либо к разряду успешных бизнесменов, либо криминальных авторитетов. Но ни тот, ни другой не стали бы пользоваться кошельком стильно одетой, но явно небогатой девушки.
– Бедняга, – неискренне посочувствовала Лана, выходя из кафе.
…В арке четверо крепких ребят в возрасте чуть за двадцать пили пиво из жестяных банок.
– Девушка, – один из них, здоровяк в короткой чёрной куртке, с подпухшими то ли от бессонницы, то ли с похмелья глазами, заступил им дорогу. – Пошлите вы на фиг вашего нацмена, выберите кого-нибудь из нас.
– Что такое нацмен? – Керим не торопился приходить на выручку девушке.
– Не что такое, а кто такой. Это ты, значит, – более определённо высказался парень, по-своему истолковав сдержанность Керима.
– Это оскорбительное выражение, относящееся к людям не основной в данной местности национальности, – подала голос Лана.
– Да? И что же здесь оскорбительного? Больше не значит лучше, – Керим задумчиво смотрел куда-то сквозь арку.
Лана осторожно тронула его за рукав:
– Мне кажется, в этом нет необходимости.
– Эй! Вы про что? – парень в куртке обалдело хлопал глазами.
– Я должен извиниться за своего товарища, – вперёд протиснулся, оттеснив здоровяка, явно главарь четвёрки, худощавый, с подвижным лицом и цепким взглядом. – Бездельничаем с утра, вот и тянет на общение.
Ударом кулака в грудь он остановил здоровяка, пытавшегося вновь вклиниться в разговор.
– Ещё раз извините.
Дождавшись, пока мужчина с задумчивыми тёмными глазами и взявшая его под руку светловолосая девушка выйдут из-под арки, главарь обессиленно сел прямо на асфальт.
– Ты чего, Лёха? – здоровяк присел перед ним на корточки, придерживая за плечи. – Заболел?
– Ты же не был полным дубарём, Звонарь! Помнишь, учитель показывал «ветер смерти»?
– Ну, что-то такое помню…
– Вот это «что-то» мимо нас только что прошло. Хоть бы не вернулось…
* * *
– Четыре жизни за одну?! Решили уравновесить хорошее деяние грехом принесения четырёх жертв? – Лана выдернула руку из-под локтя спутника.
– Не уверен, что мы с вами на пути, как вы выразились, хорошего деяния. Ответа я не получил. Это может означать и то, что этих четверых было просто недостаточно. Вы поймали меня на слове, вот и всё.
– Слово мага – честь мага?
– Это, кстати, много серьёзнее, чем вам представляется.
…В вестибюле больницы к ним тут же подошёл пожилой человек со «щёткой» седых усов:
– Вы по поводу девочки? Очень тяжёлое состояние. Без сознания. Очевидная закрытая черепно-мозговая травма. Точнее сказать не могу: оборудование, извините, на ремонте. Мы её положили в отдельный бокс. Пойдёмте, я вас провожу.
Бокс представлял собой маленькое помещение, отделённое от других (подобных этому) перегородками из зелёных стеклоблоков. Деревянная кровать занимала едва ли не половину комнатки. Крохотная фигурка почти не угадывалась под одеялом. Левая рука, с синей веточкой вен, примотана бинтом к продольному щиту кровати. От иглы, воткнутой в веточку, тянулась к капельнице прозрачная трубочка системы. Правая рука обвита вокруг туловища большого мягкого тигра.
– Вот, пришлось примотать, – врач извиняющимся жестом указал на бинт. – Кое-как отодрали от игрушки.
Керим сел на кровать и положил левую руку на грудь девочки. Та открыла глаза.
– Я тебя помню, – прошептала она. – Ты был в машине и сказал мне лечь на сиденье…
Слова скорее угадывались, чем слышались в её шепоте.
– А оживи мне тигра… Пожалуйста…
– Ну как же я его оживлю?
– Не обманывай! Я видела, ты ему что-то сказал. И когда я легла на сиденье – он прыгнул мне на грудь.
– Сами видите, – врач огорчённо развёл в стороны руки. – Сделаем всё, что сможем.
Керим прикрыл веки и, положив правую руку на лоб девочки, посидел некоторое время в задумчивости.
* * *
– Фёдор Антоныч, а эти к кому приходили? Без халатов. Да и пропуска я никому не выписывала, – полная женщина с тетрадкой в руках озадаченно поднялась из-за стола.
– Валентина Ивановна, ну откуда я знаю?! Тут всё время ходят какие-то… Вы займитесь лучше своими прямыми обязанностями.
* * *
– Действительно способная девочка, – Керим облокотился на перила моста и смотрел, как убегает под него серая вода.
Лана, стоявшая спиной к ограждению, обернулась:
– Вас что-то смутило там, в палате? Что-то не так?
– Всё не так. В веере возможного развития событий я рассматривал, естественно, варианты с наибольшей степенью вероятности.
– И что?
– А то, что реализовался вариант с почти нулевой вероятностью, в котором уже было заложено моё вмешательство. Иными словами, она всё равно должна была умереть.
– А ваш поход в больницу…
– А мой поход в больницу не должен был состояться ни при каких условиях. Вообще. На это нигде нет даже намёка. Или я почему-то его не нашёл.
– И что теперь?
– Не знаю. На всякий случай я заблокировал ей память. Спрятал в той части мозга, которой она никогда не будет пользоваться. Теперь у неё нет прошлого.
– То есть её могут искать? Кто? Может, лучше было совсем стереть?
– Стереть совсем ничего нельзя. Можно разобрать информацию на кубики и разбросать по Вселенной. Но то, что можно разбросать, можно и собрать. Это посложнее, чем найти иглу Кощея, но можно.
– Вы и про Кощея знаете?..
– А почему я не должен об этом знать? – Керим посмотрел в глаза Лане. И смотрел до тех пор, пока девушка не отвела взгляд. – И давно вы догадались?
– Ещё там, у машины. Вы смотрели через улицу и погрузились во что-то своё. И я рискнула… У вас метаболизм не тот или ещё что-то, я не поняла…
– И вы решили сыграть роль способной привлекательной, чуть-чуть беспомощной женщины, которой так и тянет помочь. А для усиления привлекательности напрямую подключили свою свадхистану к моей.
– А что мне оставалось? Что вам до какой-то маленькой девочки?! Да и вообще вы привыкли скорее отнимать жизни, чем дарить их, – лицо девушки порозовело. – Я не думала, что вы заметите. Обычно на таком уровне, как ваш, об азах забывают. Да и вообще – вы каменный.
– Те искры, которые вы, замыкая кольцо, сыпали из ваших сосочков на мою бедную грудь, прожгли бы и камень, – Керим откровенно усмехнулся. – И потом, не такой уж я каменный. На моём, как вы выразились, уровне почти исчезает разница между контактом физическим и энергетическим. Так что я всё теперь знаю про ваши «складочки» и «потаённые места».
– Ты!?! Ты воспользовался, – лицо девушки уже пылало. – Это!.. Это нечестно!
– А толкать меня на нарушение закона – честно?..
– Ты монстр! Посмотри на себя!.. Ты даже смеяться не умеешь, какие-то судороги на лице…
Лана запнулась и прикусила губу.
– И чего ты замолчала? Боишься, что я превращу тебя в мышь?
