становятся его вера и любовь.
Я обратил внимание, что многие хватаются за тысячу дел, чтобы заработать побольше денег, и обычно оправдывают себя тем, что средств не хватает, и потому им приходится так много работать. Однако если предложить кому-нибудь, чтобы он сидел дома и только творил молитву, а платить ему будут больше, чем он может заработать, – он откажется. Из нашей души ушла любовь к Богу, поэтому мы не можем быть заняты только Им, даже если нам за это заплатят.
«Дешевая» любовь к Богу всегда печется о своей выгоде, и потому христианин, имеющий мало любви, ограничивается лишь тем, что наслаждается житейскими благами до предела, еще не считающегося грехом (например, в заговенье на пост он ест до самой полуночи). Он хочет иметь все дозволенные мирские радости, а потом не понимает, почему не чувствует любви Божией.
Когда мы отвращаемся от всего мирского, тогда и наш ум без труда отчуждается от мира и стремится пребывать с Богом. А если наш ум постоянно пребывает с Богом, тогда он часто забывает не только о жилище для своего тела, но даже о жилище для своей души – о бренной плоти.
Щедрая и пламенная любовь, будучи благородной, никогда не преследует свою выгоду, когда жертвует чем-то ради Бога или ближнего. Тот, кто делает добро, ожидая награды, – всего лишь наемник. Наемник и тот, кто избегает греха только потому, чтобы боится попасть в ад, ибо он беспокоится опять-таки о себе. Но если человек творит добро из любви и сострадания, не думая о воздаянии, и старается не грешить, чтобы не опечалить подателя благ Христа, Который принял крестную смерть для того, чтобы искупить людей Своей всесвятой кровью, если он боится попасть в ад из опасения нанести этим рану Господу, то он не только хороший работник, но и верное чадо Божие.
Сердцевиной нашей любви к ближнему является наша огромная любовь ко Христу. В нашем благоговении перед Матерью Божией и всеми святыми также таится великое благоговение перед Святой Троицей.
*
