Книга Аспид - Кристина Старк

Примирения с отцом не случилось. Мои подношения его совершенно не впечатлили, а извинения скорее утомили, чем обрадовали. Он выглядел раздраженным и мрачным, хмурился на каждое сказанное мною слово и избегал смотреть мне в глаза. Я чувствовала себя работницей благотворительной организации, которая пришла просить у скряги деньги для голодающих детей, а не родной дочерью.

– Ступай, Кристи, встретимся за обедом, – наконец сказал он, когда я в третий раз повторила, что люблю его и не хочу расстраивать.

Я бы предпочла остаться и говорить, пока конфликт не будет исчерпан, но отец хотел просто закончить разговор. Просто прекратить. Так что мне ничего не оставалось, как встать и выйти из его кабинета.

За обедом кусок не лез в горло. Я чувствовала себя лишней, чужой, непрошеной. Слава богу, Агнес болтала без умолку, смеялась и затевала с каждым разговор. Моя тоска и отчаяние были попросту не видны за всполохами ее детской непосредственности. А оставшуюся долю всеобщего внимания перетянул на себя Харт, который явился в компании своей коллеги, детектива Эммы, и принялся выкладывать последние новости с «фронта». То бишь новости о Стаффордах и о том, что они замышляют.

Весь обед я думала о том, что вызывает у меня больше раздражения – презрительные комментарии моей родни о Стаффордах или напарница Харта, которая была яркой, собранной, деловой брюнеткой с низким сексуальным голосом и манерами президентского советчика. Боже, я рядом с ней казалась просто нескладной школьницей, еще не вылезшей из пубертата.

– Вам не о чем беспокоиться, мистер МакАлистер, в ближайшее время все будет тихо. Джована только что вернулась из Сербии, где похоронила отца, младшие Стаффорды заняты своими проблемами, которых выше крыши. Как минимум до Рождества не стоит ничего опасаться, а уже после мы внедрим в их окружение своего человека: он сможет добывать ценную информацию. – Эмма поправила волосы, отправила в рот оливку и игриво улыбнулась присутствующим. Как и положено той, что привыкла ко всеобщему вниманию.

– Благодарю, Эмма, остальное мы обсудим как-нибудь потом, – сказал мой отец, бросив настороженный взгляд в мою сторону. Этот взгляд не ускользнул от моего внимания и ранил меня в самое сердце.

Он не доверял мне.

Мои руки затряслись так, что пришлось отложить столовые приборы. При этом я задела бокал с вином, и он опрокинулся. Вино хлынуло на скатерть и на подол моего платья. Я вскочила, потянулась за салфетками и опрокинула стул. Все лица повернулись ко мне, созерцая мою чудовищную неловкость.

Я вышла из-за стола и выбежала из гостиной. Мне понадобилось немало времени, чтобы успокоиться, собраться с мыслями и решить, что делать дальше.

Самым правильным решением было бы просто не возвращаться, взять велосипед, на котором я сюда прикатила, и исчезнуть. Но Дон Кихот, что просыпался во мне каждый раз, когда со мной поступали несправедливо, грохнул мечом об землю и воскликнул: «Собственный отец не доверяет тебе, деточка! Что, ты молча проглотишь это и в слезах убежишь?»

– Ну нет, я не проглочу это молча и не убегу, – пробормотала я самой себе, сжав кулаки.

Я вернулась в гостиную. Там уже подавали десерт. Ни на кого не глядя, я села на свое место и плеснула себе еще вина.

– Эмма, вы ранее упомянули о том, что планируете внедрить в окружение Стаффордов нашего человека. Очень интересно было бы узнать детали. Думаю, это будет непростая задача, не так ли? – поинтересовалась я, глядя на напарницу Харта в упор.

– Задача определенно не из самых простых, – тут же откликнулась та, ослепительно улыбаясь. – Но это долгий разговор, а я, кажется, уже и так утомила всех. Ваш отец в курсе всех деталей; думаю, он с удовольствием расскажет вам о них, когда мы уйдем.

– А мне интересно послушать именно вас, – так же ослепительно улыбнулась я.

– Что ж, если мистер МакАлистер не против, то я удовольствием… – дипломатично начала детектив, но мой отец тут же перебил ее:

– Наслаждайтесь десертом, Эмма. Кристи, где твои манеры?

– Я сказала что-то не то, отец?

– Не вынуждай гостей говорить о работе.

– По-моему, мы только о ней и говорим. С начала трапезы я только и слышу «Стаффорды-Стаффорды-Стаффорды»!

– Именно поэтому самое время сменить тему.

– Правда? А я тоже хочу знать то, что уже знают все. Я часть этой семьи. Я – МакАлистер. Разве нет?

– Тебе лучше знать, кто ты, – мрачно ответил отец.

– Ты не доверяешь мне, папа? Почему? Потому что я выросла и пытаюсь быть самостоятельной? Потому что мое видение веры отличается от твоего? Или потому что когда-то я дала клятву не вредить Стаффордам?

– Я расскажу вам, кто и как будет внедряться в их окружение, – вмешался Харт, глядя мне прямо в глаза. – Вы всё узнаете.

– Вы ничего и никому не скажете, Гэбриэл, пока я вам не велю, – бросил ему отец.

Харт перевел ледяной взгляд на моего отца, но возражать не стал. Потом он посмотрел на меня – в его глазах ясно читалась поддержка и призыв не горячиться. Я посмотрела на Рейчел – она была похожа на человека, чей дом горит, но который слишком боится огня, чтобы бежать спасать тех, кто ему дорог. Агнес взволнованно хлопала ресницами, не совсем понимая, почему все ссорятся вместо того, чтобы скорее есть десерт.

– Ты несправедлив, отец, – встал на мою защиту Сет. – В списке людей, которым я бы доверил прикрывать свою спину, Кристи была бы первой.

– И в моем списке тоже, – выпалила Агнес, переводя на меня обеспокоенный взгляд. Вряд ли она до конца понимала, о чем речь, но точно хотела защитить меня.

– Дорогой, это же наша дочка, – подала голос Рейчел.

– А вы что скажете, Гэбриэл? – мой отец повернулся к Харту. – У вас прекрасное чутье, и я доверяю вам как никому другому.

– Что именно вас интересует, Джо? – спросил он, и внезапно я снова уловила в его речи шотландский акцент.

– Меня интересует ваше мнение о Кристи. Что вы о ней думаете, учитывая ее поведение, характер и взгляд со стороны? Думаю, вашему экспертному мнению можно доверять.

Мои щеки начали пылать. Отец говорил обо мне так, словно я и вовсе здесь не сидела. Или будто я была какой-то племенной кобылой, которую он собирался купить на аукционе. Да еще и интересовался мнением человека, который не принадлежал к нашей семье и знал обо мне немного. Что-то бесконечно обидное было в его театральном обращении к Харту.

– Спасибо за обед. – Я встала, расправляя подол, все еще мокрый от пролитого вина. – Рейчел, все было очень вкусно. Сет, ты лучше всех. Папа, я пришла с чистосердечным раскаянием, а получила публичную порку. Ты доволен?