Книга Путь к власти. Том 2 - Олеся Шеллина

— Я не смотрел. И даже Ян мне ничего не сказал, — протянул я.

— Ну, Ян вряд ли тебя ассоциировал с ним. Он мужчина. Глянул на первого Орлова и забыл про него. Тем более, что сам он тоже чем-то неуловимо на него похож.

— Я думал, что похож на Виталия Керна.

— Так оно и есть. Подозреваю, что Марго в юности тоже просматривала Кодекс. Кланов мало, скорее всего, твои родители не первые, кто смешал кровь Кернов и Орловых. И да, ты и твой дед Виталий больше похожи на Зелона, чем современные Орловы. Можно сказать, что ты возрождаешь изначальный род.

— Чудны дела твои, Господи, — прошептал я, взывая к неведомому мне божеству, который нашел однажды, как укротить потерявших берега Безликих. Не особо вмешиваясь при этом в сам процесс.

Некоторое время мы лежали, молча. Каждый думал о чём-то своём.

— Надо вставать, уже почти обед. — Ира вздохнула и потянулась.

— Да, что-то мы сегодня заспались, — я чмокнул её в макушку и поднялся.

— У нас есть оправдание, мы дали поспать Татьяне с Кларой и даже Паразиту, а сами всю ночь не спали. — Она зевнула и соскочила с постели, чтобы первой побежать в душ. — Кстати, что сказал целитель? Почему у мальчиков начали резаться зубы? Это не рановато?

Всю ночь близнецам было плохо. У них был жар, они пытались тянуть в рот всё, что попадалось под руку, включая хвост Паразита. Всё кроватки были залиты слюной. А ещё они постоянно плакали. Вытащенный в постели недрогнувшей рукой дворецкого Виктора целитель осмотрел малышей и сказал, что ничего страшного, просто у них начали резаться зубы. Он оставил средство, чтобы втирать в десну, и, пока Ира занималась этим нелегким надо сказать делом, я отвёл его в сторону, чтобы выпытать причину. Потому что мне тоже показалось, что это слегка рановато.

— Они родились слишком слабенькими, — ответил целитель. — Мы применяли методы легкого ускорения развития, стабилизацию веса, созревания внутренних органов, и, похоже, слегка перестарались.

— Та-а-а-к, — протянул я. — А не с этим ли связаны их фокусы с собственными источниками дара?

— Мы на источники не влияли, — быстро ответил целитель, но я по бегающим глазам понял — врет. — Ну, если только чуть-чуть. Всё-таки дар обладает колоссальным потенциалом. А мы каждый миг боялись, что дети не выживут. В таких моментах не думаешь о последствиях. Тем более, с Романом. Когда его извлекли из чрева матери, она уже была мертва. Неужели вы думаете, что подобное никак на нём не отразилось?

— Я думаю, что вы обязаны были меня предупредить, что возможно общее ускорение некоторых процессов, — процедил я.

— Мы сами не знали, — развёл руками целитель. — Теперь знаем. Я буду приходить каждый день, пока состояние детей не стабилизируется, — клятвенно пообещал он. — И потом, чем вы недовольны? Дети здоровы, прекрасно развиваются. Очень сильны, ну это у них в отца, — польстил он мне.

— Я недоволен тем, что не знаю, чего мне от них ожидать. — И сделал шаг в сторону, давая ему пройти. — Я вас ни в чём не обвиняю. Прекрасно понимаю, что вы сделали всё, что могли. Просто у меня не совсем обычные дети. М-да. Всё-таки наследственность — странная штука.

Вот об этом разговоре я и поведал Ире, когда она вышла из душа.

— Дела, — протянула она. — Но, самое главное, они здоровы. А к их чудачествам я уже привыкла. Даже неуютно становится, когда они ничего не делают по полдня. Сразу гадкие мысли лезть начинают, а вдруг что случилось? О, первые гости подъехали, — сообщила она, подойдя к окну. — И это Вольфы. Я пойду встречать, пока Юрка сюда не вломился, а ты пока в порядок себя приводи.

Глава 13

Валерий Смирнов вскочил с небольшого диванчика в приёмной императора, как только дверь в кабинет открылась.

— Можете войти, его величество вас ожидает, — сказал вышедший из кабинета секретарь.

Секретарь сел за свой стол и сразу же погрузился в работу. Смирнов же, незаметно вытер о брюки потные руки и вошёл в кабинет императора. Остановившись у дверей, он огляделся. Здесь было всё очень функционально и практично. И хотя мебель была выполнена из ценных пород дерева, показной роскошью здесь и не пахло. Это был именно что рабочий кабинет, в котором ничто не отвлекало владельца от непосредственно работы.

