Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
меня дочерей? Тут хоть бы старшей на приданое собрать. Я Василию Фёдоровичу сразу и сказал — нету-с. Хотите, пришлю крепостных, чтобы отработали. Так он ни в какую. Говорит, извольте деньгами, работать у меня и без ваших холопов есть кому.
Глупая ситуация, на самом деле. Дяде, полагаю, эта мелочь и не нужна вовсе, он на принцип пошёл. А как мне выкрутиться? Чтобы и не грабить симпатичного мне Добрятникова, и дядю уважить.
— Пётр Петрович, я когда к вам ехал, успел заметить, что ваши крестьяне жгут древесный уголь.
Сами печи я не видел, но специфический запах отжига древесины в уголь почувствовал.
— Есть такое дело. Леса много, а в Муроме уголь для кузниц требуется. Я даже печь специальную приказал сложить.
— Значит, и дёготь имеется?
Добрятников кивнул, важно напыжась. Чувствовалось, что это была его гордость. Понимаю: какое-никакое, а алхимическое производство для такой глуши настоящий прорыв.
— Давайте меняться. Пусть ваши крепостные и дальше луг косят, а вы мне дёготь.
Минут за двадцать мы пришли к соглашению. Добрятников, несмотря на смешливость, в ценах на сено, дёготь и уголь отлично разбирался. Я в ценах не смыслил ничего, но умел торговаться. Так и договорились.
— Отлично! Просто замечательно. А зачем вам, Константин Платонович, столько дёгтя?
Я уклончиво что-то ответил и перевёл разговор на другую тему. Незачем ему знать про будущую механическую мастерскую.
— Константин Платонович, а не останетесь ли по такому случаю у нас на ужин? Отметим примирение между нашими семействами, разопьём штоф-другой. Расскажете нам о Париже.
Ох, не выпить он со мной хочет! Так и вижу по блеску в глазах, что ему хочется поближе познакомить со мной дочку, а лучше — сплавить мне всех оптом. Не-не-не, я на такое не подписывался.
— Увы, Пётр Петрович, мне пора ехать. Дела, знаете ли, да и Василий Фёдорович ждёт.
— Как скажете.
Во взгляде Добрятникова мелькнуло сожаление, но он вежливо проводил меня к выходу.
— Константин Платонович, приезжайте к нам ещё, всегда буду рад вас видеть. По-соседски, как заведено. У нас здесь маленькое общество, и новый человек как глоток чистого воздуха.
— Обещать не буду, но постараюсь заглянуть с оказией.
— Не надо поводов! Просто приезжайте в любое время.
Лакей распахнул передо мной дверь, но желание выходить на улицу пропало у меня моментально. Там лил дождь. А через мгновение полыхнула молния и тяжко громыхнул гром.
— Вот те на! — рядом хохотнул Добрятников, потирая руки. — А я-то думал, чего так рано стемнело. Не судьба вам от нас уехать, Константин Платонович. Правда, чего мокнуть в дрожках? Да и дорогу развезёт. Оставайтесь у нас с ночёвкой, не стесните.
* * *
Что поделать, пришлось остаться в Добрятино. Я убедился, что мой возница Кузьма накормлен, пристроен на ночёвку, а дрожки спрятаны от непогоды. И пошёл в гостиную — расплачиваться за ночлег беседой и своим обществом. Мне несложно, а им приятно. Главное, не поддаваться на провокации и не оказывать внимание девицам. Они миленькие, смешные, но совершенно не в моём вкусе, хотя к рыжим я обычно неравнодушен.
На удивление, до ужина я общался только с хозяином и хозяйкой усадьбы. Дочери куда-то испарились, и мы неплохо так поговорили о соседях и нравах местного общества. Под местную наливку — самое то.
Оказалось, большинство местных помещиков обрадовалось, когда я приехал. Закидоны дядюшки, склонность к сутяжничеству и вздорный характер конкретно всех достали. Они даже коллективно решили пойти мне навстречу и дать уступки.
— А теперь прошу в столовую, — пригласила хозяйка, Елена Даниловна. — Нас ждёт скромный ужин.
Почему-то в её взгляде мне почудилась хитринка. Интересно, что там такое? Но долго гадать не пришлось — сюрприз ждал меня прямо в столовой.
Так вот куда делись дочери. Наряжались! Ёшки-матрёшки, представляю, что творилось у них в комнатах, пока я беседовал с родителями. А теперь они, все расфуфыренные, стреляли в меня глазками, будто расстрельная команда. Только самая маленькая, Ксения, уселась на диванчик в углу и недовольно хмурилась. Ну да, ей ещё рано играть в брачные игры, а других развлечений нет.
— Прошу к столу, — Елена Даниловна так старалась не улыбаться, что было заметно ещё больше.
Меня усадили напротив старшей дочери. Огненно-рыжая девица так смотрела, будто собиралась проделать во мне две дырки.
— Константин Платонович, — голос у неё был мелодичный, но с лёгкой хрипотцой. Или это она волнуется сильно? — А вы долго в Париже жили?
— Семь лет.
Рыжие девушки восхищенно загомонили:
— О-о-о!
— Да-да!
— Расскажите!
— Что там носят дамы?
— А кавалеры?
— Что сейчас модно?
— Вы видели королеву?
— Она красивая?
— А причёска? Какая у неё причёска?
Вопросы сыпались на меня как горох из мешка. Я с трудом успевал отвечать на один, как следом получал ещё десять. Нет, не видел французскую королеву, за модой не следил, интереснее всего на студенческом карнавале. И так далее и тому подобное. В ответ девицы закатывали глаза, говорили с придыханием и бросали на меня жгучие взгляды. Кажется, в местном пантеоне женихов я занял место верховного божества.
— Девочки, — Елена Даниловна постучала вилкой о бокал, — тише! Дайте Константину Платоновичу поесть.
Я с благодарностью кивнул хозяйке и взялся за вилку.
* * *
После ужина мы перебрались в гостиную. Елена Даниловна попросила одну из дочерей сыграть что-нибудь на клавесине. Передышка в охоте на меня? Ага, как же. Судя по мелодии, это был какой-то танец. Девицы обмахивались веерами и призывно смотрели на меня — ну пригласи же нас танцевать! Им этикет не позволял самим приглашать кавалера. А я решил схитрить и делал вид, что не понимаю намёков. Пусть и дальше едят глазами, а руками трогать ни-ни — я же не торт, в конце концов.
Идиллию испортила самая младшая, Ксения. Девочке до смерти надоело сидеть без дела, она встала и подошла ко мне.
— Константин Платонович, пригласите меня танцевать, а то скучно ужасно.
Я кивнул, встал и подал ей руку. Остальные дочери Добрятникова поражённо замерли. На веснушчатых лицах читалось — а что, так можно было?! Но дёргаться было поздно, и мы с самой младшей пошли по кругу рука об руку. Малявка на ходу повернулась к сёстрам и показала им язык.
Пока мы танцевали, в комнате не прозвучало ни одного слова. Все смотрели на нас во все глаза и страшно завидовали. Но стоило музыке закончиться, как все девушки вскочили и кинулись ко мне, на ходу отпихивая друг друга.
— Я первая!
— Нет я!
— Я старшая!
— Значит, должна уступать!
— Пропустите, он на меня два раза
Ознакомительная версия. Доступно 15 страниц из 72
