– Я с радостью приму любые условия Деборы! – воскликнул Бертрам. – Пусть работает помалу или, наоборот, помногу, то есть столько, сколько захочет. Мне она необходима, да и для нее, я думаю, немаловажно продолжать ощущать себя нужной мне и фирме.
Доктор Бловарски просияла.
– Дебора, вы просто счастливица! У вас потрясающий босс! Готов пойти на что угодно, лишь бы вам и вашему ребеночку было хорошо.
Дебора ничего не ответила. По выражению ее лица Бертрам не мог определить, злится она на него или нет.
Договорившись о времени следующего приема, они попрощались с врачом, и вышли из кабинета.
Бертрам ликовал. Естественно, визит к доктору Бловарски не гарантировал изменения твердого решения Деборы не выходить за него замуж. Но теперь она могла взглянуть на ситуацию по-иному и осознать, что ее упрямство бессмысленно и никому не нужно...
– Давай осмотрим родильное отделение больницы, – предложил Бертрам. – Я хочу понять, что оно собой представляет. До твоих родов еще далеко, но я должен знать, как за тобой и за ребенком здесь будут ухаживать.
– Но нам следует возвращаться на работу, – попыталась возразить Дебора.
– На сегодня у меня не запланировано никаких важных встреч и телефонных разговоров. Все остальное может подождать, – ответил Бертрам.
Пожилая медсестра во всем белом первым делом показала им помещение, в котором производится регистрация только что прибывших рожениц. Потом проводила их в одну из пустующих палат.
Бертрам внимательно осмотрел широкие окна, высокие белые потолки, стены, окрашенные в нежно-зеленый успокаивающий цвет.
– И сколько времени нам придется здесь пробыть? – спросил он у медсестры.
Дебора резко повернула к нему голову и окинула его озадаченным взглядом.
Вероятно, ей не понравилось, что я сказал «нам придется», а не «ей придется», решил он. Но я намерен постоянно находиться с ней рядом, пусть привыкает к этой мысли.
– Сложно сказать, – ответила медсестра. – Это от многого зависит.
Она пожала плечами и повела их дальше. В родильную палату они не вошли, но смогли почувствовать царящую здесь атмосферу. Там суетились врачи в зеленых костюмах, раздавался детский плач, женские стоны и голоса медперсонала.
Самой потрясающей была палата для новорожденных. Бертрам и Дебора остановились у стеклянной стены и, затаив дыхание, уставились на крошечных малышей. Некоторые из них плакали, и у Бертрама все переворачивалось внутри. Ему очень хотелось подойти к каждому из плачущих младенцев, шепнуть им, что все в порядке, утешить любым способом.
В его голове роились сотни мыслей, а душу наполняли самые нежные, самые волнительные эмоции. Интересно, с волосами родится их ребеночек или без волос? Какого цвета будут его глаза? Какой формы личико? Каким будет его вес, рост?
Он осторожно повернул голову и взглянул на Дебору.
Ее лицо выражало самые разнообразные переживания – нетерпение, сочувствие, беспокойство и даже страх.
Наверное, она волнуется, что не сможет стать хорошей матерью, боится каких-нибудь осложнений при родах, подумал Бертрам, и ему страстно захотелось освободить ее сердце от опасений. Он положил руку ей на талию и привлек к себе. Она ничего не сказала, но и не отстранилась...
Вскоре они покинули здание больницы и направились обратно в офис.
Была пятница, последний рабочий день Деборы в «Сноу Уайт». Вообще-то, в правильности своего намерения уйти она уже сильно сомневалась.
Выполнив последнюю на сегодня задачу: отправив на собеседование к Бертраму еще одну претендентку на свою должность, она устало опустилась на стул и погрузилась в размышления. Если я уволюсь сегодня и засяду дома, то сойду с ума от скуки. Чем мне заниматься в огромной квартире Бертрама? Наблюдать за тем, как ее ежедневно вылизывают уборщики? Смотреть в окно? Названивать друзьям, которые до сих пор не знают, что я беременна? Я этого не вынесу.
О ее малыше было известно только Бертраму. Поэтому лишь с ним она могла о нем говорить. А также и о будущем, которое теперь ей представлялось только связанным с заботами о ребенке...
По окончании собеседования Бертрам пришел к ней и объявил:
– Я принял решение! Я беру на работу мисс Ролан!
– Что?! – Дебора вскочила со стула и тут же вновь села.
Она настолько привыкла к мысли, что Бертрам забраковывает все кандидатуры, кажущиеся ей вполне подходящими для должности замдиректора, что восприняла его сообщение как нечто из ряда вон выходящее. Особенно невероятной эта новость показалась ей сейчас, когда она практически решила не увольняться.
Мисс Ролан обладала привлекательной внешностью, и именно на ней ее босс остановил свой выбор. Это сводило Дебору с ума.
– Не понимаю, чему ты так удивляешься? – спросил Бертрам. – Ты сама решила, что мисс Ролан довольно грамотный специалист. И потом, ты так хотела, чтобы я нанял нового человека... – Он развел руками.
Дебора с трудом проглотила подступивший к горлу ком.
– Я вовсе не удивляюсь, – пробормотала она.
– Знаешь, – Бертрам прищурил взгляд, – твоя докторша подала мне блестящую идею.
– Какую
– Тебе нельзя перетруждаться. Поэтому я решил нанять для тебя помощницу, мисс Ролан. Что скажешь? – И он широко улыбнулся.
Дебора была настолько ошеломлена, что в первое мгновение не могла вымолвить и слова. А когда заговорила, не узнала собственного голоса.
– Разве я... По-моему, сегодня я... должна уволиться?
– А, по-моему, после сегодняшнего разговора с врачом ты должна забыть об этой своей затее, – заявил Бертрам. – Тебе ведь и в самом деле везет, Дебби. Твой босс готов создать для тебя все условия, лишь бы только ты осталась с ним. Где еще ты найдешь такого?
Он был прав. Подобных начальников больше не существовало нигде в мире. Проблема состояла в том, что Деборе хотелось получать от этого начальника не «все условия», а любовь.
Она поставила локти на стол и положила на сцепленные руки подбородок.
– Но очень скоро я буду не в состоянии скрывать мою беременность. Как мы объясним ее сотрудникам?
– Я что-нибудь придумаю, – пообещал Бертрам.
Дебора медленно покачала головой.
Он прошел к ней за спину, положил свои сильные руки на ее плечи и принялся массировать. Она закрыла глаза и расслабилась. Каждое движение Бертрама все глубже погружало ее в блаженство, все настойчивее заставляло забыть обо всех тревогах. Постепенно из ее головы улетучились все тягостные думы, остались лишь мысли о нем. Его руки творили настоящее волшебство, и ей страстно хотелось, чтобы это волшебство никогда не заканчивалось.
– Дебби, – заговорил он. – Умоляю тебя, ничем себя не терзай. Это вредно и для тебя, и для нашего малыша. Скажи, что тебе нужно в работе. Если не помощница, а что-то другое, дай мне знать, что именно.
