смотрела под ноги и заметила, что искала: след мужского ботинка, собачьи следы и кучу поломанных веток. Кто-то бежал напролом, через кусты.
— Пламя, найди его и приведи ко мне, — едва слышно шепнула она.
Рыжая кошка моментально подчинилась и исчезла в кустах.
— Что вы сказали? — обернулся к ней офицер Харт.
— Мы точно не заблудимся? — погромче «повторила» Беата.
— Не волнуйтесь, я знаю куда идти.
— Хорошо.
Тропа раздвоилась. Офицер Харт уверенно свернул налево, даже не глядя под ноги.
Пуховка шипела и дрожала всем телом. Беата погладила ее и потянула из нее магию.
— Мы приш…
Беата отшвырнула фамильяра и ударила заговором в спину оборачивающегося демона. Вспыхнули тонкие линии пентаграммы. Пуховка и Мгла сделали два круга, вокруг нее, запирая тварь внутри.
Демон засмеялся. Постучал по запечатывающим чарам острым когтем. Затем увеличился в размерах, отрастил вторую голову и сорвал с себя остатки человеческого облика.
Он был так же страшен, как и прежде. Акульи зубы скалились в злобной ухмылке. Две пары глаз на двух головах были круглыми и желтыми, как блюдца.
— Глупая ведьма. Теперь я должен спросить: как же ты догадалась, что это был я?
— Я пять лет изучала таких как ты, — зло ответила Беата, оглядываясь. Разумеется, они вновь были на поляне с валунами, возле места его призыва. — Несмотря на всю вашу хитрость, вы примитивны и всегда действуете демонстративно. Сера, полицейская форма… коллеги Джеральда не носят ее, так же, как и он. Они были в обычной одежде. В нападении на участок не было иного смысла, кроме как привести меня в панику. Твои записки с «предупреждениями» должны были запутать меня, настроить против тех, кто пытался мне помочь. Поэтому ты натянул лицо «офицера Харта». И сюда ты меня привел с той же целью: чтобы я испытала животный ужас, как той ночью, когда улетела отсюда. Примитивно и демонстративно, как и ожидалось.
Демон облизнулся.
— Человеческий страх восхитителен. Хотя вина тоже хороша. Вы, люди, такие смешные. Ваше счастье легко отравить любой мелочью.
— Кто призвал тебя?
— Какая разница? Они все мертвы, и ты тоже умрешь.
— Зачем ты остался здесь?
— Мне тут нравится, — забавляясь, ответил демон, — ты правда считаешь, что я сейчас отвечу на вопросы, что терзали тебя всю твою жалкую жизнь?
— Зачем напустил туман и заколдовал лес? — Беата проигнорировала его издевательства.
— Бестолковая ведьма, — засмеялся демон, — трусливая, слабая, бесполезная. Так ничего и не поняла, только опозорилась со своим «расследованием» и «местью». Но, надо признать, здесь было скучновато до твоего приезда. Забавно, что ты вернулась умирать именно ко мне. Я видел твою судьбу. Эта деревня — твое последнее пристанище.
Беата сжала зубы: демон продолжал запугивать ее. Но вырваться из пентаграммы не пытался. Не мог или не хотел? Мгла и Пуховка сидели справа и слева от него, стабилизируя запечатывающие чары.
Она услышала топот за спиной и обернулась. К ней подбежали Пламя и призрачный пес: это был здоровенный ирландский волкодав с горящими голубыми глазами. Он затормозил рядом с Беатой, кувыркнулся через голову и превратился в Джеральда. Горячо прижал ее к груди и покрыл лицо поцелуями:
— Ты жива! Мне сказали, что ты снова пошла в лес и я бросился за тобой, но это была ловушка! Если бы не Пламя, я бы не вырвался.
Беата обняла его, испытывая огромное облегчение. Живой. Вот, значит, как он служит богине: пугает людей в тумане и принуждает наполнять «кормушки» для защиты от себя же. И дверь ей испортил. Ладно, к черту, она простит его за то, что он жив.
— Как мило. Голубки воссоединились за минуту до смерти. Думаю, умереть в один день будет весьма романтично, — оскалился демон.
Она отвела Джеральда в сторону и протянула ему костяной нож.
— Возьми. Этим убьешь демона.
— Спасибо. Беата, я готов убить его прямо сейчас. Пусть твои фамильяры отвлекут его. Сними чары, — твердо сказал Джеральд.
— Сейчас. Последний вопрос: что украла я? — громко спросила она демона.
Демон захохотал:
— Ты так и не поняла? Их жизни! Знаешь, я ведь не мог прямо навредить вам, а так хотелось! И ты убила подружек за меня. Исполняя твое желание, я сократил им годы жизни до жалких двадцати лет. Если бы ты отказалась от сделки со мной, никто из них бы не умер так рано. Деньги, колдовство, любовь — все это ерунда по сравнению с главной ценностью, которую ты украла у них и у себя же!
Беата окаменела.
— Бред! Ты убил бы нас! У меня не было выбора!
— Был, детка, был. Я заключил сделку с вересковой богиней, что не причиню вам вреда. Но обманывать и пугать вас она не запрещала. Сделку с богиней не нарушишь так легко, как со смертными: я поставил на кон свою силу. Но исполняя чужую волю, я могу игнорировать условия прежних сделок, превращаясь в инструмент для осуществления желаний. Ты хотела найти убийцу подружек, Беата? Поздравляю, нашла. Ты убила их, украв годы жизни из страха передо мной. Была бы умнее и не такой трусихой, нашла бы способ выкрутиться и спасти их. У тебя было десять лет, а ты даже не попыталась рассказать им о грядущей гибели, не дав и шанса ее избежать. Но ведь куда приятнее воображать себя доброй и благородной, чем быть такой на самом деле, верно? О, и я позвал тебя сюда исключительно затем, чтобы сообщить это. Ну как, мои методы все еще примитивны, смертная?
Демон с жадностью смотрел, как Беата скорчилась, обхватив себя руками.
Это не могло быть правдой. Нет, нет, нет, она же не знала, она хотела их спасти, а не убить! Это ее вина. Глупость и трусость Беаты погубила Аду, Вэл и Голди. Не призвавший демона сделал это, а она сама!
Джеральд обнял ее.
— Беата, не слушай его. Он лжет, чтобы сломать тебя. Ты спасла подруг. Ты спасла меня. Это он — убийца и заплатит за это. Убирай чары, я убью его!
Беата содрогнулась.
Он единственный, кто выжил. Беата сгинет через год, но Джеральд не умрет. Он — символ того, что ее жертва не была напрасна.
Он не должен погибнуть в лапах демона.
Беата вцепилась в него.
— Это слишком опасно. Нужно подготовиться получше.
— Некогда! Если не убить его сейчас, он снова сбежит и нападет. Снимай чары!
— Но…
— Калунна скоро будет здесь! Я должен убить его прежде, чем она объявится!
Демон вскинулся.
— Так, ребятишки, пора заканчивать. С богинями при свете дня не дерутся.
Он ударил в стены пентаграммы когтистой
