сзади торопливые шаги.
— Марина, стой! Нам нужно с кое-что обсудить.
— Нам? — безразлично спросила Марина, оборачиваясь на окрик того, кого сама искала несколько минут назад.
Александр протянул её заявление.
— Как это понимать? Ты уходишь?
— Там все написано, неужели не понятно?
— Марина, не руби сгоряча, подожди немного, все образуется.
Ей показалось или в его голосе звучало беспокойство?
— Ничего не образуется. — И спустя мгновение добавила, опустив взгляд, словно стесняясь того, что собиралась сказать. — Жаль, что мы так поздно встретились. Ты — очень хороший друг.
Она развернулась и направилась в вверх по лестнице. Александр проводил её задумчивым взглядом, а когда девушка скрылась из вида, отправился к себе.
18
Марина проснулась от звука будильника, но была не в силах встать. Тело било дрожью. Жутко болела голова. Горло горело так, что было трудно глотать. Кое-как, отключив будильник, она закуталась в одеяло и нетвердым шагом направилась в кухню. С жадностью выпив стакан воды, решила, что никуда сегодня не пойдет. Достав с полки жаропонижающие таблетки, она запила их еще одним стаканом воды, вернулась в постель и провалилась в глубокий сон.
Её разбудил настойчивый звонок в дверь. Она дотянулась до телефона. Восемнадцать пропущенных звонков и ни одного от Кирилла. Родители тоже не звонили. «Остальные пусть катятся к черту», — подумала она и с головой накрылась одеялом. Навязчивый звонок, отдавался в голове тупой болью, однако, через некоторое время затих. В теле полыхал огонь, но было холодно, хотелось сжаться в маленький комочек, чтобы хоть как-то согреться. Она не спала, но и не бодрствовала. Разум погрузился в состояние полусна-полуреальности, в котором время текло по-иному. Кто-то положил ладонь на лоб и быстро убрал. Она застонала от разочарования: хотелось ощутить прохладное прикосновение ещё раз. Вода. Так хочется пить, еще и еще, но больно глотать. Марина открыла глаза. На неё смотрит женщина. Чужая. Не интересно. Она закрыла глаза. Внезапная боль пронзила руку, но затем на её место пришло расслабляющее небытие, и она снова погрузилась в спасительный сон.
Марина открыла глаза. Вокруг темно. Одежда на ней и постель вокруг мокрые, словно кто-то выплеснул ведро воды. Нужно переодеться. Очень хочется пить. Она попыталась встать, и в этот момент в противоположном углу комнаты кто-то зашевелился.
— Кто здесь? — испуганно спросила она в темноту.
Внезапно загорелся свет, и Марина невольно заслонила глаза ладонью от бившего в глаза яркого света.
— Привет, соня. Долго же ты спала. — Послышался знакомый голос.
— Что ты здесь делаешь? — прищурившись, она пыталась рассмотреть стоявшего перед ней Александра. — Который час?
— Уже полвосьмого вечера. Ты проспала почти два дня. Ты, разве, ничего не помнишь?
Она отрицательно покачала головой.
— Что делаю? Тебя сторожу. — Усмехнулся тот и коснулся ладонью её лба. — Замечательно. Температуры нет. Есть хочешь?
— Нет, пить. Мне нужно туда, — кивнула она в сторону ванной, — переодеться.
— Хорошо. Когда закончишь, заходи в кухню.
Марина не стала ничему удивляться, на это просто не было сил. Она взяла из шкафа сменную одежду и не спеша направилась в ванную. Во всем теле чувствовалась слабость, но боли больше не было.
Когда она вошла в кухню, на столе уже стояли чашки с горячим чаем, на тарелке лежали нарезанный сыр, лимон, печенье и рядом — небольшая баночка с медом.
— Присаживайся. — Он пододвинул ей стул, помогая сесть. — Как ты себя чувствуешь?
— Неплохо, — ответила она, пододвигая к себе чашку. — Саша, а все-таки, что ты здесь делаешь?
Он слегка улыбнулся, когда она назвала его вот так, просто по имени, и в его взгляде, как ей показалось, промелькнула радость.
— Ты, правда, ничего не помнишь?
— Нет.
— Вчера утром ты не вышла на работу, на телефонные звонки не отвечала. Кирилл попросил меня поехать к тебе и узнать, что случилось. Консьерж сказал, что ты домой пришла, но никуда не выходила. Дверь ты не открывала, поэтому я вернулся в офис и взял у Кирилла ключи. У тебя была высокая температура, и ты бредила. Я вызвал врача. Она сказала, что у тебя, вероятнее всего, ангина и тебе нужно в больницу, так как необходимо ставить уколы. Я решил, что тебе здесь будет лучше, чем в больнице, поэтому все делал сам.
Он замолчал. Он не стал упоминать о том, сколько ему пришлось заплатить врачу, чтобы та приехала на квартиру и назначила лечение, что он не спал почти всю прошлую ночь из-за того, что она бредила и звала маму. Что он более суток дежурил возле её постели, контролируя температуру, делая уколы и отвечая на звонки её матери. Только проявившиеся круги под глазами и легкая небритость свидетельствовали об его усталости.
— Спасибо. — Тихо ответила она, делая глоток, и смущенно добавила. — Спасибо тебе большое за все. Я не знаю, как тебя отблагодарить.
— Не за что. И благодарить меня не надо. Допивай чай, тебе нужно поставит укол.
— Слушаюсь доктор, — ответила она. — Я могу поинтересоваться, что вы мне колите? И где вы научились ставить уколы?
Александр поднялся и поставил пустую чашку в раковину.
— Тебе прописали антибиотик и витамины. Уколы меня научили ставить в институте на медподготовке, а когда отец болел, то на нем оттачивал свое мастерство, так что, можно сказать, с тобой работает специалист.
Марина улыбнулась.
— Тогда я не боюсь, ты все умеешь. Или все-таки чего-то не умеешь? Признавайся!
— Я много чего не умею, — почему-то уже серьезно ответил он.
Дружественная атмосфера разговора была нарушена внезапным холодом отчуждения. Александр терпеливо подождал, пока она допьет чай, показал, что нужно принимать и в какой последовательности. Дрожащей рукой поставил два укола и стал собираться. Марина внимательно наблюдала за ним, облокотившись о дверной косяк.
— Может, останешься сегодня? Мне спокойнее, когда ты рядом. — Почти шепотом спросила она, не понимая двусмысленности своей просьбы.
Александр замер на мгновение, затем продолжил завязывать шнурки на туфлях.
— Прости, не могу, у меня много дел. — Ответил он, стараясь не смотреть ей в глаза. — Я завтра перед работой заеду и после работы тоже, чтобы сделать уколы. Если что-то будет нужно — сразу звони, я приеду.
— Да, конечно. Спасибо. — Только успела она сказать вслед уходящему Александру.
Марина вернулась на кухню, чтобы убрать со стола и помыть чашки, и с удивлением обнаружила приготовленный на плите свежий бульон и запеченное филе курицы в сковородке. Никто, кроме мамы и папы, никогда о ней так не заботился. Она присела на стул и задумалась. Александр совсем незаметно вошел в её жизнь и внес некую толику спокойствия и уюта.
