ума девушка в его футболке. Особенно когда ты к ней неровно дышишь!
Я потом об этом обязательно пожалею, но сейчас немного припугну её. Чтобы потом меньше испытывала меня на прочность.
– Вот как мне сидеть перед твоим отцом и серьёзно разговаривать, когда у меня в штанах огонь горит, а? И всё из-за кого?
Она смущённо опускает взгляд.
– Я думаю, это неправильно…
Игры твои – вот что неправильно! Но об этом я молчу.
– Ты же хочешь, – улыбаюсь. Вижу по её тяжело вздымающейся груди. По пухлой розовой губе, которую она прикусывает белыми зубками. И по глазам, которые не могут смотреть на меня.
Да твою мать! Почему я просто не могу это сделать? Поцеловать, немного потискать – и всё? Жду её одобрения. Как рыцарь, твою дивизию!
– Если папа узнает… – сжимает пальчиками ткань футболки.
– Ты уже не маленькая, чтобы перед отцом отчитываться! – не выдерживаю. И припоминаю ею же сказанные однажды слова: – Кто всё кричал, что девочка взрослая, м?
– Д-да… Но вдруг он увидит? – она проводит своими ладошками по моим плечам, по-прежнему стараясь отстраниться.
Мой лучший друг и её отец в одном лице сидит сейчас прямо за стеной и ждёт нас. А я оторваться от неё не могу. И взгляда отвести.
Всю хочу. Высушить. До капли.
По-скотски? Возможно.
Я достаточно долго ждал. Пытался выкинуть её из головы. Но вот сейчас, спустя три года, когда девочка выросла, наконец, понимаю, что не могу больше сдерживаться… А она стесняется. Опять.
Глупая малышка…
– Не узнает! – рычу, не в силах больше ждать. – Но даже если и так… Мне плевать. На всё. На все обстоятельства. Даже если у тебя будут муж, дети…
Что я несу вообще? С ума сошёл.
– Н-нет-нет! – моя скромная девочка тут же машет руками. – Я…
Целую её в губы. Не могу терпеть. Слишком притягательна. Невинна. И вся моя. Полностью. Без остатка.
Проникаю руками под её футболку и больше не могу остановиться. Крышу рвёт, тормоза слетают. И я… перестаю себя контролировать.
Опускаю на кровать и нависаю сверху. Она сопротивляется. Стесняется. Да я ведь просто целую, дурёха… А она и не знает, что такое поцелуй. Нормальный, взрослый. И с мужчинами-то толком не общалась в своей школе для девочек.
Но она же тоже хочет. Чувствую. Не сопротивляется и отзывается на поцелуй. Утыкается ладошками в плечи и сама углубляет его.
Чёрт… Я её испортил. А мне бы выстоять. Не перейти черту дозволенного. Брать девушку в первый раз быстро и грубо – по-скотски. А я скотина ещё та.
Но не настолько, чтобы лишать Ежевику девственности, когда её отец находится за стенкой.
Всё же отстраняюсь. Смотрю на неё сверху вниз. Пока она облизывает свои губки и шепчет:
– Ярослав, мне кажется…
Следующие слова Ежевики тонут в звуке открываемой двери. Которую я, кажется, закрывал…
– Ну что вы там? – голос моего друга звучит, как звон колоколов в удушающей тишине.
Резко поднимаю взгляд на мужчину и стараюсь не смотреть на девушку, которая наверняка сейчас забьётся в истерике.
Присмотрел, блин, за дочерью друга…
Ежевика тут же отталкивает меня и подпрыгивает с места.
– Пап… – хочет начать оправдываться, но я её останавливаю.
Б***ь, вот ведь закрывал же за собой дверь! Да и чем я вообще думал, когда к ней лез? Да фиг его знает. Говорил же себе, что пожалею о том, что сделал.
– Мы упали, – отвечаю серьёзно и спокойно. – Ежевика как была распиз… рассеянной, так и осталась.
– Аа, – до этого напряжённое лицо слегка расслабляется. Даже, кажется, становится незаинтересованным. – Надеюсь, Вика в порядке. А то ты на неё так упал… Стокилограммовая туша. Ты ваще живая там, солнце?
Он оглядывает свою дочь. А я выдыхаю. Либо Костя действительно не заметил, либо дураком притворился. Чуйка у Костика хорошая. Да и не тупой он.
– Да, папуль, – Вика нервно волосы за ухо убирает. – Я в порядке.
– Отлично, – кивает. – Тогда собирайся. Домой поедем. У Ксюши там мигрень началась, Поля без присмотра. Звонила только что.
– Да-да, – лепечет девчонка, пролетая мимо отца и выбегая из комнаты. – Дай мне десять секунд!
Миронов провожает Вику взглядом и тут же поворачивается обратно ко мне.
– Короче, Дикий, – начинает на полном серьёзе. Блин, всё же дурака тогда врубил, чтобы при Вике не ругаться. – Жених её едет сюда. Настырный, падла.
Да, согласен. Настырный. Всё никак не успокоится.
– У меня план есть…
Я собираюсь внимательно слушать его, но из ванной вылетает запыхавшаяся Вика.
– Папа, я готова ехать!
Какого чёрта?.. С каких пор девушки так быстро одеваются? Я не уверен, догорела ли бы спичка за это время!
– Быстро ты… – обескуражен Костик.
Да и я в глубоком аху… шоке. Вика неловко скользит по мне взглядом, не убирая улыбку с лица.
– Ага, – кивает радостно. – Поехали? Полина там, наверное, ждёт не дождётся!
Миронов цыкает. Тихо так, незаметно. Мы ведь не договорили.
– Ладно, Кость, завтра обсудим. Шашлыков нажарим, сосисок, ну, в общем, отметим. Там и решим, ок? – предлагаю ему.
Друг соглашается. А Ежевика прощается и словно торпеда вылетает из моей квартиры. Я вообще ничего понять не успеваю. Только дверь за ними закрываю и в душ иду. Напряжение снять.
Стою под холодной водой полчаса, чтоб желание утихло. Выхожу из ванной, обернувшись в полотенце. Прохожусь лосьоном после бритья по щекам и только хочу пойти в свою комнату, чтобы одеться и дунуть на работу, как раздаётся звонок в дверь.
Кого там нелёгкая принесла? Ирину? Костика? Ксюшу? Или…
Подхожу, открываю, желая увидеть хрупкое тело одной неугомонной ягоды, но вместо этого…
Мужик. Лет сорока, в белом костюме. Лицо бетонное, без единой эмоции.
Знаю я, кто это. Не тупой, загуглил, когда имя узнал. Лука Гарсиа. Жених моей Ежевики.
Глава 25. Дикий
Дикий
– Так вот ты какой, – ухмыляюсь и сканирую его взглядом ещё раз.
Помотанный жизнью мужик. С сединой на висках. Гугл сказал, что ему сорок два. А выглядит на все пятьдесят.
Под кого Мила свою дочь подкладывает? Да он ей в деды годится, а не в мужья! У них разница двадцать с чем-то лет. Ненормальная вообще.
– Рискнул и всё же приехал?
Канадец явно не знает, что делает.
– Было бы странно проигнорировать тот ответ на звонок, – окидывает меня презрительным взглядом.
– Ой, ну хорош, – кривлюсь. – Я тебе тоже не особо рад.
– А нахрен позвал? – огрызается он, засовывая руки в карманы.
Слишком уверен в себе. Некоторых людей именно это качество и губит.
