Да, жизнь его разрушена.
И с этого момента ему предстояло решить, как действовать, чтобы остаться на плаву.
Люси не вышла к нему, когда он спустился в холл.
По пробивающемуся сквозь неплотно прикрытые двери свету он понял, что она все еще находится в гостиной.
Ну и пусть.
Во всяком случае он не собирался портить отношения. И если уж это произошло, то деваться некуда. Надо лишь продумать, как жить дальше.
Вздохнув, он направился к двери. Он был уверен, что больше никогда не вернется сюда. Поэтому, когда сел в машину, сердце сдавила тоска. Да, он разорвал отношения, которые тяготили его. Но Даррелл не подозревал, что это будет так трудно, что он, привыкший к комфорту и сытой жизни, теперь окунается в нечто неизведанное.
Каждое утро его не будет больше ждать свежезаваренный горячий кофе и только что принесенная почтальоном газета. И с работой теперь тоже не все ясно. Пока, конечно, он является владельцем клуба. Но скоро ситуация явно изменится, и не в его пользу. Он это знал.
И от этого стало грустно.
Полжизни было потрачено на то, чтобы открыть клуб и несколько ресторанов. И теперь он, вероятно, все это потеряет. Даже накопленные деньги, с которыми смело можно было начать новую жизнь.
Все было плохо.
И, выехав на дорогу, он вдруг окончательно осознал, что его жизнь кончена.
В сложившейся ситуации даже ребенок, которого должна родить Даниель, уже не радовал его, а представлялся еще одной проблемой, которую необходимо решить в ближайшее время.
12
Даниель вздохнула и покосилась на окно.
Солнце радостно светило, и она уныло осознала, что до конца трудового дня еще довольно далеко.
В последнее время она уже не испытывала рвения к работе и теперь каждый день с нетерпением ожидала, когда можно будет уйти домой.
Адель, старавшаяся всегда быть рядом, терялась в догадках, почему подруга вдруг так изменилась.
Даниель не хотела признаваться. Но в последнее время она не ощущала того счастья, которое согревало ее раньше.
Вокруг происходили какие-то странные вещи, и она никак не могла разобраться со всем этим.
Даррелл не появлялся у нее уже десять дней. С того памятного вечера, когда она сообщила ему о ребенке и они отпраздновали это событие, она больше не видела его.
Он звонил каждый день. Но голос его звучал как-то сухо и по-деловому, и Даниель не чувствовала с его стороны никакой теплоты.
Она не понимала, с чем это связано. Спрашивала, когда он приедет.
Он говорил, что у него сейчас много работы.
Она жалела его.
Но потом сомнения начали одолевать ее. А действительно ли все так безоблачно? И ничего не изменилось, как заверял ее возлюбленный?
Вчера она не выдержала и сама позвонила Дарреллу, требуя объяснений.
Он сказал, что вечером заедет.
Даниель взглянула на настенные часы. До конца рабочего дня еще далеко. Она не представляла, как дождется вечера.
Какая-то апатия навалилась вдруг на нее. Она не знала, что делать, что говорить во время сегодняшней встречи с Дарреллом. Почему-то она вдруг ощутила растерянность, будто они и не были знакомы несколько месяцев.
Вздохнув, она вернулась к прерванной работе, искренне надеясь, что та поможет ей хоть немного отвлечься от гнетущих мыслей.
Даррелл стоял перед зеркалом, застегивая рубашку.
Сегодня он собирался откровенно поговорить с Даниель. Да, она забеременела. И поначалу он был рад этому. Но теперь, в свете новых обстоятельств, стало ясно, что ребенка ему не потянуть.
Он прекрасно понимал, насколько тяжелым будет разговор. Осознавал и то, что, вполне вероятно, после сегодняшнего вечера его отношениям с Даниель наступит конец. Однако другого выхода не видел, так как и сейчас эти отношения были ни на что не похожи.
Даррелл не ожидал, что уход из дому заставит его о многом задуматься. Причем размышлял он о таких вещах, на которые раньше не обращал внимания и которых теперь ему ужасно не хватало.
Он не мог вернуться и понимал это. Однако сейчас он осознал достаточно ясно: если бы представился шанс, он бы несомненно им воспользовался.
Хотя все не так просто.
И Люси, незвонившая ему все эти десять дней, прекрасно доказывала своим поведением, что может обходиться без него, пока еще ее мужа.
Странно было прийти к тому заключению, что прошлая жизнь ему нравилась и во всем его устраивала. Даже несмотря на жесткие рамки, в которых он вынужден был существовать.
Ему только казалось, что, обретя свободу, он вздохнет полной грудью. Совсем нет. И дышать вроде уже особенно не хотелось, да и незачем было.
Парадокс.
Усмехнувшись, он взял ключи от машины и вышел из номера.
Он был готов к встрече.
Надо было покончить со всем этим раз и навсегда.
Даниель потрясенно смотрела на него. Она не верила собственным ушам.
— Нет, это невозможно! — воскликнула она. — Как человек за какие-то десять дней так кардинально может поменять решение?!
Даррелл вздохнул. Он предполагал, что разговор не будет легким.
— Пойми, в моей жизни сейчас не самый лучший период, — попытался он объяснить ей ситуацию, приближенную к правде. — Скоро я останусь совсем без всего. И просто не смогу содержать ребенка!
Глаза Даниель сузились. Злость и обида, переполнявшие ее, заставили быть жесткой.
— Что, — невесело усмехнулась она, — жена прищемила тебе хвост?
Он удивленно посмотрел на нее.
— Откуда ты… знаешь? — вырвалось у него.
Она пожала плечами.
— Да что уж тут непонятного, — ответила с ноткой презрения в голосе. — Только этим и можно объяснить твое поведение.
Даррелл не сводил с нее внимательного взгляда.
— И давно ты в курсе? — спросил он.
— В курсе? — Она усмехнулась. — Нет, милый. Я не была в курсе. Потому что ты как-то запамятовал посвятить меня в подробности своей личной жизни. Видимо, считал, что ни к чему мне знать о том, куда я все равно не суну свой нос, да?
— А что ты хотела бы?! — Он вспылил, не ожидая от себя такого всплеска эмоций. — Я что, должен был тебе сразу сообщить о своем семейном положении?!
— Да! — Глаза Даниель блеснули. — И тогда бы не было всей этой лжи между нами. И было бы намного проще. И я не задавала бы тебе глупых вопросов. И просто пошла бы и сделала аборт!
Даррелл кашлянул.
— Ты еще успеешь сделать это, — тихо заметил он. — Я все оплачу.
