проклятой земли почти нет.
— Но я же превратил двух его братьев!
— Они первые на тебя напали. Разве ты спровоцировал их или вел себя недостойно?
Ну, если рассуждать так, то действительно, неизвестно кто кому больше должен.
— Я это к тому, чтобы если колдуны вздумают тебя торопить, ты смог ответить решительно и жестко. Наследник провинции не может так глупо рисковать! Пусть отправят вперед каких-нибудь шпионов. Ракш ведь не сказал, сколько людей должны участвовать в решении задачи.
А вот эта мысль мне понравилась. Я с некоторых пор очень не люблю путешествовать, а уж отправляться в никуда просто отказываюсь и все.
— И подумай, наконец, о женитьбе!
Упс.
Так, срочно меняем тему разговора. Что там еще задолжали нам проклятые колдуны?
День окончился мутно, да и погода испортилась. Уже лежа в постели, я слушал шум дождя и понимал, что отец решил тихой сапой разделить-таки со мной власть в провинции. Сначала он прощупал, какой сложности дела мне можно поручить, а теперь начнет ненавязчиво загружать работой. Надо, по меткому выражению Тени Магистра, рвать когти, причем, срочно. Благо повод есть — спасение доппельгангера.
Той ночью мне снова приснился тот самый сон, правда, без лоз и черепов, но ощущение было хорошо узнаваемым. В неестественной тишине видения ко мне пришел Первый Ракш. Демон стоял, словно памятник самому себе, подсвеченный багровыми отблесками, на фонте багровеющего же неба. Что это значит, как всегда, было непонятно.
Мэтр Ребенген рассматривал долгожданную жертву с некоторым раздражением. Сломанная рука, треснувшие ребра, многочисленные ушибы и три шва на лице — складывалось впечатление, что задержанный попал под лошадь. Неужели нельзя было осуществить захват аккуратней? Теперь от некоторых весьма действенных методик придется отказаться, так сказать, во избежание потери пациента.
Доппельгангер следил за дознавателем с напряженным вниманием, но без страха.
— Итак, уважаемый, какова цель вашего появления в Шоканге?
— Определить предел власти Ордена над Немертвыми. Позже поступил приказ об устранение Гэбриэла Шоканги.
В животе у Ребенгена завибрировала какая-то тонкая жилка, но голос остался беспристрастным.
— Устранение, стало быть. А вот Лорд Гэбриэл утверждает, что вы пытались застрелиться. Кому мне верить?
— Это было… после.
Старший дознаватель пнул задержанного в ушибленную ногу.
— Давайте-ка поподробней, уважаемый! Хватит ломаться.
Доппельгангер хотел улыбнуться рассеченной губой и едва сдержал болезненную гримасу.
— Я получил приказ, отменить который может только смерть. Но Разрушитель был настоящий!
Ребенген ждал продолжения.
— Нам очень много рассказывали про верования… — перевертыш запнулся и твердо закончил, — еретиков. Но он — настоящий, никто не может прикоснуться к демону без вреда для себя, это вам не фокусы с камешками показывать. Слуги храма такого не могут.
— А демонстрации Тьмы было недостаточно? — поднял бровь Ребенген, отметив про себя несколько новых слов.
Пожимать плечами перевертыш не стал — ребра.
— Человека можно обмануть. Но тогда я в первый раз засомневался.
— И что теперь?
— Ничего! Мне осталось недолго, отправить рапорт я успел, отвечать за решение храма мне не придется. В качестве жеста доброй воли я хочу сообщить, где вы можете найти своего мага.
— Першин жив? — удивился Ребенген.
— Внедрение состоялось слишком поспешно, я не успел собрать о цели достаточно сведений. Мне нужен был кто-то, кому можно задать вопросы.
— Значит, изменение внешности вы проходили уже в Арконате?
Задержанный промолчал. Ну, это не надолго!
Ребенген потискал в кармане глиняную бутылочку и не стал просвещать доппельгангера относительно подаренного Бастианом зелья (пусть это будет сюрприз).
— Да вы говорите, говорите, уважаемый!
Разговор оказался долгим и трудным, особенно, когда пленник понял, что ни за три дня, ни за неделю он не закончится. Ребенген знал сотни способов заставить заключенного признаться в чем угодно, но для получения достоверных сведений большинство из них не годилось. Человеку можно выжечь глаза и вырвать сердце, однако никакой уверенности, что он не пропустил в показаниях какой-то ценной мелочи, это не дает. Особенно — с профессионалами. Подчиненные Главного Целителя не бросились выручать настоящего Першина, и были совершенно правы: присутствие на месте слуги доппельгангера оказалось условным знаком (одним из многих) правильного порядка вещей. Тут Ребенгену очень пригодилась практика общения с Черепами (вот уж кто любители конспирации!), чародей представлял себе основные ловушки и умел задать нужные вопросы, а скрыть правильность догадок от опытного дознавателя пленник не мог. Следователи работали день и ночь, наблюдатели наблюдали, настоящий Першин очень убедительно изображал собственного двойника, но ниточка все равно порвалась раньше, чем они сумели приблизиться к ядру подполья. Очередной связной просто не появился в условленном месте, и оставалось только гадать — почему.
Множество бессонных ночей наградили Ребенгена жуткой мигренью.
— Подводя итоги, у нас в активе: древний транспортный портал где-то в Лосальти, лаборатория по изменению тела (без мастера) и уверенность, что у этой банды есть главарь.
— А еще — характер интересовавших храм сведений, — Нантрек с сочувствием наблюдал за подчиненным. — Вы бы приняли настоечку, Тео, у меня есть очень хороший рецепт…
— Спасибо, но я не хочу злоупотреблять эликсирами, — Ребенген подавил вспышку раздражения и помассировал виски. — Да, характер сведений. Их интересует количество и расположение войск, это может быть важно только при планировании боевых действий. Как они собираются доставить к нашим границам армию вторжения — полная тайна.
— На поиски портала уже отправлена экспедиция.
— Без разницы. Сколько человек можно перекинуть по такому каналу, пусть древнему и надежному? Да с амуницией, да с лошадьми. Бред! Если они хотят начать вторжение в ближайшие десять лет, половина войск уже должна стоять на позициях. Я уже не говорю об эхе от таких перемещений, которое должны были засечь все маги от Тирсина до Последней Крепости.
— Это верно, — признал председатель.
— Мы что-то упускаем, причем, средний эшелон агентов этого тоже не знает. Нам нужен резидент.
— Ох, Тео, мне бы ваш оптимизм.
— Дело не в оптимизме. Мы просрем королевство, если не поймем, что они задумали. Прошу прощения за тюремный жаргон.
Вместо ответа председатель вынул из-под стола тонкогорлый кувшин и налил полный стакан бледно-золотистой жидкости.
— Пейте, Теодор, это приказ!
Ребенген покатал на языке напиток и не сумел опознать в нем ни одного известного ему стимулятора.
— А теперь, идите спать. Завтра в Академию вернется Гэбриэл и, наверняка, захочет с вами пообщаться. Я распоряжусь, чтобы заключенного привели в порядок, кажется, молодой Лорд хочет забрать его себе. Или вы сможете что-то еще из него выбить?
— Вряд ли. Пусть забирает.
— Приятных сновидений!
В том, что через полчаса трудолюбивый подчиненный будет крепко спать, Нантрек ни мгновения не сомневался. Эти старые народные рецепты просто чудо,
