планировали. Здесь уже полно народу. Оказалось, что мы прибыли последними. А, ведь, мне казалось, что мы ехали очень быстро.
Глава 20
День клонится к вечеру, а наш праздник в самом разгаре. Ребята нажарили шашлыки, приготовили овощи на гриле, и теперь веселятся от души. Во дворе орет музыка, а в бокалах пиво давно сменилось на более серьезный градус.
Я не пью, потому что последний опыт знакомства с алкоголем не дает расслабиться. Если я каждый раз, после вина буду просыпаться в постели незнакомого мужика, то на долго меня просто не хватит.
К тому времени, как окончательно стемнело, я осталась единственной трезвой в нашей немаленькой компании. Пьяные физиономии не кажется забавными, а шутки не звучат так весело, как, когда градус алкоголя в крови достигал предельной нормы. Сейчас же я смотрю на веселье будто со стороны, искренне недоумевая, как я здесь оказалась.
Мысленно то и дело возвращаюсь к тому дому, который сегодня увидела. Тому самому. Из моих снов.
Он в точности такой, каким я его видела. Тот же размер, те же окна. Башни по краям, похожие на части крепости. И, ведь, я знаю, что там внутри, в этих башнях. Узкая винтовая лестница, которая ведет на небольшой балкон, а оттуда открывается прекрасный вид.
Статуи, которые я мельком увидела, тоже хорошо мне знакомы. Там сатир и русалка, а еще есть рыцарь в доспехах. Откуда такой странный набор — непонятно. Но я почти уверена, что, стоит мне подойти к дому, как я смогу хорошо рассмотреть именно это. И камень еще. Зеленой, переливающийся, блестящий на солнце. Странный материал, ранее невиданный, незнакомый, но очень красивый.
А еще, там есть сад, возле дома. Да, я точно это знаю. И к ветке старой вишни привязаны качели. И тропинки, ведущие вглубь, вдоль которых растут яблони и груши. Их ветки свисают слишком низко, чтобы можно было легко пройти. Поэтому приходится наклоняться и отодвигать их в сторону. И там так приятно гулять в хорошую погоду.
Я все это знаю, потому что много раз была там. В своих снах, которые приходят почти каждую ночь. Будто кто-то переносит меня в этот особняк, стоит только закрыть глаза и уснуть.
Во дворе становится прохладно, поэтому я возвращаюсь в дом. Тут намного тише. Слышна музыка, но внутри дома она не бьет по барабанным перепонкам, как во дворе. Я захожу на кухню и натыкаюсь на целующуюся парочку.
— Извините, — тут же смущаюсь и выхожу, чтобы не мешать им.
В гостиной двое уже приняли горизонтальное положение на диване, вовсю целуясь и стягивая одежду друг с друга. Резко разворачиваюсь, остается только лестница на второй этаж. Поднимаюсь, заглядываю в первую попавшуюся комнату. Тут пусто и тихо.
Прохожу внутрь и прикрываю двери. Теперь гораздо лучше, музыки почти не слышно. Неожиданный всхлип откуда-то сбоку заставляет вздрогнуть, повернуть голову. Неприметная дверь в ванную сейчас приоткрыта. Я подхожу к ней, включаю в комнате свет и замираю от ужаса.
На полу лежит Света. И она не подает признаков жизни.
— Света, — зову ее, опускаясь на колени перед девушкой.
Ее лицо мертвенно-бледное, она с трудом открывает глаза. Зрачки неестественно расширены. Такое не может быть просто так.
— Что ты принимала? — спрашиваю девушку, немного ее встряхивая.
Она слабо простонала в ответ, опять закрыла глаза. А мне стало жутко. Я совсем ничего не знаю о том, что делать в таких случаях. На эмоциях поднимаюсь и набираю в руку холодной воды из крана, брызгаю на лицо девушки. Она что-то невнятно бормочет, но в сознание не возвращается.
Боже, что делать? Кто довел ее до такого состояния?
Меня колотит. Куда бежать? Кого звать? Вряд ли мне сможет помочь кто-то из ребят, они все изрядно выпили. И, судя по состоянию подруги, в алкоголе был не только алкоголь. Возможно, в невменяемом состоянии не только Света. Вызвать скорую? Так они сразу полицию вызовут. И кому станет лучше?
Черт! Как быть?
— Света! — кричу в лицо подруги, но она только немного кривит лицо, и даже глаза не открывает.
Достаю телефон, лихорадочно перебираю номера. Родители Светы живут в Уфе, и, конечно, они не смогут быстро приехать. Мои тоже далеко. Что делать?
Варшавский? Я внесла его номер в телефонную книгу в тот день, когда он мне дал визитку. Долго думала, под каким предлогом позвонить, но так и не смогла придумать. Теперь же нажимаю кнопку вызова, не раздумывая.
— Да? — звучит в трубке резкое приветствие. Черт, наверняка, я не вовремя. Но назад уже не отмотаешь.
— Филипп Аркадьевич, здравствуйте. Это Виктория, — выпаливаю быстро, пока он не повесил трубку.
— Здравствуй, Виктория, — говорит мужчина, уже мягко. — Филипп. Мы же договорились, — напоминает он.
Блин, мне не до церемоний сейчас.
— Да, конечно. Хорошо, Филипп, — тараторю быстро.
— Виктория, что-то случилось?
Как же быстро он все понял!
— Да, — всхлипываю. На Свету страшно смотреть. Кажется, ее лицо стало еще бледнее. — Случилось.
— Рассказывай, — требует он властно.
— Мы с подругой за городом, на вечеринке. И ей стало плохо. Я не знаю, что делать, — отчитываюсь я.
— Где ты? — он не отчитывает меня, не ругает, что не позвонила в скорую, — это немного успокаивает.
— В загородном доме. Я точно не помню адрес.
— Пришли мне геолокацию, — говорит он властным тоном.
— Хорошо, — говорю. Голос немного дрожит. — Сейчас.
Не отключая связь, я нахожу в телефоне свое местоположение, отправляю мужчине.
— Виктория, никуда не уходи. Я скоро буду, — говорит он и отключается.
В первую минуту мне становится спокойнее, потом, наоборот, начинается паника. Я пытаюсь привести подругу в чувство, но ничего не выходит. Остается только ждать помощи и надеяться на чудо. В доме полно людей, но толку от этого никакого, все пьяны или еще под чем-то. Боже, я даже не хочу знать, чем они тут накидались, пока я во дворе гуляла, чтобы не сидеть с кислой миной, потягивая сок.
Пытаюсь протереть лицо подруги влажным полотенцем. Но только смазываю тональный крем, оставляя разводы. А толку нет. Она не приходит в себя. Но иногда тихонько постанывает.
Мне остается только ждать.
Когда раздается стук двери о стену, а потом и торопливые уверенные шаги в сторону ванной, я поднимаю взгляд и, сквозь пелену слез, вижу мужчину.
