ограничивается званием капитана службы тыла, не позволяет Армии обороны Израиля расширить сухопутную операцию по зачистке территории, используемой «Хезболлой». Амир Перец, у которого в строчке «образование» значится лишь средняя школа в провинциальном городке, диктует начальнику Генштаба, многоопытному боевому летчику, генералу с академиями за спиной, как дозировать бомбардировку оплотов «Хезболлы» перед введением туда сухопутных войск.
В-шестых, недооценка последствий войны. «Мы отбросим Ливан на 20 лет назад», — заявил перед началом операции начальник израильского генштаба Дан Халуц. Эти слова шокировали мировую общественность: 20 лет назад в Ливане шла гражданская война, страна пребывала в полной разрухе. Прогноз начальника Генштаба относительно возвращения Ливана в прошлое похоже подтвердился. Однако война в Ливане отбросила назад и Израиль [15].
Мир с соседями, если он и казался возможным до нынешней войны, несмотря на резолюцию СВ ООН, переведен в плоскость еще большей подозрительности и недоверия.
Среди многих факторов, существенно повлиявшим на ход боевых действий, является то, что в Израиле сложилась почти немыслимая ситуация для страны, которой много десятилетий управляли героические боевые генералы, — оказалось полностью гражданское правительство.
И еще важный момент. В условиях противостояния реальных армий и иррегулярных формирований важное значение преобретает разведка. Накануне и входе войны она слабо справилась с возложенными на нее обязанностями.
Военная операция, которую израильские генералы и политики обещали закончить за неделю, затянулась до 34 дней. А это значит, блицкриг неудался и Израиль проиграл.
Безусловно «Хезболла», понимая, что ей трудно будет противостоять регулярной армии Израиля, удалось реализовать три важнейшие задачи: помешать противнику использовать вертолеты, создать угрозу для его танков и вынудить пехоту вступить в рукопашный бой, к которому она не привыкла.
Напомним, что самолетная атака на Америку 11 сентября 2001 года наглядно показала, что такое несимметричный ответ террористов. А конфликт Израиля с «Хезболла» продемонстрировал, что неправительственные современные профессиональные армии способны воевать на равных.
Однако не зря Макиавелли утверждал, что «война — это продолжение политики». Между Израилем и «Хезболлой» шла война, лилась кровь как комбатантов, так и невинных жертв — с обеих сторон, а вокруг нее разворачивалась политическая битва — битва за лавры миротворцев и посредников. В ней есть свои победители и свои побежденные, свои стремительные атаки и позиционные бои. Нет, по крайней мере, пока лишь одного — мира. Решения ближневосточных проблем.
Кстати, сегодня никого не удивляет, что антитеррористическая война в Ираке американцами тоже проигрывается, несмотря на то, что США опираются на всю мощь своих вооруженных сил. Всего с начала боевых действий в марте 2003 года по 31 августа 2007 года американцы потеряли 2717 человек убитыми и около 19 800 человек ранеными. Цифры красноречивые, наглядно показывающие, что антипартизанскую войну в Ираке Америка проигрывает [16].
Интересная деталь, Евгений Месснер в книге «Мятеж — имя Третьей Всемирной» сетует, что Запад не готовится к мятежевойне. «Разбить живую силу врага» — это археология, а не современная стратегия. Нельзя уничтожить живую силу, если воюет весь народ. «Не об уничтожении живой силы надо думать, а о сокрушении психической силы», — пишет Месснер. И он глубоко прав, хотя не только Запад, но и Восток, как оказалось, не готовились к новой форме войны [17].
Война на Ближнем Востоке продемонстрировала новую тенденцию вооруженной борьбе, когда ультрасовременная армия Израиля — одна из лучших в мире — оказалась неспособной адекватно соответствовать задаче момента — уничтожению, по сути, современного партизанского движения [18].
Не исключено, что США и Европа, уже завтра столкнуться с такой же проблемой. Если инвестиции, современное оружие и подготовка боевиков дают такой результат, как в ливанском случае, это означает, что сегодня в мире нет государства, которое могло бы справиться с такой опасностью.
Отсюда следует, что необходимо существенно изменить направления реформы армии и спецслужб, разрабатывать новые системы вооружений, готовясь к вызовам, которые завтра могут обрушиться не только на Израиль, но и на другие государства.
Как видим, симметричный ответ на асимметричные военные угрозы потребует не только новых принципов организации вооруженных сил, специальной и финансовой разведки, но и новых принципов международного сотрудничества и новых межгосударственных союзов.
2.3. Военная сила в конфликтах
Для урегулирования конфликтов, обеспечения защиты жизненно важных интересов, международным сообществом используются различные способы. Среди них особое место занимает военная сила. Она, как говорится, является «последним доводом королей» и как таковая остается крайним, но наиболее эффективным инструментом политики, ибо приоритет в урегулировании конфликтов принадлежит политическим, экономическим и иным мирным способам.
«Самая лучшая война, — писал древнекитайский военный теоретик Сунь Цзы, — разбить замыслы противника; на следующем месте — разбить его союзы; на следующем — разбить его войско». Думается это правило остается верным, но не должно ни абсолютизироваться, ни игнорироваться значение военной мощи как фактора урегулирования конфликтов. Поэтому главное условие использования военной силы при проведении миротворческих операций заключается в том, что они проводятся в исключительных случаях, лишь в качестве крайней меры и при тщательном взвешивании всех обстоятельств, когда исчерпаны все иные возможности трансформации конфликта из фазы вооруженной борьбы в фазу мирного диалога. В этой связи особое значение при применении армии в миротворческих операциях приобретает учет норм международного права и мирового опыта использования войск для урегулирования конфликтов.
