Молчание нарушил раненый.
— Профессор, — обратился он к Юрию, и я невольно подумала о том, что некоторым людям идут их недостатки — человек слегка, но обворожительно картавил.
Вообще обожаю картавых людей. Они милые такие, в большинстве своём. Хотя этот, перепачканный и связанный, милым мне не показался.
— Я не профессор, я доктор! — поправил Юра несколько раздражённо, словно мужчина только что оскорбил его своим обращением.
— Да мне сейчас без разницы! — попытался продолжить спасённый, но доктор не дал ему сказать.
— Хватит, — Юрий постарался придать голосу строгую интонацию, но с непривычки у него ничего не получилось. — Тебе, Варвара, вообще лучше его не слушать!
Ну ничего себе! Ивар меня сюда привёл, показал мне нашего… ну вернее, Юриного, гостя, а теперь мне нельзя его слушать? Да при том, что он и не говорит-то толком ничего! Смотрю на него уже минут десять, а знаю о нём лишь то, что он картавит и его спасли мои друзья.
— Почему не слушать, мне ведь интересно? — наивно спросила я, и Юрий сказал правду, лишь потом спохватившись, что врать надо было, потому что его ответ вызвал у меня ещё большее любопытство по отношению к незнакомцу:
— Они мыслят иначе, и это неинтересно, — пояснил Юрий. — Он может убить нас, и при этом считать, что сделал нам одолжение, ведь жизнь полна лишений и утрат, а он нас от неё освободил!
— Кстати, в этом что-то есть! — встрял Тима, и Доктор метнул на него укоризненный взгляд.
— Не надо держать нас за дураков! — обиделся спасённый, откидывая связанными руками с лица прядь слипшихся волос.
— Можно подумать, вы за них не держите всех остальных! — небрежно бросил Ивар, явно испытывающий к раненому ещё большую неприязнь, чем Юрий.
Связанный покачал головой и приготовился что-то пояснить:
— Да, мы считаем ваши жизненные принципы абсурдными, а вас неадекватными, но мы не… — ему снова не дали высказаться.
На этот раз его перебил Доктор, и речь его была столь пламенной, что я мигом перестала смотреть на незнакомца и уставилась на загоревшиеся яростью голубые глаза:
— Ваши-то принципы — вообще в топку! Тебя бросили свои же, а ты утверждаешь, что они тебя любят! Ты хоть понимаешь, что вообще произошло? Понимаешь, что не мы должны были тащить тебя на себе из огня, а они? Понимаешь, что все мы могли там сгореть из-за того, что у вас какие-то принципы, согласно которым нельзя надеяться на удачу и везение? Но именно благодаря удаче ты сейчас жив! — он хотел презрительно сплюнуть, но передумал, уже спокойней добавив: — Не верил, что вы и вправду такие, пока тебя не встретил! — вздохнул он, и снова заметив меня, а о моём присутствии он, казалось, на время словно позабыл, сказал: — Уйди, пожалуйста!
Но теперь-то уж я уходить не собиралась. Назревал конфликт, и было интересно дослушать до конца, поскольку что-то мне подсказывало, что только так я смогу хоть что-то понять.
Однако про конфликт я погорячилась: серые стальные глаза незнакомца смотрели спокойно, словно это не к нему были обращены гневные речи хозяина дома.
— Уйди, Варя, — чуть тише попросил Юрий повторно, но ответить отказом я не успела.
— Нет, оставайся, — поддержал меня Ивар, поймав на себе неодобрительный взгляд доктора, лукаво улыбнулся и продолжил: — Тут самое интересное пошло, про то, как его бросили свои. А мне вот кстати интересно, тут говорят, что девушка твоя среди них была? — спросил он у человека с явным намерением поиздеваться.
— Была, если это важно, — спокойно выдержал взгляд чёрных глаз мужчина. — Но они меня не бросали!
— Ну да, просто умирать оставили? — саркастически продолжал вампир.
— Да. А по-вашему это одно и то же? — искренне удивился связанный.
— Вообще-то да. Это и есть одно и то же! — возмутилась я, но тут же осеклась под тяжёлым взглядом Юрия.
— Вы не умеете любить, — нагло заявил спасённый, обводя спокойным взглядом всех нас. — А мы умеем. И в той ситуации было самым правильным оставить меня именно по этой причине.
— Я назову это «парадокс любви»! — снова встрял Тима.
Я поглядела на технолога. Его вообще все эти разборки словно не касались. У него было прекрасное расположение духа, и потому от него было мало толку.
Я постаралась понять, что здесь творится. Наиболее вероятный ответ был очевиден:
— Он сумасшедший, да? — тихо спросила я у доктора, кивая на связанного.
— Да нет же! — воскликнул незнакомец, прекрасно меня расслышав и явно не согласившись с моим предположением, отчего пожелал попытаться всё растолковать: — Ну вот представьте себя на моём месте: вы бы хотели, чтобы ваши любимые рисковали собой? Вы бы оценили свою жизнь выше их жизней? Если они вам правда дороги — нет, вы бы не позволили им рисковать! И мои друзья и девушка, зная это, не стали возиться со мной, а ушли. Это правильно. Это намного разумнее, чем поступили вы: кинуться в пекло за незнакомым раненым человеком, который с вероятностью 35 % мог оказаться убийцей и вы бы стали его очередной жертвой, если бы не погибли вместе с ним!
Повисла долгая молчаливая пауза. Каждый обдумывал слова мужчины, а он глядел на меня. Вот почему именно на меня? Потому что я девушка и мне проще доказать свою позицию, запутав софистикой?
Первым нарушил молчание технолог, закончив обдумывать услышанное раньше других.
— Почему 35 %? — задумчиво переспросил Тима.
Я воззрилась на него, как на ненормального, ибо на этот раз он превзошёл себя! А я только начала видеть в нём нормального человека, способного мыслить, принимать решения, рисковать и радоваться победам!
— Что? Из всего бреда, что он сказал, тебя волнует только процент? — удивилась и возмутилась я, хотя раньше мне казалось, что Тимофей уже никогда не сможет удивить меня своими словами.
— Не только… — смутился технолог под моим негодующим взглядом. — Просто почему так много?
— Потому что исходя из теории… — начал было связанный, но Ивар вмешался:
— Я же говорил, он опасен! Поэтому и связан.
— Я не опасен! — запротестовал человек. — Я понимаю, что вы сделали мне добро. И хотя это было глупо, и вы сделали это исключительно из своих странных принципов, я при случае вас отблагодарю, как велят ваши традиции.
— Вот этого-то я и боюсь! — признался доктор. — То, что вы посчитаете благодарностью, может нам дорого обойтись!
— Хорошо, — покорно ответил мужчина, приподнимая руки с колен, будто бы желая защититься от наших нападок. — Могу всё забыть и при следующей встрече вести себя по обстоятельствам без поправки на то, что я вам обязан.
— Нет, такая формулировка мне вообще не нравится, — поморщился Юрий и глубоко задумался.
Ивар как-то хищно и задумчиво смотрел на незнакомца, и становилось понятно, что незнакомцем он был для всех, кроме него. Я наблюдала за ним украдкой, и видела, что он относится к гостю с холодным презрением и ярым желанием сделать ему побольнее своими словами, но пока ничего у него не выходило, и от этого он злился. Ивар даже сейчас был красив и приятен, хоть глаза его испепеляли связанного мужчину.
