мы ей сейчас не может помочь. А тебе надо обработать ладони. Что-нибудь еще пострадало?
— на колени упал, когда мама оттолкнула — пробубнил сын.
— пошли.
Мы подошли к медсестре, я объяснил что от нее требуется, она проводила Мишу в процедурную и обработала ему царапины. Потом мы снова пошли ждать новостей, мы не разговаривали друг с другом, но сын прижимался ко мне. Пока мы ждали информацию от врачей, время тянулось как резина. Я сбрасывал все звонки с работы, у меня есть замы и пусть они работают, а я все ровно не могу сосредоточится на чем-либо кроме как о Лизе. Ее тело на асфальте в крови в неестественной позе, так хочется всех разорвать на куски, мне даже страшно подумать, если ее не успеют спасти, она стала для меня всем и я не готов этого лишаться.
Спустя несколько часов приехала мама, я видел, что она тоже очень переживает, но она старалась держаться, забрала Мишку, который по-прежнему не хотел уезжать. Я остался один.
Еще спустя какое-то время вышел врач, сообщил, что операция прошла, они сделали все возможное, но результаты будут известны только после того как она придет в себя. Пропускать меня не хотели, но все же золотые горы сделали свое дело, и вот я в белом халате стою около кровати, где лежит без сознания Лиза. Она такая маленькая, беззащитная, глядя на нее я начинаю винить себя, что не смог ее защитить, что она сейчас в таком состоянии. Черт.
— Моя девочка, моя Сказка, прости меня, я должен был быть рядом, я должен был вас защитить. Я тебя люблю. Я не оставлю тебя, борись за жизнь, пожалуйста, ты нам с Мишкой нужна.
Я чувствовал как по щеке скатываются слезы, я боялся, впервые в жизни я чего-то на самом деле боялся и чувствовал себя беспомощным. Зачем нужны все деньги и власть, если они не могут гарантировать жизнь моей любимой. Поцеловав ее в уголок губ, я вышел и отправился к врачу.
— что требуется? Чтобы помочь ей? — спросил сразу зайдя в кабинет. — я могу привезти лучших врачей с любой точки мира, оборудование какое скажите. Может ее стоит перевезти в частную клинику, где она наблюдается?
— ее оперировал лучший хирург страны, и поверьте ни один другой хирург мира не провел бы так хорошо операцию. А насчет дальнейшего лечения, сначала она очнётся, мы посмотрим на ее состояние, и там уже будем исходить из этого.
— хорошо. Мы можем обеспечить ей индивидуальную палату и кресло в палате для меня?
— да, мы все устроим.
Выйдя из кабинета я набрал Егора.
— есть какие-нибудь новости?
— да, это была не случайность. Машина их поджидала, и она была без номеров.
— что за черт? — заорал я в трубку — Егор срочно приставь людей к матери и Мише, и сюда в больницу на всякий случай. Выясни кто это сделал, но полиции, пока не говори, я сначала сам с ними разберусь.
— я тебя понял. Людей жди.
Лизу уже перевели в индивидуальную палату, она была просторной и с хорошим ремонтом, Лиза была подключена к каким-то аппаратам, рядом с кроватью стояло кресло. Там я и устроился, перевел телефон в беззвучный режим, и стал думать кому могло понадобиться нападение на Лизу и Мишку.
— любимая моя, я все выясню и они обязательно ответят за то, что произошло с тобой.
Прошла неделя прежде, чем Лиза начала приходить в сознание. Все это время я был рядом с ней, иногда отъезжал чтобы побыть с сыном. К Лизе его не пускал, хотя он и рвался, не хочу чтобы он ее видел в таком состоянии. Когда она окончательно вернулась ее обследовали врачи. Операция прошла успешно, но была серьезная травма спинного мозга и теперь она парализована, правда речь не утратила, но говорила с трудом, и пальцами рук слабо могла шевелить, чувствительность тоже она не утратила, и это все давало надежду, что можно будет восстановиться.
— любимая, мы справимся. — шептал я сжимая ее руку — я все сделаю, чтобы ты восстановилась, я всегда буду рядом, моя родная. У нас все будет хорошо.
Я все-таки пригласил врача из Германии, и уже с лечащими врачами Лизы они стали разрабатывать программу по ее восстановлению. Я понял одно, нам безумно повезло, что она попала именно сюда, потому что удачная операция и после операционный уход дали ей этот шанс. Я в благодарность решил проспонсировать эту больницу, заказал лучшее оборудование в мире, сделали ремонт, и даже обновили автопарк.
Круиз решили перенести на позже, когда уже точно станет известно, что с Лизой. Мишку я пустил только один раз к Лизе, но когда я увидел слезы Лизы, я попросил сына, пока потерпеть без встречи, потому что ей нужны силы на восстановления, а она переживает, что выглядит слабой перед ним, на удивление Мишка все понял, но постоянно писал мне требуя отчет о ее состоянии. Работать я стал удаленно из ее палаты, на все встречи ездил мой зам и Егор. А так же Егор пытался выяснить, кто был за рулём, но пока без успешно.
Спустя пару недель, Лиза впервые решила заговорить со мной.
— Тим, езжай домой к сыну
— Мишутка сейчас с бабушкой и дедушкой, и ему спокойнее что я с тобой. И мне спокойнее быть с тобой.
— обещай, что не оставишь сына, я больше не смогу о нем позаботиться, поэтому обещай, что дашь ему все самое лучшее, что не оставишь его. — голос Лизы сорвался, а по щекам текли слезы.
— любимая моя — не выдержал я и сел к ней на кровать, начал поцелуями собирать ее слезы — я никогда не оставлю тебя и его, я всегда буду с вами, слышишь меня. А тебя скоро снова прооперирует, есть большой шанс, что ты вернешься к нормальной жизни.
— не надо, Тим — Лиза отвернулась от меня — я не хочу чтобы ты был со мной из жалости.
От ее слов я даже вспылил, как она вообще могла подумать, что я с ней из жалости, столько сил было приложено, чтобы завоевать ее доверие и вот мы опять начали наши отношения с сначала, мне опять не верят, очередной круг моего личного ада.
— я с тобой не из жалости, Лизавет, а потому что люблю. Потому что каждую ночь ты мне снишься, потому что каждый раз уезжая из этой палаты мое сердце разрывается в мелкие клочья от тяжести разлуки. Я всегда хочу
