она, направляясь к кроватке.
— Ну, ну, маленькая моя. И чего мы плачем? — Посмотрев на часы, стало понятно почему. По времени кормление должно было быть ещё как сорок минут назад, но Поля, видимо, не услышала будильник.
Взяв малышку на руки, она села на кровать и дала дочери грудь, та тут же замолчала, жадно приникая ротиком к соску.
Утренний гость был не единственным, кто посетил за утро Полину. Буквально минут через тридцать по квартире снова разнеслась трель дверного звонка. Только на этот раз Полина посмотрела в дверной глазок и, простонав, приложилась лбом о дверь. За дверью стоял Сергей, и по его лицу было видно, что он чем-то недоволен. Полина не спешила открывать, надеясь, что он уйдёт, только вот Сергей был совсем другого мнения.
— Полина, я знаю, что ты дома. Открой мне! — Раздался за дверью его недовольный голос, и Полина открыла. Только до этого не забыла накинуть цепочку на замок.
— Чего тебе? — с недовольством проговорила она, смотря через небольшую приоткрытую щель.
— Ты, может, впустишь меня?
— Зачем?
— Поговорить.
— А мы вчера разве не всё обсудили?
— Нет. Ты почему выгнала с утра лаборанта? Он, вообще-то, за анализом пришёл.
— Как мне помнится, ты отказался от дочери.
— Появились кое-какие изменения.
— Да что ты?
— Да, — уже заметно зверея, проговорил Сергей и, взявшись за ручку, стал давить на дверь. — Открой. Мы просто поговорим.
— Серёж, уходи, а? Я не хочу говорить. Да и не о чем. Оставь нас с дочкой в покое.
— Не оставлю, — резко ответил он. — Ты нужна мне, — добавил Сергей, и Полина замерла от этих слов. И, пользуясь заминкой девушки, Сергей просунул руку и снял цепочку с замка, распахивая дверь шире и входя в квартиру, оттесняя от проёма двери Полю.
— А не офигел ли ты? Тебя никто не приглашал. — Она попыталась его выпихнуть, но плач дочки отвлёк, и Полина пошла в комнату, забывая о незваном госте.
Сергей
Он стоял в крохотном коридорчике и наблюдал, как Полина ходит из угла в угол и укачивает девочку на руках. А та, кажется, вообще не хотела переставать плакать. Только с каждой секундой всё громче и громче рыдала, заливаясь слезами. У него даже голова заболела, и он поморщился от этого жуткого плача.
«И как только Полина всё это терпит?» — подумал он и смерил любимую взглядом. У Сергея никогда не было опыта в общении с детьми, а тем более с такими крохотными. И если бы он был сейчас на месте любимой, то поднял бы кого угодно, только чтобы прекратить этот младенческий ор. И как такая хрупкая Полина справлялась с дочкой, он не представлял. Отчего-то так жалко её стало. А главное, он почувствовал себя каким-то подонком. Стоит здесь и смотрит на неё. Хотя, чем помочь, он не представлял. Что он может сделать? Да и к тому же она мать и лучше должна знать, что с её ребёнком.
После вчерашнего разговора Сергей практически не спал всю ночь. Только и думал о том, что если Полина ему не изменяла, и эта чокнутая её подружка наврала ему, то он сам добровольно отказался от любимой и своего ребёнка. И вот эта мысль никак не давала ему покоя. Практически весь год она была одна и самые сложные моменты в жизни проходила тоже одна, без чьей-либо поддержки. Нет, он больше не допустит, чтобы его женщина страдала. Он заберёт её вместе с дочкой к себе и с этого дня будет сам решать все вопросы.
— А может, у неё что-то болит? — спросил он, не выдержав больше этого надрывного крика.
Полина от его слов вздрогнула, словно забыла, что он в её квартире, и резко обернулась, смотря прямо ему в глаза.
— Нет. С ней всё в порядке. Ты не мог бы на кухне подождать, если не собираешься уходить.
Сергей только молча кивнул и пошёл, куда было велено. Минут через десять и Полина к нему пришла. Вид у неё был уставший. Под глазами синяки. А ещё она похудела. Щёки осунулись, и Сергей не выдержал.
— В общем, иди, собирай вещи, — строго сказал он, а Полина опустилась на стул напротив него и посмотрела, изумлённо выгибая одну бровь.
— Зачем? — спросила она удивлённо, не отрываясь смотря ему в глаза.
— В смысле, зачем? Я всё решил. Ты с дочкой переедешь ко мне. Мне ещё примерно нужен месяц, чтобы всё здесь наладить, а потом обратно уедем в столицу. Там вам будет лучше, да и рядом со мной будете. Дочку хорошим врачам покажем, а то она как-то много плачет. Я не думаю, что это нормально, — сказал он, но Полина даже и не собиралась шевелиться. Она только с удивлением взирала на Сергея и почему-то злилась.
— Серёж, ты как? Нормально себя чувствуешь?
— Да. А что?
Полина на одно мгновение прикрыла глаза, а затем резко распахнула их, смотря уже откровенно злым взглядом на Сергея, и заговорила.
— Ты что вообще несёшь такое? Куда мы к тебе переедем? В номер отеля? И как ты вообще это себе представляешь? Только ещё вчера ты знать не хотел меня и дочь. А теперь собирай вещи? Никуда мы не поедем. Ты отказался от нас и теперь не имеешь никаких прав ни на меня, ни на дочь. Ты что, думаешь, что можно вот так вот просто, по щелчку пальцев управлять людьми? Нет, мой дорогой, мы тебе не игрушки. А сейчас я прошу тебя, оставь нас в покое. — По мере того как Полина говорила, Сергей злился. Да, он злился, и ещё как. Нет, он не собирался больше её терять. Этот год без любимой был хуже ада. Да он чуть не сдох без неё в одиночестве, а теперь, когда вся правда открылась, он никуда не уйдёт.
— Полина, я признаю, что был не прав. Мой язык работает быстрее мозга. В прошлый раз я должен был успокоиться и всё выяснить, а не горячиться и кидаться обидными словами. Прости меня. И знай, я теперь вас не оставлю, хочешь ты этого или нет…
— Нет, — перебила она его. — Я этого не хочу. Да я вообще не хочу ничего с тобой общего иметь. Хотя… У нас и нет ничего общего, а дочь ты не получишь. Она моя. Если бы не эта работа, ты бы не приехал в город и не узнал бы ничего. Жил бы себе преспокойно и горя не знал. Так пусть всё так и остаётся. Сколько ты сказал,
