Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 36
из оловянного носика все-таки успели. Но — не больше. Уверенной начальственной походкой приблизился командир отряда, успевший до ВУЗа отбарабанить срочную службу в рядах родной Советской Армии. Опытный…
— Ну, артисты, готовы?
— Всегда готовы… — чувствуя подвох, вразнобой пробурчали трубадуры.
— Довожу боевое комсомольское поручение, — командир вытер лоб, обмахнулся платком, — Жарко сегодня, пить хочется…
От внимательного взгляда лидера не укрылся предательский румянец на лицах отведавших «чайного эликсира».
— О, у вас чаек… Или компот? Можно? — и «атаман» безошибочно выбрал из двух чайников именно тот, который надо, сделал несколько серьезных глотков…
— Тепловат маненько…
В процессе руководящей дегустации дровосеки, прервав топорный перестук, дружно сопровождали глазами движения мощного кадыка. Кивнув как бы самому себе: «Я так и знал!», вожак, не опуская пиалу, подвел итог симпозиума.
— Сухарика бы еще… Не разжились? Жаль. Ну, ладно, к делу…
Суть поручения никакого боя не предполагала. Предстояло обеспечить музыкальное сопровождение профессионального праздника в местном рыбхозе, тем самым способствуя приятному разнообразию отрядного рациона.
— Выезжаете через полчаса. Василий, помоги им с аппаратурой. Готовые спицы укройте брезентом, топоры — в инструментальную, — и напоследок командир добавил контрольный выстрел, — А чайники на кухню я сам отнесу.
Вот на той «рыбацкой» гулянке нам и показали, как надо пить-веселиться. А может, наоборот, как не надо делать ни того, ни другого. В нынешние времена подобные мероприятия не называют иначе как «корпоративами». Организация может количественно варьировать от минимума до бесконечности, но суть не меняется.
Так, если бы Карамзину сегодня был задан основополагающий вопрос о происходящем на великой Родине, он, опустив воровство, не колеблясь, ответил бы «Пьют!» А относительно вероятного числа участников этаких вечеринок приходит на ум анекдотический диалог: «С какой радости сёдни водяру хлещешь, Маня? — Так ить корпоратив! — А почему одна? — Так я ж ИП!»
Местечковый узкоспециальный совхоз носил гордое наименование «Рыбохозяйственный комплекс «Новинки». Агитбригаду доставили к середине доклада о достигнутых рубежах и планах на будущее, зачитанного как полагается, по бумаге, директором хозяйства. Мероприятие происходило под открытым небом, и оратор с трибуны узрел прибытие грузовичка со студентами-артистами.
Указующей дланью начальство подало знак, реквизит под руководством Васи в считанные минуты выгрузили и разместили на сцене поселкового ДК. А музыкантов пригласили за сцену — угостить и приобщить.
От разнообразия рыбных яств рябило в глазах: соленые, сушеные, вяленые, печеные и запеченные, вареные, жареные, заливные и копченые рыбины, рыбки и рыбешки прогибали здоровенный стол. Не было, пожалуй, только сырых, в смысле живых. И золотых. Уха-потроха, печенка-икра…
В противовес, гарниры выглядели несколько уныло — картошка, лук, огурцы да хлеб. Напитков и вовсе два — вода плюс водка, причем минеральная газировка скромно предлагалась в количестве трех теплых пол-литровок, а запотевшая царица застолья — по-богатому, в наполовину затаренном ящике. Его встречавший организатор, представившийся партийным секретарем, радушно выдвинул из-под стола.
— Не стесняйтесь, это специально для концерта, — и, видя артистические колебания, добавил, — Все уже списано!
Приехавший с нами комиссар сделал большие глаза и прошипел:
— Не вздумайте… Сгною!.. — но вслух, широко улыбнувшись, поблагодарил: — Спасибо, большое спасибо! Ребята, конечно, выпьют…
После чего совершил прогулку к машине, где у него, оказывается, был припасен уже знакомый пузатый чайник, но пустой. В него и перекочевала предназначенная для укрепления боевого духа и звонкости голосов жидкость. Дальнейшая ее судьба мне лично неизвестна. Скорее всего, комиссар, как образцовый комсомольский вожак, вылил ее. Да-да, в кювет… В пыль да песок. А вы что подумали?