Император сидел за столом и просматривал какие-то чертежи. Уж чертежный ватман Валерий смог бы опознать от любого другого с первого взгляда. Сколько таких он когда-то испортил, учась на архитектурном факультете столичного университета, словами не передать. Ему даже любопытно стало, что же так внимательно изучает император.

— Ваше величество, — негромко проговорил он, нарушая молчание.

Михаил поднял на него глаза и бросил чертеж на стол. Ватман тут скатался в рулон. Император же сделал приглашающий жест рукой.

— Присаживайтесь, господин Смирнов. Очень удачно, что вы нашли время для визита. Мне весьма любопытно познакомиться с вами. И поговорить об интересующем меня вопросе, разумеется.

— И о чём же вы хотели со мной поговорить, ваше величество, — Смирнов заметно нервничал, но старался взять себя в руки и успокоиться.

— Расскажите мне о себе, — Михаил соединил кончики пальцев и задумчиво смотрел на успешного бизнесмена, сидящего напротив него.

— Это будет совершенно неинтересная история, — попытался отвертеться Валерий, всё ещё не понимая, что же имеет в виду император.

— Позвольте мне об этом судить. — Михаил смотрел на него не мигая.

Смирнов поёрзал на стуле и принялся в очень усечённом виде рассказывать о себе. Рассказ велся по типу: родился, вырос, женился, закончил университет, основал бизнес. Уложился он ровно в семь минут.

— Вы очень лаконичны, — Михаил усмехнулся. А затем подвинул ему тот самый скатавшийся в рулон ватман, с которого Валерий не отводил взгляда. — Посмотрите. Узнаёте?

Смирнов осторожно взял ватман, раскатал его на столе и долго смотрел на чертёж. Затем перевёл взгляд на императора.головой

— Откуда он у вас, ваше величество? — спросил он тихо, облизав внезапно пересохшие губы.

— Валерий Олегович, — укоризненно произнёс император, покачав головой. Словно спрашивая, как ты, идиот, вообще додумался такой вопрос мне задать?

— Да, я просто немного растерялся, — Смирнов снова посмотрел на чертёж. — Это мой дипломный проект. И, конечно, я его сразу узнал.

— Вы сможете построить то, что здесь представили? — спросил Михаил.

— Конечно, — Смирнов отпустил ватман, очень внимательно глядя на то, как он снова скручивается в рулон. — Наверное, я мечтал его построить, когда делал этот проект.

— И что же вас остановило? — продолжал спрашивать Михаил.

— Прагматизм. Это здание никогда не продалось бы. У него слишком казённый вид. Слишком мрачный. Даже музей магии выглядит более веселым. — Осторожно произнёс Валерий.

— И, тем не менее, нашёлся человек, который считает, что именно это здание идеально подойдёт под головной офис его ведомства. Если честно, я уже мечтаю выселить Матвея и его головорезов из дворцового комплекса. Так что, только от вас будет зависеть, как скоро он уже уберется отсюда. — Усмехаясь ответил ему Михаил.

— Простите, ваше величество, но я не понимаю, о чём идёт речь, — Смирнов поднял взгляд от своего чертежа на императора.

— Матвей Подоров, наконец-то, понял, что его ведомству необходимо отдельное здание. Мы обсудили этот вопрос и пришли к выводу, что он не будет присматривать готовое. Главный офис Имперской службы безопасности должен быть построен с нуля. Поэтому я хочу заключить с вашей фирмой договор о строительстве этого офиса по вашему чертежу. — Любезно пояснил император.

— А, где сейчас Матвей Игоревич и почему переговоры со мной вы ведёте лично? — тихо спросил Смирнов.

— Матвей сейчас в отпуске, и я не хотел его дёргать по такому пустяку. Тем более, что проект он видел и нашел его соответствующим поставленной задаче. — Пока император говорил, Валерий мучительно соображал, какое отношение имеет просьба рассказать о себе с договором на строительство.

Он пока что не осознал до конца, что он получил государственный заказ, на строительства здания Имперской службы безопасности. Но одно Валерий знал чётко: такие заказы с неба не сваливаются. Многие его конкуренты пошли бы на убийство, чтобы заполучить нечто подобное. В провидение Валерий не верил. Поэтому, собрав в кулак всю свою волю, твердо спросил.

— Почему