нижнее веко задергалось, пришлось его слегка прижать указательным пальцем. Неловко переминаясь, то и дело прячась за спинами друг друга, к нам шли «Филимон и Ко», то есть те надоедливые парни, которые рабы. Увидев, что я их заметила — среди пустыни-то — они помахали мне рукой, скромно так, на уровне груди, и уже веселей двинулись в нашу сторону.
— Шевелись сам, — Шэнли хлопнул Серегу по заду и тот по инерции прошел пару шагов вперед.
— Ну, нет, Катьк, ты видела? Он меня хлопнул! Слышишь, я не такой! — активно потирал пятую точку друг и сверлил возмущенным взглядом Шэнли. — Присмотрись, Катька! Кажется в нашем мужском стане шпион.
Я закатила глаза — Серый как что ляпнет, хоть стой, хоть падай.
Но на всякий случай присмотрелась — хорош, зараза! В смысле, стоял и щурился на солнце, за одно смущал своим вниманием Филимона с компанией.
— Мы это, пришли вас поторопить! — послышался крик Фильки.
— Мы это…уже идем, — передразнила и обреченно вздохнув, подала всем пример силы духа, пошла в направление лагеря первой, за мной побежал Сергей, а там и Ева с Шэнли.
Когда до разбитого лагеря оставалось несколько метров. Я уже обратила внимание, что вещи были разложены так, чтобы их можно было быстро скрутить, забросить в телегу и двинуться в путь. Значит отдыха в ближайшее время не предвидится.
— Катя, надо поговорить, — нагнал меня Шэнли, за его спиной мельтешила голова Евы.
— Говори! — на ходу бросила, но остановилась только, когда почувствовала крепкий мужской захват на локте.
— Нам надо понять куда двигаться дальше, — его карие глаза смотрели серьезно, словно пытаясь своим взглядом выстроить все моих мысленных тараканов в шеренгу и те бы ему отрапортовали все: «от и до». Наивный, у меня там сплошная анархия — и черт ногу сломит.
— Какие еще способности проявляли себя? — он никак не отреагировал на мой красноречивый взгляд — «ррруки убрал!»
А почему меня смутил именно его захват. Герои во всех фильмах в такие моменты думают о поцелуях. Блин! Я посмотрела на его губы! Тараканы, шухер! Пришлось прикусить губу, чтобы скрыть улыбку. Человек мне тут серьезные вещи говорит, а я про ерунду всякую думаю.
— Угу, — кивнула я, чтоб совсем не выглядеть глупо.
Шэнли приподнял одну бровь.
— Я видела комара! — выдала первую пришедшую на ум странность.
— В купели — приживили землю, сейчас воду, остался воздух и огонь. Есть ещё одна страница — аура, она скрепляет и закрепляет всё стихии. У тебя должно остаться три страницы.
— Нет, две, — отрицательно помотала головой и почему-то улыбнулась. Меньше — это же хорошо. Или нет?
Мне кажется или Шэнли слегка побледнел, а меня бросило в холодный пот.
— Та страница, что я отдала за тебя… — прошептала, понимая, и с тревогой всматриваясь в глаза мужчины.
— Мы что-нибудь придумаем. Не волнуйся.
Его тревога передалась мне. Если я не присвою все схемы… — я вспомнила свое состояние с водой и громко вздохнула, испуганно уставилась на Шэнли.
— Катя, я серьезно.
Но я его не слышала, в ушах загромыхал пульс, заглушая все звуки вокруг. И как-то получилось выскользнуть из его захвата и сесть на песок, на влажный песок. Озеро сверкало чуть в стороне, но, видимо, вода подошла совсем близко к поверхности. Зарылась руками во влажные крупицы и почувствовала, как что-то щекочет мои ладони.
— Надо же и здесь будет оазис, — воскликнула Ева, удивленно рассматривая быстрорастущие растения.
— Вот бы это были помидоры, — протянул Орлов. — Так салата хочется. Со сметаной.
— Кто о чем, а голый о бане, — чисто на автомате упрекнула его, не особо вдумываясь в смысл.
Надо какой-то план. Но в голове, как назло, было пусто.
— Я не знаю, что делать… — обреченно проговорила, пуская из глаз пару слезинок.
— Тебе надо отдохнуть, — Шэнли помог мне подняться. — Мы останемся здесь на привал. Теперь-то нам нет смысла спешить.
Я осмотрелась вокруг: люди занимались своими делами, разводили костер, кто-то готовил, кто-то раскладывал вещи, а я продолжала страдать. Та еще героиня.
— Ай, Катя, она меня ущипнула, — пожаловался Орлов на Еву, которая уже успела скрыться за ближайшим небольшим шатром.
— Жениться тебе надо, Орлов, — как-то устало проговорила и пошла следом за девушкой.
— Вот еще! — возмутился друг. — Выпить мне надо, а то последние нервы умерли в конвульсиях при сегодняшнем купании.
И свернул в другую сторону, к особенно громкой толпе.
Я вроде бы шла следом за Евой, но вышла в совершенно безлюдное место. Здесь не было шумных ребят, костров, за моей спиной остался торец высокой палатки, впереди — пустыня, в вечернем свете словно укрытая красным бархатом. Красиво и одиноко.
Идти уже никуда не хотелось. Устроилась здесь же. Лагерь все равно небольшой, кажется даже слышен смех Сергея.
Друг просто фееричен.
Стоило прикрыть глаза, как дрема захватила меня, и я завалилась на песок, пока еще теплый.
Уже сквозь сон чувствовала, что меня аккуратно перекладывают на что-то мягкое и теплое, под голову подкладывают подушку и накрывают покрывалом.
*** *** ***
«Чик-чик-чик!»
«Пшшш-пшшш!»
Недовольно нахмурила нос. Да что такое-то?!
Как будто с папой на отдыхе в лесу. И вроде все есть: и свежий воздух, и природа, и тишина, но эти птицы и насекомые!
Кто-то особенно навязчивый, словно воробей недоросток, проскакал у меня по лицу, пощекотал перьями нос, и я чихнула.
Открыла глаза и словно очутилась в другом мире. Отчего-то вспомнились рекламы гелей для душа, когда героини начинают ловить галлюцинации сразу после открытия крышки. Вот и я, кажется, поймала. Уснула в пустыне, а проснулась в тропиках. Где-то здесь даже журчит ручей.
Поднялась на ноги — мое спальное место единственное, что не было укутано зеленью.
Б! Безумие.
Прошла немного вперед, чтобы осмотреть чащу, в которой я оказалась.
— Ну, что, Кать, отдаю тебе должное — ландшафтный дизайнер в тебе живет способный, но абсолютно бестолковый.
Невозможно было понять из-за какого куста донесся до меня голос Орлова, а ведь это именно он решил почитать мне нравоучения о моих способностях.
— С чего бы это, бестолковый? — пятилась и осматривалась по сторонам, даже заглядывала под крупные листья особенно приглянувшихся растений.
— Да то… мы к тебе пробраться всей нашей дружной толпой не могли. Ты заросла настолько, что приличной девушке должно быть стыдно!
У меня даже слов сразу не нашлось, можно подумать у меня здесь есть воск или, на крайний случай, бритвенный станок.
— Повозки ведь до сих пор на песке, — продолжил он.
А я так и не поняла: он надо мной издевается или нет.
— Ты где вообще? —