Концерт отыграли нормально. Предварительно подогретая изнутри публика принимала полупрофессиональное исполнение с энтузиазмом. Петь, учитывая ограничение подвижности подпертых щедрым ужином диафрагм, было сложновато, но справились. Окна с учетом жары распахнули настежь, и зрители запросто прибывали-убывали по ходу представления. Репертуар не резиновый, но беззастенчивое повторение некоторых номеров нисколько не понизило рейтинг «звезд». После антракта, совмещенного с переносом действия на открытую эстраду, далеко за полночь длились танцы. Вот когда не помешал бы комиссарский чайник! Или хотя бы наш, с портвешком… Увы, история обратного хода не имеет.
А поселок гудел… Куда ни глянь, во множестве столы с закуской-выпивкой. Столь же обильные, как и тот, за сценой, они время от времени пополнялись и исправно опустошались. Но кое-что казалось странным. С учетом специфики праздника пить-гулять, на первый взгляд, полагалось далеко не всем. Каким боком, например, к рыболовецкому застолью прислонить трактористов, электромонтеров, не говоря о доярках с птичницами? Зачем к чужому счастью примазываться?
В социалистическом календаре для каждой профессии выделялись специальные дни. Насчет доярок — точно не знаю, а у механизаторов — был, однозначно. А кому не хватало, запросто мог седьмого сентября добавить, в День танкиста. Почему бы и нет? Они, как следует из канонов отечественного киноискусства, от тех же трактористов недалеко ушли.
Наивные менестрели с некоторым осуждением поглядывали на очевидно неподходящих по профессиональному признаку участников затянувшегося разгула. Видя это, разносторонне сведущий Вася ощутил необходимость оправдать увлеченных празднованием тружеников полей и ферм. Служитель сцены, в силу алтайского происхождения, собаководческого опыта и трех курсов медицинской науки ставший немного философом, просветил музицирующих невежд.
— Рыбак, братцы, в нашем народе понятие всеобъемлющее!
Из последовавшей краткой лекции всем стало ясно — это действительно так. Не только потому, что каждому приходилось если не сидеть на берегу с удочкой, то как минимум вылавливать то ли кильку из консервной банки, то ли сардинку из жидкого столовского супчика по четвергам… Детишками все были? То-то… Пеленки-ползунки приходилось намочить? Ну вот. Это как называется? Правильно, «рыбки наловить». Вот и выходит: наш гражданин, еще и шагу не ступив, уже зачисляется в рыболовы… Следовательно, имеет право!
Итак, был вечер и было утро. «Вечер трудного дня» — кто не слыхал битловский хит? Чрезвычайно популярную песенку распевали в каждом дворе наравне с «герл», «мишел» и им подобными. Но, с учетом нашего народного характера, я бы предложил название и текст чуток изменить. «Трудное утро нелегкого дня» — то, что надо! А остальное — сойдет. Представляете? Вступление, и начали: «Настало утро трудного дня, и мне работать, как собаке… Но снова утро трудного дня! Спать завалиться бы, однако…»
Для гиппократовцев утро после рыбацкого «феста» не было каким-то особенным. Как обычно, местный шофер, пожилой непьющий дядя Миша, отвез бригаду дерновщиков на все том же бортовом «Уазике» в так называемый «полевой стан».
Поясню. Более-менее ровный участок местности пятьдесят на пятьдесят метров под сенью берез и тополей, где стояли-ночевали тракторы — колесные и бульдозеры, прицепы, навесное оборудование, траншейный и ковшовый экскаваторы, вагончик-столовая. «А туалет где?» — спросите вы… Ответ знает только ветер, ибо когда приспичит, как раз
Ознакомительная версия. Доступно 8 страниц из 36
