«Тебя пытались убить», эхом отдалось у меня в голове. Вот так сразу, в первый же день, в третий раз! Хотя, стоит вспомнить те многочисленные вспышки и количество попыток меня убить резко увеличивается.
— Ну и чего ты? — Ник мягко улыбнулся мне, сверкнув в темноте своими светлыми глазами, — Я же сказал, что рядом со мной тебе ничего не грозит.
— Так это не твоя заслуга, а его, — указав на кулон, я возмущенно посмотрела на того, кто продолжал нагло меня обнимать.
— Зашибись, — не пойми на что обиделся этот.
— Сам зашибись!
— Твой артефакт всего лишь исказил удар, а все остальное сделал я, — раздраженно поведал парень, наверняка желая меня скинуть на пол, но пока держался, — В ответ на твой непонимающий взгляд поясняю: вычислил из пятитысячной толпы тех, кто наносил спланированный слаженный удар, отдал приказ страже, проконтролировал нейтрализацию опасных для тебя магов, а теперь ещё и залечил. Ты умеешь быть благодарной?
— Спасибо, — рыкнула в ответ и попыталась встать.
Попыталась, потому что меня нагло удержали, притянули и крепко обняли, уткнув носом в чёрный камзол. А потом ещё и по волосам стали осторожно поглаживать.
— Успокойся, Варь, чего ты начинаешь? Тише, не паникуй, а то мы сейчас сгорим нафиг, — он говорил спокойно, чуть покачиваясь из стороны в сторону, но на последних его словах всё моё начавшее охватывать спокойствие с треском разрушилось.
Я резко отстранилась, с недоумением глядя в его мрачные серые глаза, а затем заметила какое-то движение справа от себя. Ме-е-едленно повернула голову… Огонь! Золотой! То есть мой! Охватил диван в неровное кольцо и теперь переливался, опасный и завораживающий, совершенно беззвучно, наполняя темную комнату завораживающим сиянием.
— Тише, — шепнул Ник, продолжая слегка раскачиваться, — не волнуйся, просто дыши и ни о чем не думай. Хочешь, пойдём кухню ограбим? Можно, конечно, просто чего-нибудь вкусненького попросить, но самим воровать интереснее будет.
Его слова, кажется, удивили меня больше беззвучного пламени. Прекратив его удивленно рассматривать, я повернула голову и встретилась с беспечным взглядом этого ненормального субъекта. Он на огонь не смотрел, только на меня — без страха, раздражения и чего-либо ещё. Даже беспокойства не было, только беспечность и слегка веселость.
— Хочу, — неожиданно даже для себя согласилась с его предложением.
Ник просиял счастливой улыбкой, легко поднялся на ноги и, удерживая меня, двинулся на выход.
— А… — я неуверенно покосилась на балкон, где продолжала стоять вся императорская семья вместе с нами.
— Да не бойся, — хмыкнул он, толкнул дверь ногой и вышел в магически освещенный коридор, где на стенах ярко сияли какие-то желтые кристаллы.
— Знаешь, когда мне говорят не бояться, происходит что-то жуткое, — задумчиво протянула я, рассматривая не совсем живописный простой потолок цвета бледного золота.
Тут вообще всё было золотым. Как Ник сказал, это цвет этого дома. У него у самого замок черный и внутри всё черное. Он и сейчас был в черном костюме, выделяясь на фоне этой семьи, затянутой в золотое, темным пятном.
— Тогда не бойся, чтобы тебе больше этого не говорили, и не будет происходить ничего жуткого, — просто и беззаботно предложил он.
Взгляд с потолка соскользнул на его голубые теперь глаза, смотрящие четко вперёд.
— А тебе меня не тяжело нести? — решила пококетничать я, задумчиво водя пальчиком по его плечу, — Учти, скажешь «тяжело», я обижусь и подожгу тебя.
Никита негромко рассмеялся, осветив округу своей обворожительной улыбкой, и промолчал. Вот зараза!
— Ты так пыхтишь, — покосился он на меня, — что я пожалуй скажу «не тяжело».
— То есть до этого ты этого говорить не собирался? — правильно поняла я.
А я уже говорила, что очень догадливая?
— Варенька, ты у меня такая умная, — восторженно выдохнул этот гад хитрющий, пытающийся моё внимание отвлечь.
— Бессовестный, — вздохнула, не имея желания сейчас ругаться.
Просто лень было, хотелось только чего-нибудь вкусненького… Кстати:
— А чем ты меня кормить будешь?
— А что ты хочешь?
— А что ты можешь мне предложить?
Наши взгляды встретились. Секунда тишины, Ник не сбавлял хода, а затем мы с ним одновременно усмехнулись и он ответил, так как его очередь была:
— Всё, что ваша душенька пожелает.
Моя душенька, подумав, пожелала:
— Торт!
— На ночь? — странно посмотрел на меня вроде как жених.
— Чего это на ночь? Часа на два максимум.
Ник опять хмыкнул, улыбаясь, я тоже улыбнулась, а затем он резко свернул в какую-то дверку направо, потом также резко налево и вниз по спиральной лестнице, не освещенной совершенно. То есть шли мы в темноте. Чтобы ещё более понятно было, он шел в темноте, удерживая меня на руках. При падении мне достанется сильнее всего.
К счастью, всё закончилось хорошо: стеклянной дверкой, за которой горел свет и слышались голоса.
— А давай под полог невидимости? — хитро улыбаясь, предложил мне тот, у кого глаза азартным огоньком загорелись.
— Давай, — весело согласилась с ним, понятия не имея, что это за полог.
Но догадалась, что это что-то, что сделает нас невидимыми. Да-да, я очень умная временами бываю.
Никита… в смысле Николас осторожно поставил меня на ноги и придержал, когда я чуть покачнулась от внезапно накрывшего головокружения, которое также резко и прошло.
— Слушай, — прошептал этот авантюрист, — а тебе платье это понравилось?
Этот золотой ужас, в котором я была похожа на слиток? У него была непомерно огромная юбка, волнами спадающая во все стороны, тугой корсет, мешающий мне дышать и вынуждая держать спину ровно, вырез, с которым мне было просто неудобно, и кружево, которое я элементарно не любила.
Так что нет, оно мне не понравилось совершенно, как и то, что его пошивали прямо на мне! Меня сначала раздели полностью, додумавшись выгнать Ника, хотя тот упирался, потом поставили на возвышение на глазах у семи женщин, затем иголками тыкали, вертели, измеряли, и всё время что-то говорили без умолку.
— Смотря что ты делать собираешься, — осторожно прошептала в ответ.
Ник сделал следующее: улыбнулся, протянул руку и зажал мой рот. Я собиралась отступить, но сзади обнаружилась стена, в которую меня просто воткнули!
— Тш-ш, ты иначе заорешь, — извиняясь, сказал он.
И оказался прав. Беззвучный крик застрял в горле, когда края пышной юбки вспыхнули черным пламенем! Черное на золотом, к слову, красиво смотрелось. Но не об этом я, а о том, что его пламя стремительно и совершенно бесшумно пожирало моё платье, через каких-то десять секунд оставив от юбки лишь неживописные обрывки длиной по колено.
