Книга Ковчег Пяти - Чингиз Альменов

– Что ты несешь, ирод? Убил его, а теперь благодаришь? Совсем уже ум потерял, старик. Я знал, что тебя пора кончать, знал! – сорвался на крик брат вождя.

Раохар не ответил. Повисшую тишину периодически нарушали сопящие охотники, им кое-как удалось-таки сбиться в кучу и теперь они напряженно вслушивались в темноту.

– Где он? Где эта фука, – шепелявил Кама.

– Заткнись, тварь бесполезная, – рявкнул Кальката, – луки на изготовку, услышите шорох, стреляйте разрывными!

Охотники последовали приказу и судорожно стали натягивать разрывные стрелы. Стрелять такими снарядами вслепую было опасно, охотники рисковали подстрелить друг друга, однако перспектива встретиться лицом к лицу в бою с вождем пугала их больше.

– Имраил, – прошептал Раохар во тьме, – Иебор и Трекасса. Услышьте мой клич.

– Огонь! – заверещал Кальката, услышав страшные слова.

Охотники выпустили стрелы, которые разорвались, распустив десятки осколков в округе. Скрикошетив от камней, лезвия пробили грудные клетки трем охотникам и лишили руки еще одного. Поднялся дикий рев, охотники побросали луки и выхватили клинки. Где-то в темноте раздался глухой вскрик, потом еще один и еще, последовавшие за ними шлепки тел о землю, свидетельствовали о том, что вождь свернул шеи еще троим.

– Сгруппироваться, мать вашу! Теснее! Теснее! – орал Кальката.

– Эмоции, братишка, – раздался голос Раохара сразу со всех сторон. – Эмоции ведут к поражению.

– Да провались ты в пекло со своими нравоучениями! – Взвыл брат вождя, и выпустил три стрелы подряд в темноту.

Не попал. Туман уже начал немного рассеиваться, и охотники смогли увидеть очертания друг друга. Внезапно, словно вихрь, в образовавшийся клин ворвался Раохар и быстрыми движениями ладоней перебил горло еще двум подопечным Калькаты. Охотники с переломленными шеями рухнули на землю. Раохар исчез также быстро, как появился, остальные успели только моргнуть.

– Что за дьявольщина! – визжал Кама, – где он?!

– Тотем, идиоты, – орал Кальката, – вспомните его тотем.

Охотники как один посмотрел на верх и во все еще густом дым, увидели два ярких, желтых огонька на ветке мертвого дерева.

– Филин, – успел выдохнуть Кама.

Желтые зрачки вождя вспышкой оказались на расстоянии вытянутой руки от Камы. Раохар одним движением вырвал гортань у незадачливого охотника. Кама, схватился за страшную дыру, образовавшуюся в горле, кровь рекой сочилась сквозь пальцы, заливая волчий мех. Он еще продолжал булькать и дергаться, когда вождь снова стремительно исчез.

– Кама, – выдохнул брат вождя, – Рах, ты же его нянчил в младенчестве, ну как же так, что ты творишь?!

В дыму раздались еще два приглушенных вскрика и последующий ужасающий хруст.

– Бесполезно, – прошептал Кальката, – это как с призраком воевать.

Брат вождя бессильно стоял и слушал, шлепки и удары вокруг себя и последующие за ними стоны умирающих охотников. Через несколько секунд все было кончено. В повисшей тишине было слышно только прерывистое дыхание огромного охотника.

– Ну давай, брат, – прошептал Кальката, – давай, не тяни. Я приму это как мужчина. Или может ты уже все? Может ты уже загнулся там, а? Может ты подох уже, ублюдок старый, ну зачем так все было усложнять?!

