И сейчас, когда Джеффри с малышом ушли в комнату отдыха, а она убирает в корзину остатки еды, которую они взяли с собой на пикник, Китти вспомнила, как проснулась утром и обнаружила, что она одна в постели, и как нестерпимо захотелось впиться ногтями в подушку и закричать благим матом — такое безысходное отчаяние охватило ее.
Китти отставила в сторону корзинку и, прислонившись к стволу дерева, под которым они устроили пикник, посмотрела на дорогу. В этот момент она увидела, что Джеффри и Том, взявшись за руки, идут к ней. Лица обоих светились радостью. Нагибаясь, Джеффри с улыбкой слушал малыша и было видно, что беседа их очень увлекает.
По пути сюда Джеффри спросил ее, была ли она прежде на водах? Китти рассказала, как приезжала сюда с отцом, и он слушал ее с неподдельным интересом. Возможно, поэтому, когда они приехали на источники, она вдруг ненадолго почувствовала острую тоску по тем дням. Но Джеффри был так приветлив и так добродушно подшучивал над ней, что ей не оставалось ничего другого, как развеселиться. Ее меланхолию точно рукой сняло, и вскоре они вместе с Джеффри и сыном весело плескались в теплой, как парное молоко, целебной воде.
Через некоторое время Том под строгим наблюдением Джеффри уже прыгал в бассейн, выныривал и, отфыркиваясь, потешно колотил по воде руками и ногами, гребя к берегу. Китти поразило, с каким терпением Джеффри занимается с ее сыном. Последние несколько дней она достаточно наблюдала за ними и призналась сама себе, что требовать от Джеффри большего внимания к ребенку просто немыслимо.
Ах, если бы он вдруг, словно по мановению волшебной палочки, оказался каким-нибудь ученым-садоводом с мировым именем, пусть немного затворником, разводящим новые сорта роз…
— Вспомнила отца? — спросил Джеффри, выводя ее из задумчивости.
Испугавшись, что ее меланхолическое состояние может испортить им настроение, Китти улыбнулась и кивнула.
— Да, вспомнила. Папа любил бывать в этих местах, и теперь я, кажется, знаю почему. Здесь так спокойно, хотя и много народа.
— Ты права, — согласился Джеффри.
— Когда мне снова можно будет поплавать? — спросил Том, нетерпеливо ерзая на подстилке.
— Через час, — в который уже раз ответил Джеффри.
— Так долго?
— Так долго, — не терпящим возражений тоном заявила Китти. — Так что надень майку и немного отдохни. А то ты и плакать больше не сможешь.
— Но я совсем не устал, — канючил мальчик.
— А вот я отдохну. — Джеффри блаженно зевнул, повалился на спину и закрыл глаза.
Том рассмеялся и последовал его примеру. Не прошло и минуты, как малыш уже крепко спал.
— Неужели сработало? — удивился Джеффри и снова сел.
— Просто чудеса.
Китти тихо засмеялась и тут же смущенно потупилась, увидев его пристальный взгляд. Она была в купальнике и теперь пожалела, что не надела поверх рубашку.
— Ты хорошо с ним ладишь, — пробормотала она, надеясь отвлечь его внимание.
— Он славный мальчуган, смышленый и забавный, с ним легко. Дороти была такой же.
Дороти? Китти бросила на него удивленный взгляд, но он смотрел куда-то вдаль.
— Твоя… племянница? — робко спросила она.
— Моя дочь.
— У тебя есть дочь? — Она тут же поняла, что спросила глупость, но просто не нашлась, что сказать.
— Мою жену и малышку убили четыре года назад, — бесстрастным тоном ответил он.
— О, Джеффри, прости, я глубоко сочувствую…
Слова эти вырвались у нее помимо воли и шли от самого сердца. Худшему врагу не пожелала бы она пережить такую утрату. И все же где-то в глубине сознания ее терзал вопрос — почему он рассказал ей об этом именно сейчас? Возможно, она, вспоминая об отце, сама того не ведая, всколыхнула его собственные, спрятанные глубоко в душе страдания, и он почувствовал необходимость поделиться с ней. Но Китти чувствовала, что за внезапным откровением кроется нечто большее.
Снова ощутив ее тревогу, Джеффри повернулся к ней.
— Тебе не за что извиняться. Мне не следовало расстраивать тебя, прости.
То, что он поведал, было чудовищно, и она не могла сделать вид, что это известие нисколько не тронуло ее. Но теперь, когда Джеффри приоткрыл перед ней завесу, скрывавшую его прошлое, она не могла не спросить:
— Как… как такое могло случиться? — запинаясь, пробормотала она, стараясь не встречаться с ним взглядом.
— Они попали в перестрелку во время нападения террористов на аэропорт в Эль-Норте, — секунду помедлив, ответил он.
— Ты был с ними?
— Я должен был быть там. Но, к несчастью, они оказались там одни. Я же находился в американском посольстве.
Джеффри снова отвернулся от нее, и по выражению неподдельной муки на его лице Китти поняла, что виновником гибели родных он считает себя.
— Ведь в том, что случилось, нет твоей вины, — робко промолвила она, надеясь немного его успокоить.
— Конечно, прямой вины нет. — Он помолчал — она видела, как он сжал зубы и стиснул кулаки так, что побелели костяшки пальцев. — Но меня не было с ними в эту страшную минуту…
Он произнес это с такой горькой мукой, что Китти смешалась. Она не знала, что на это сказать. А продолжать выпытывать дальше у нее не хватало духа. Кто она такая, чтобы лезть к нему в душу?
В то время, как рассудок внушал, что она должна сторониться подобных откровений, какое-то сугубо женское любопытство толкало ее к тому, чтобы узнать как можно больше. Ей очень хотелось помочь ему нести тяжелое бремя, какой бы непосильной ни оказалась эта ноша.
И все же, когда Джеффри снова лег на спину и закрыл глаза, Китти не могла подавить вздох облегчения. Проклиная себя за малодушие, она поймала себя на мысли, что не прочь оттянуть тот момент, когда она услышит все то, что тяготило душу Джеффри.
Подвинувшись ближе, она убрала у него со лба мокрую прядь волос. Должно быть, она совсем потеряла голову, что сидит здесь с ним вот так… Неужели ей мало своих забот? Зачем ей…
— Китти, — прошептал Джеффри, и вдруг она почувствовала у себя на бедре его горячие влажные губы.
— Да, Джеффри? — непослушным голосом спросила она, прислушиваясь к ощущению сладкой истомы, разлившейся по телу.
— Я бы хотел… — начал он, но внезапно осекся, приподнял голову и посмотрел ей в глаза.
— Что?
Но он лишь покачал головой, словно был не в состоянии подобрать нужные слова. Его взгляд, одновременно исполненный надежды и страдания, был красноречивее любых слов. Китти самой были ведомы эти противоречивые чувства, поэтому она прекрасно понимала такое состояние души. Только вот у нее не было ни малейшего представления, как помочь Джеффри избавиться от преследовавших его демонов.
