Габриэль кивнул. Они вошли, и Роуз опустилась на стул. Какое — то — время он стоял неподвижно, но Роуз не повернулась к нему. Она не могла даже представить, что происходит сейчас у него в голове. Хотя вряд ли ей бы это понравилось. Отцовство — слишком высокая цена за две недели секса с женщиной, которая была для него всего лишь очередной победой в донжуанском списке. Габриэль четыре года не обращал на нее никакого внимания и так бы и не взглянул на нее, если бы Роуз не вернулась из Австралии похудевшей, загоревшей и изменившейся в лучшую сторону.
Роуз не смела даже поднять на него глаза.
Она слышала, как он подошел ближе и прошел мимо нее к окну, у которого замер в тишине.
Больше всего на свете ей бы хотелось извиниться перед ним, но ведь Роуз и подумать не могла, что забеременеет после первой же ночи. Ее сестре потребовалось шесть месяцев, чтобы забеременеть!
Роуз просто по глупости позволила страсти победить благоразумие. Габриэль же подумал, что она пьет противозачаточные таблетки. А когда наутро она сообщила ему, что таблеток не принимает, в последующие дни он сам всегда заботился о предохранении.
Роуз и не догадывалась, что уже слишком поздно.
— Когда ты узнала? — холодно поинтересовался Габриэль, повернувшись к ней.
— Десять дней назад. — Роуз отвела глаза. Ей невыносимо было видеть, как он безразличен.
— Я и думать забыла о… в общем, я пошла к дантисту, и она спросила, не беременна ли я, потому что мне нужно делать рентген. И тогда я поняла, что у меня задержка…
— Почему я должен тебе верить? — небрежно бросил Габриэль.
— Что ты хочешь этим сказать? — Роуз не пониамала, к чему он клонит.
— Я имею в виду, — произнес он тоном, не терпящим возражений, — вот что. Вдруг я узнаю, что ты считаешь меня привлекательным. Ты работала на меня четыре года, и тут, едва мы прибыли на уединённый остров, я неожиданно оказываюсь
мужчиной твоей мечты. Странно, тебе не кажется?
Его рассуждения удивляли Роуз, но она молчала, желая дослушать ход его рассуждений.
— Очень странно, — продолжил Габриэль, — учитывая то, что у тебя только что появился мужчина.
При мысли, что Роуз так обошлась с ним, Габриэль поморщился. Его мужская гордость была уязвлена. Она заставила его пуститься в обвинения, которые при других обстоятельствах он сам счел бы нелепыми. Но сейчас он просто ничего не мог с собой поделать.
— Теперь ты вплываешь в мой кабинет и заявляешь, что беременна, — цинично хмыкнул он. — Знаешь, даже если и так и ты действительно ждешь ребенка, кто может подтвердить, что ты не была уже беременна, когда отправлялась со мной на остров? Кто докажет мне, что ты оказалась со мной в одной постели не ради того, чтобы потом вы с твоим любовничком могли выкачивать из меня деньги?
Роуз побледнела. Она смотрела на Габриэля неверящим взглядом, и он вдруг ощутил укол вины.
Девушка хотела было встать, но он тут же навис над ней, как грозовая туча, не дав ей пошевелиться.
— Даже не думай об этом! — прогремел он, закрывая ей пути к отступлению. — Даже не думай о том, что можешь прийти сюда, сказав, что ждешь от меня ребенка, а потом просто так встать и уйти!
— Значит, ты считаешь, что тебе можно обвиять меня в том, что я просто одна из охотниц за твоими деньгами, которая использовала тебя? Это самое глупое и самое унизительное обвинение, которое я когда — либо слышала! Да как тебе в голову пришло, что я сплю с тобой из корыстных побуждений! Это о многом говорит мне, Габриэль Гесси. Правда, я никогда не думала, что ты можешь быть такого… гадкого мнения о других!
Габриэль вскочил и нервно заходил по комнате, сунув руки в карманы.
— А чего ты ожидала? — прошипел он. — Ты ворвалась ко мне с бомбой, которую взорвала прямо передо мной!
— Прости… — Роуз опустила голову.
Она и сама не понимала, почему ее так удивила реакция Габриэля. Во — первых, он был в шоке. Во — вторых… во — вторых, он ведь богатый человек. Миллионер. Конечно, он привык сомневаться в мотивах людей. Да и кто не знает, что беременность — кратчайший путь к кошельку мужчины.
— Я понимаю, что ты в шоке. Знаешь, я долго думала, стоит ли мне идти сюда и говорить тебе о своей беременности. Но в конце концов я решила, что ты должен знать. И прежде чем ты бросишься в очередные обвинения, позволь сказать тебе, что мне не нужны твои деньги. Я сама не знала, что так получится. Но я не могу повернуть время вспять и исправить то, что было между нами на острове… — Роуз решилась наконец поднять глаза.
— И… ребенок твой, Габриэль. Я не виделась с Джо после возвращения в Лондон. И еще…
Роуз неожиданно почувствовала небывалое облегчение. Последние десять дней были очень напряженными. Да что уж там! Последние два с половиной месяца были самыми трудными в ее жизни. Роуз вернулась в Лондон и тут же ушла из компании Габриэля. Другая работа, временная, оставляла для Роуз кучу времени, чтобы купаться в безрадостных мыслях.
Затею пойти на курсы она оставила. Чувствовала себя совершенно не в настроении, чтобы начинать что — то новое. Девушка проживала день за днем однообразно и серо, пока однажды, десять дней назад, домашний тест на беременность не показал ей счастливые две полоски.
И вот она здесь, сидит перед Габриэлем и выслушивает его обвинения. Роуз стиснула зубы, чтобы не расплакаться.
— Хорошо, допустим, я поверю тебе…
А он уже поверил. Это было написано на его лице. Он знал где — то в глубине души, что Роуз не стала бы спать с ним, чтобы взвалить на его плечи ответственность за чужого ребенка.
Значит, Роуз носит под сердцем его малыша…
Габриэль неожиданно осознал, что его переполняет чувство чистого, глубокого удовлетворения. Он ощущал себя… победителем.
— И?.. — Роуз вернула его в реальность.
— Что все же не исключает, — продолжил он, — что я не потребую теста на втцовство… когда — нибудь.
— Я не обманываю тебя, Габриэль. Может быть, ты быстрее повериш мне, если я скажу, что пришла сюда не просить денег. Нет. Просто я подумала, что так будет честно по отношению к тебе.
— Но ты должна понимать, что я ни за что не позволю своему сыну расти без…
— Сыну? Подожди минутку…
— Или дочери, конечно. — Габриэль пожал плечами и снова заходил взад — вперед по комнате, словно не зная, куда себя деть.
— Какая разница? Я не позволю тебе одной воспитывать моего ребенка!
— Что ж, это зависит от того, захочешь ли ты участвовать в его воспитании.
— Слушай, ты говоришь так, будто я собираюсь ограничиться чеком, который буду посылать тебе на содержание ребенка раз в месяц. Если ты думаешь, что я оставлю мою плоть и кровь, то ты ошибаешься…
— Что ты задумал?