Кальката продолжал истерично орать, когда Раохар бесшумной тенью скользнул к нему за спину. Вождь нанес брату быстрый удар пальцем в основание черепа и тот рухнул, словно мешок с тыквой, лишившись сознания. Поднявшийся ветер разогнал остатки дымовой завесы, снова открыв солнцу поляну перед площадью. Раохар стоял, окруженный искореженными телами своих сородичей, полностью вымазанный в их крови, всклокоченный, с диким выражением лица, он походил на злобного раненного медведя. Обломанное лезвие его ножа плотно торчало в груди, не давая крови вытечь, что окончательно добило бы полумертвого вождя. Рыцарь, умудрившийся не замарать доспех во всей этой суматохе, поднялся с корточек и медленно начал хлопать. Стальной звон перчаток был, казалось, единственным звуком, разносившимся над площадью.

– Браво, вождь! Я правильно произношу? «Браво»! Кажется, именно это слово кричат люди в высшем сословии, после хорошего спектакля, – воодушевленно произнес рыцарь. – Впрочем, откуда тебе, дикарю неотёсанному об этом знать.

Раохар молчал, глядя на мирно храпящего Калькату посреди тел его подчиненных.

– И тем не менее, отличное шоу, – продолжал комментировать демон. – Проткнутый насквозь, отравленный, ты умудрился в одиночку положить целый отряд профессиональных охотников. Разрази меня небо, голыми руками! Зачем? Ты пытался произвести на меня впечатление? Буду откровенен, тебе удалось, вождь. Я почти рад, что не пришел в этот мир лет так двадцать назад, когда ты был в расцвете сил, не хотел бы я с тобой тогда встречаться.

– Пожалуй, – проглотив комок в горле, ответил вождь, – но ты не переживешь и эту встречу.

– Небо великое, не исключено, вождь, совсем не исключено, после того, что я тут увидел.

– Я сейчас убью тебя, – спокойно произнес вождь, направившись к здоровяку. – Давай уже закончим этот фарс.

Рыцарь примирительно поднял ладони.

– Ну что ты за животное, Раохар, может лучше поболтаем? Я уверен, узнай ты меня получше, мы бы с тобой подружились, как я подружился с твоими людьми.

– Твои второсортные чары на меня подействуют, демон.

Раохар осторожно отдышался. Клинок в груди превращал каждый вздох в агонию, но важно было потянуть время и выветрить остатки яда из легких, чтобы хватило сил провернуть то, что планировал вождь.

– Не будь таким категоричным. Ты слишком мало знаешь о мире, чтобы позволить себе такую роскошь, как категоричность, – отмахнулся рыцарь, – не попробуешь, не узнаешь, верно?

Демон поднес руку к шлему и аккуратно снял переднюю панель шлема, которая оказалась выпуклой съемной маской.

– «Глаза», – мелькнула мысль в голове Раохара, – «все происходит через глаза, нужно избегать прямого взгляда».

Вождь поспешил сконцентрироваться на шее противника, но от увиденного невольно перевел взгляд обратно на лицо. Под маской у рыцаря было пусто. Тьма. Абсолютная, всепоглощающая тьма смотрела на Раохара из-под открытого забрала. Беззвездная ночь перед самым рассветом. Бархатная темнота магнитила внимание с невероятной силой, обволакивая охотника мягким невидимым покрывалом. Раохар почувствовал сладкую безмятежность и комфорт, которые испытывают маленькие дети, когда их укачивают после бутылочки теплого материнского молока.

– Вот, вождь, молодец. Видишь, все не так уж и плохо. А теперь, расскажи мне, о чем ты жалеешь больше всего в жизни. Чего ты хочешь? – раздался чарующе приятный голос из темноты.

Вены на шее Раохара вздулись от напряжения. Вождь сопротивлялся чарам, призвав на помощь все свои внутренние волевые ресурсы. Сделать это было в высшей степени непросто, он стремительно проваливался в манящую черную пропасть, сулящую умиротворение и долгожданный покой.

– Потрясающая выдержка, Раохар. Пока что ты единственный, кто продержался дольше секунды. Ну же, давай, поделись со мной своими сожалениями.