Митяев, остановившись и смотря на однокурсника поросячьими глазками. — Ой, забыл, у тебя её нет, ублюдок. Если бы была, стояла здесь и разливала борщи, на пару с твоим отцом.
Меня окатило волной сжатого воздуха. Евстрат пулей пролетел мимо и в следующее мгновение снёс здоровяка, роняя на пол. Два приятеля Митяева тоже решаются поучаствовать.
— Эх, — смотрю на вожделенный поднос с едой. — Зараза.
Иду следом, наблюдая, как парни барахтаются на полу. Евстрат занял выгодную позицию, оседлав торс противника и накидывал тому по голове. Но оппонент тоже кое-что понимал в рукопашке, поэтому закрыл бестолковку и удерживал защиту, не допуская критических попаданий.
К нему уже подошли подручные, достав откуда-то кастеты, один из них целился в затылок Серебрякова.
— Эй! — окликнул я его. — Ректор идёт…
— Где? — повернулся тот с глупым выражением лица, за мгновение до того, как в челюсть врезался мой кулак.
— В пи…де, — с этими словами иду на второго. — Как-то неспортивно, ты не находишь?
— Это не твои разборки… — затравленно говорит второй, при этом отступая.
— Могли бы позвать ещё кого-то, а то зачем втроём то, недооцениваете… Надо наказать! — с удовольствием произношу я, перехватывая удар парня.
Сжимаю пойманный кулак, прилагая силу дара и металлический кастет гнётся, как пластилин, вместе с костями пальцев. По доспеху духа течёт кровь, капая с моего локтя на пол. Лицо парня моментально искажается, становится детским и плаксивым, уголки губ едут вниз, а из глаз выкатываются крупные слёзы. Душераздирающий крик боли проносится по столовой, заставляя всех присутствующих поднять головы и тревожно переглядываться.
Мне даже становится жалко его. Он так же бесконечно юн, как и глуп. Отпускаю руку и тут же бью в челюсть, заставляя потерять сознание.
Эпохи меняются, а нравы — нет.
Ну, если выгонят из академии и из семьи, пойду в анестезиологи. Ещё бы сфотографировать противника и внести в резюме, было бы чудесно.
— На сука, н-н-н-ааа! — продолжает месить благородного Серебряков.
Вижу, что ситуация поменялась. Лицо Митяева уже не такое… целое, что ли…
Губы распухли, хорошенько отбитые кулаками Евстрата, руки уже еле поднимаются, взгляд мутный, как вода в озере после дождя. Ещё чуть чуть и парень отъедет в поля вечной охоты. Правда в ипостаси барана, и в охоте будет представлять совсем не сторону охотников, но тем не менее, это надо закончить.
— Хватит, Евстрат, хватит… — оттаскиваю парня, перехватывая поперёк торса.
— Отвали… — хрипит он, здорово заезжая мне локтём в висок.
Пока прихожу в себя, Евстрат коршуном падает на соперника и продолжает мордовать того. Тем временем нас давно окружила толпа зевак, буквально заключая в кольцо. Среди них замечаю знакомое лицо.
— Ты же вроде староста? — смотрю на Ваймер. — Не угомонишь его?
— Я староста, а не смертница. Знаю я чем он на жизнь зарабатывает… — ворчит Катя. — Сейчас придёт кто-то из преподов или охрана.
— Когда⁈ — выдыхаю я.
— Через пару минут… — хмуро отвечает девушка.
— Тогда зови ещё и священника, отпевать вашего дебила будет, за две минуты этот из него душонку выбьет, — делать нечего, иду к Евстрату, зло ругаясь себе под нос. — Как дети бл…ть, хотя, я тоже хорош! Эй…
Вместе с окриком хорошенько засаживаю ногу под живот Евстрату, разлучая того с дыханием.
— Это тебе за локоть, — говорю и на всякий случай показываю жестами, ибо глаза Серебрякова уже наполнились кровью, он поднялся и не выглядел сконфуженным после такой атаки. — Прекращай, он того не стоит, поверь мне.
— Не мешай мне, — рычит парень.
Ситуация патовая, преподавателей нет, а это совсем не моя проблема. Отпусти я Евстрата, парнишка может забить придурка у меня за спиной насмерть, при куче свидетелей. Так не годится.
— Я. Сказал. Хватит.
— Ты сам выбрал сторону, — равнодушно заканчивает нашу светскую беседу Серебряков, мазнув по мне безразличным взглядом.
— Какая бл…ть сторона, ты себя слышишь⁈ — попытался пробудить в нём разум я.
Следующая его атака была невероятно быстра. Видимо он полностью понимал мой потенциал, поэтому не стал ходить вокруг да около. Его кулак наполнился светом и влетел в выставленные мною руки, заставляя меня сделать шаг назад. Силён, чертяка…
Щит просел, энергия полилась, старательно заполняя дефицит. Следующая атака была ещё сильнее. На этот раз я не стал её принимать. Попросту пропустил вскользь, перехватил руку старшекурсника и кинул его в бок, пользуясь как инерцией тела оппонента так и давно заученным приёмом.
Евстрат полетел в толпу студентов, которые тут же отхлынули в разные стороны, образуя коридор. Быстро поднявшись, он посмотрел на меня… Нет. Он смотрел сквозь меня.
Оборачиваюсь, чтобы увидеть вставшего Митяева. Тот криво ухмылялся разбитыми губами и держал в руках клинок разума. Тряпка для быка, красная тряпка. Только вот в роли быка был Евстрат. Он смотрел на Митяева и собирался порвать того на куски.
Неожиданно, сам того не желая, я встал между молотом и наковальней.
— Эх, детишки, да что ж вы себя не бережёте-то? — проворчал я, перед тем, как эти двое кинулись друг на друга.
— Антон! — прокричала Ваймер, явно предостерегая меня.
Лебедева Оксана
— Оксана Фёдоровна, они убьют друг друга, — бежала впереди девчонка и продолжала причитать. — Другие вмешиваться не стали, иначе вы понимаете, попадут в переделку с Митяевыми. А Евстрат, он же… Ну, мамы у него нет теперь, поэтому он завёлся, стал бить…
— Сейчас разберёмся, — строго произнесла Лебедева, уже видящая вдалеке дверь в столовую, но не позволяющая себе суеты.
Девушка перед ней была кудрявой и невысокой, одна из старост второго курса. Бежала впереди, затем останавливалась и ждала преподавательницу, напоминая сурка. Может из-за суеты, которую так не любила Оксана, а может из-за передних зубов и рыхлой фигуры.
Испытавшая десять минут назад невероятный ужас, Оксана была зла на себя за временную слабость.
Она уже сотню раз обругала себя за то в каком свете предстала перед учеником. Ей было стыдно и от этого она ещё больше злилась.
— А потом, потом Антон принялся их разнимать… — тараторила Симонова.
Оксана сама того не замечая, вдруг ускорила шаг.
— Ну конечно же он влез, — проворчала она.
— А Евстрат его как ударит в висок, локтём, вот я и побежала, слава богу вас встретила в коридоре! — продолжала
