— А можно мечту воплотить в реальность… Не правда ли, Рус? — усмехнулся. В глазах промелькнул опасный блеск.
— Начнем? — губы растянулись в зверином оскале.
****
1 день спустя
Вышел из тачки, блокируя ее. Обернулся на рядом припаркованную машину. Охуенную машину! Бля, я готов кончить уже только от ее вида.
Серый Mercedes-Benz S Class 2020 года.
В глазах заплясали чертики, и я быстрым шагом направился в сервис. Довольно давно его у нас не было.
Широким шагом направился к нему. Стоял спиной ко мне, руки сложены на груди, в полголоса переговаривается с Кириллом.
Подкрался к нему, упирая два пальца в виде пистолета ему в поясницу, и в затылок зловеще произнес.
— Не двигайся! Лопатник вынимай! — повернулся ко мне с ухмылкой. И в глазах снова светится необъяснимое тепло по отношению ко мне.
— Я заметил тебя, как только ты зашел, — он снова обернулся к Киру, немым взглядом прося оставить нас.
Приподнял бровь. Что-то серьезное.
Друг мгновенно исчез. Я хмыкнул про себя — всегда бы он так подчинялся взглядам.
— Привет, Вадим, — пожал ему руку.
— Как сам? — я улыбнулся. За долгое время впервые могу сказать, что не хуево! Но решил промолчать.
— Нормально. Что-то случилось, Вадим? — он посмотрел мне прямо в глаза, спрашивая без тени улыбки:
— Руслан, скажи. Вон с той «Маздой» что не так? — и указал рукой на ее, блядь, машину!
Я напрягся всем телом. Прирос к месту. Смотрел ему прямо в глаза и ничего не понимал.
Зачем ему информация о ее машине? Она по его совету приехала сюда? Ну да! Не просто же, Рус, приплыла она к тебе в лапы. Такого подарка просто не может быть. Если посмотрит тачку, то может догадаться. Он не спец, но понимает многое.
— Тормозная система. Повреждение шлангов и трубок, — прищурился на меня — ему явно не понравилось услышанное. А у меня с какого-то хуя вспотели ладошки.
— Ты уверен в том, что говоришь? — нет, он не может знать. Она бы приехала и сразу сказала, в чем дело. Он бы понял, что проблемы со стартером. Но меня сейчас интересовал совсем другой вопрос. Откуда? Откуда он ее знает? Дочь его друга? Знакомого?
— Мне долго ждать ответ?
— Уверен, — глаза напротив наполнились разочарованием.
Почувствовал укол в сердце. Знает… но откуда? Почему тогда она ничего не сказала?
— Покажешь тогда эти самые трубки и шланги? М? — я молчал, и так все понятно. Лишнего произносить уже не хотелось, и так подвел человека. Но, сука, это первый раз! И то, потому что это была она! Если бы узнал, что в сервисе занимаются такой нездоровой хуйней, сначала отхватили бы пизды, а потом с вещами на выход. И это знал каждый, не в моих правилах разводить на бабки.
Опустил голову и шумно выдохнул. Провел ладонью по короткому ежику волос.
— У меня к тебе два вопроса… Первый — в какой момент ты внезапно просрал все свои мозги?! Второй — или вы тут так незнающих баб качаете на лаве? — я поморщился. Неприятно до скрежета зубов. Был бы кто другой, получил бы в рожу за эти слова. И Вадим прекрасно видит мою реакцию.
— Но если судить по тому, какой у вас тут обитает контингент, то я больше склоняюсь к первому варианту. Может, ты мне поможешь? — а я лихорадочно перебирал мысли.
Как? Кто? И меня вдруг внезапно осенило. Снизошло прозрение. Оцепенел. Долгие мгновения смотрел на него, бегло оглядывая лицо. Не может быть… Нет, этого просто не может быть!
Только сейчас я обратил внимание на эти зеленые глаза. Не такие яркие, как у нее, немного потускневшие с годами, но до боли родные и похожие.
— Кем она тебе приходится? — осипшим голосом спросил.
Вадим удивленно уставился на меня, а у меня внутри уже зарождался дикий смех. Этого просто, блядь, не может быть. Ну как так?
— Дочь, Руслан. Дочь! — на этом я не выдержал и заржал. Столько лет мы знаем друг друга, и только сейчас я узнаю, что я общаюсь с ее отцом. И по иронии судьбы, считаю ее отца родным. Это, блядь, занавес! Я дважды влип!
— Может, расскажешь, что тебя так развеселило? Как ты меня обвел вокруг пальца? — мгновенно успокоился.
— Не борщи, во-первых, я не знал о тебе. Во-вторых, почему ты сразу ей не сказал, в чем дело?
— Руслан! Зачем? Думал, заменишь щетки и проведешь ТО*, — я разразился новым приступом смеха.
— Ну, считай, что ТО успешно выявило проблему в тормозной системе.
— Ты издеваешься? Что ты ржешь? Какого черта ты ее закосил?
А вот тут что сейчас сказать? Не говорить же ему, что я, как ненормальный, помешан на его дочери. Он меня к ней потом не подпустит. Характер его я уже выучил, а для себя уже все решил. Да и он же знает, что у нее есть женишок.
На лице заиграли желваки.
Глядя на меня, Вадим странно улыбнулся.
— Занимательно… — протянул медленно.
— Что?
— Первый раз тебя таким вижу. Оказывается, это занимательно, — я нахмурился, отворачиваясь от него и смотря в сторону Мазды.
— Машина тут будет столько, сколько нужно мне, — произнес уверенно. Похер, что сейчас будет, но пока она в городе, я буду пользоваться всеми возможностями.
Услышал скрипучий его смех.
— Ты ничего не перепутал? — повернулся к нему.
— Нет. Машина остается в сервисе.
— Я не понял, тебе дочь моя понравилась, что ли? — ага, не просто понравилась. Я дышу ей, я ее себе хочу. Она отражение каждой частички во мне.
— Вадим, давай без лишних вопросов. Прошу… — смотрел на меня и прикидывал что-то в уме. И мне было непонятно, почему до сих пор не обмолвился, что она несвободна. Ведь это его первый аргумент, чтобы я отвалил от нее.
— Знаешь, почему пойду тебе на уступки? — я не ослышался? Он сейчас серьезно это сказал? — Я тебя знаю. И мне это обо многом говорит. Но предупреждаю сразу, помощи не жди. И да, кстати, — Вадим уже развернулся, собираясь уходить, но вспомнив, саркастически протянул. — Тебе будет нелегко.
А я, как будто, не догадываюсь!
Но неужели все так просто? За столько лет сейчас все так просто плывет мне в руки? Одобрение ее отца… Он что, ее хахаля тоже недолюбливает? Тогда я его еще больше зауважаю. Может, стоило ждать столько времени, чтобы дождаться этого момента? Хмыкнул. Настроение с каждым днем повышалось. Жизнь налаживается? Но сердце ухнуло в пятки, когда услышал доносившийся с улицы крик:
— Только она улетела в Россию с утра! — я резко развернулся в его сторону.
Задышал тяжело, глаза наливались яростью. Тело до отказа набивалось свинцом.
