— Беги, — одними губами произнесла Стелла и добавила, наклонившись к уху Милли: — Обещай, что не спустишься ниже третьего уровня. Если не догонишь Стейна — возвращайся. Слишком опасно.
Эмилия кивнула. Отстала на шаг-другой, затаилась в тени стены. Она слышала, что Стелла вновь принялась восхвалять смелого защитника, заговаривая тому зубы. Нимфа дождалась, пока они скроются за поворотом, и прошмыгнула на лестницу.
Сразу навалилась темнота, а вместе с ней пришел страх. Милли схватилась рукой за поручень, выравнивая дыхание.
Зажмурившись, Эмилия сосредоточилась и представила упрямого василиска. Его глаза, руки, непослушный вихор на затылке. Заклятие «Путеводная нить» обычно плохо срабатывало, если объект находился слишком далеко. И правда, светящаяся жилка выглядела такой тонкой, едва заметной, что, казалось, вот-вот погаснет, растворится во тьме. Стейн действительно намного ее обогнал и, видимо, спустился куда ниже третьего уровня.
Милли мысленно застонала. Ей сделалось жутко: одна, в темноте, а где-то прячутся кошмарные твари, вырвавшиеся на свободу. Возможно, ее съедят прежде, чем она доберется до Стейна.
Подбодрив себя таким образом, Эмилия принялась осторожно спускаться, надеясь, что путеводная нить не порвется.
17
На этот раз у нее не было с собой факела, и как бы ни старалась Милли продвигаться осторожно, нащупывая ногой следующую ступеньку, прежде чем на нее встать, но все равно пару раз упала, стесав лодыжки, колени и ладони. Оставалось только надеяться, что запах крови не привлечет нечисть.
Ей все казалось, что она идет слишком медленно, но быстрее не получилось. Стейн за это время мог уже добраться до места и произнести заклятие. Вот и путеводная нить окрепла, значит, Эмилия постепенно догоняет василиска.
На одной из площадок нить нырнула в коридор, и нимфа порадовалась тому, что не придется спускаться ниже. Значит, Стейн где-то поблизости.
— Стейн, — шепотом позвала она.
Конечно, он не ответил. Эмилия побрела вперед, едва касаясь рукой влажной стены. В темноте замкнутого пространства каждый звук казался преувеличенным и зловещим. Милли слышала свои шаги, но ей все время чудилось, что она идет не одна и кто-то невидимый неотступно следует позади. Еще ей мерещился гул ветра — какие только штуки не выкидывает разум.
«Здесь никого нет, — уговаривала она себя. — Никаких чудовищ. Всего лишь я. И я скоро найду Стейна!»
Путеводная нить свернула за угол, Милли за ней. И застыла, оглушенная открывшимся зрелищем.
В кольцах-держателях горели факелы, озаряя зеленоватым, но ясным светом знакомый зал. Эмилия сразу узнала его по каменному кругу, что лежал в центре. В кругу на коленях стоял Стейн. Он как-то обессиленно опирался руками, смотрел в пол, и влажные от пота волосы закрывали лицо. Он не услышал тихих шагов Эмилии, он будто ничего не слышал и не замечал.
Нимфа, опасаясь позвать его, не понимая, почему он в таком состоянии, осторожно приблизилась и едва сумела сдержать вскрик.
Весь каменный постамент был заляпан кровью, и у Стейна все руки оказались изрезаны, тут же валялся серебряный нож — раны, нанесенные им, затягивались не так быстро. У ног василиска лежал измятый и испачканный лист с символами.
Эмилия догадывалась, что это значит. Стейн пытался осуществить задуманное, но у него не получилось, и тогда он решил усилить действие заклятия своей кровью. Такого делать нельзя, это строго запрещено: заклинатели часто погибали, не рассчитав сил. Судя по количеству крови, Стейн пробовал снова и снова, пока совсем не обессилел. Милли, оцепенев, смотрела на его израненные руки. Он не остановится. Даже если она будет умолять, рыдать, повиснет на его плечах. Стейн просто оттолкнет ее и продолжит попытки.
Между тем порезы постепенно затягивались, рубцевались. И вот Стейн, пошатываясь, стал подниматься на ноги, подтянул неуверенной рукой лист с заклятием, пачкая алым. Пальцы его дрожали. А потом он увидел Эмилию.
Взгляд вспыхнул зеленью. Милли сжалась, ожидая гневного окрика, грубости. Он прогнал ее тогда, а сейчас тем более не постесняется. Может быть, даже толкнет.
Но Стейн смотрел молча, и Эмилия никак не могла истолковать выражение его лица и глаз. Неверие? Печаль? Надежда?
— Ты… — тихо сказал он и потом, с усилием: — Уходи, Милли…
Эмилия не выдержала и разрыдалась. Ей было так жалко этого невозможного, упертого василиска. И так страшно за него. Она сделала осторожный шаг навстречу, еще один, а потом обхватила Стейна, прижалась к груди.
— Пожалуйста, хороший мой, пойдем домой, — Эмилия уткнулась в рубашку: та и так уже промокла от пота, а теперь еще и от слез нимфы. — Здесь слишком опасно! Вольеры разрушены, нечисть где-то в подземельях. Пойдем, Стейн. Пойдем…
Он мягко отстранил ее.
— И ты пришла сюда совсем одна, чтобы предупредить меня? — удивленно спросил он.
Но тут же тряхнул головой.
— Неважно. Я не уйду. Я должен попробовать снова.
С трудом наклонился и поднял нож. Эмилия всхлипнула, догадавшись, что последует за этим.
— Нет, Стейн. Не надо! Ее не вернуть! Я знаю, как тебе больно! Но этого не изменить! Понимаешь? Никогда…
— Нет! — крикнул он, не дав договорить. — Я просто недостаточно пытался!
Обхватив Милли за талию, Стейн снял ее с каменного постамента, а сам расправил плечи, на секунду закрыл глаза, собираясь с силами. И полоснул лезвием по едва зарубцевавшимся порезам.
Эмилия застонала так, словно больно было ей.
— Стейн, нет! Стейн, остановись! — кричала она, звала по имени снова и снова, но Стейн ее будто не слышал.
Эмилия опустилась на грязный, покрытый пылью пол и тихо плакала, обняв колени. Она просто не представляла, что делать дальше.
— Эклевер… — произнес Стейн первое слово составленного им заклятия. — Строимор…
У его ног взметнулся черный вихрь, окутывая Стейна непроницаемой пеленой, так что Эмилия едва могла различить его силуэт.
— Флаирвэйл ланс клеса…
Эмилия не могла отвести взгляда от этого грозного и невероятного зрелища. В заклятии ощущалась могучая сила, и все же оно не работало…
И вдруг кроме кружения вихря в центре зала нимфе почудилось движение у входа. В груди шевельнулась слабая надежда: может быть, это Стелла привела ректора? Эмилия бы расцеловала Громовую Гору как родного. Пусть ей даже назначат тысячу дней отработки!
Вот только… это был не ректор. В зал, освещенный светом бездымных факелов, проскользнула быстрая тень. Эмилия успела разглядеть удлиненное тело, клешни и загнутый хвост, увенчанный жалом. Будь тварь помельче, легко можно было бы спутать ее со скорпионом, но нечисть была ростом с саму Милли. Саркерт — вот кто это был. Он затаился по ту сторону каменного круга, скрытый черной воронкой, и пока не спешил нападать, присматриваясь к жертве.
