— Ты чувствовал злость, когда узнал?
— Мне многое стало понятно.
— Например?
— Мои взаимоотношения с отцом.
— Которые не ладились? — предположила Лили.
— Точно. Он с детства твердил мне, что я для него сплошное разочарование. Всю жизнь отец пытался принизить меня. А я старался доказать ему, что он не справедлив по отношению ко мне. Прошло много лет, прежде чем я понял, что это невозможно.
— Он был не прав, — Лили смахнула слезу со щеки. — И если бы он был здесь, я бы ему все высказала!
— О, не сомневаюсь, — улыбнулся Сантьяго. — Ты прямо как разъяренная тигрица.
— Мне кажется, что они поступили глупо и жестоко, не сказав тебе правды. Если бы я когда-нибудь усыновила ребенка, то не стала бы скрывать это от него.
— Ты не знаешь моего отца, — хмыкнул Сантьяго. — Пойми, для него то, что он не мог произвести на свет наследника, было позором. А я напоминал ему об его провале. — Сантьяго испытующе смотрел на Лили. — Тебе тоже придется однажды усыновить ребенка, да?
— Если и так, то не потому, что я не могу иметь собственного.
— Ты уверена?
— Доктора сразу сказали мне об этом. Они думали, что это станет для меня утешением. Но мне не нужен другой ребенок. Я хотела моего малыша. — Лили с вызовом посмотрела на Сантьяго, поскольку боялась увидеть на его лице жалость. — Так что можешь не беспокоиться!
— Почему ты злишься на меня, Лили?
— Проклятье! Я не злюсь на тебя, Сантьяго.
— Тогда что с тобой?
— Я... я схожу с ума из-за того, что ты рядом только потому, что чувствуешь эту чертову вину! — Мне нужно, чтобы ты хотел быть со мной! Мне нужно, чтобы ты ощущал без меня пустоту! Мне нужно, чтобы ты любил меня! Все это чуть было не крикнула Лили, но лишь смахнула беспомощную слезу. — Как я уже сказала, мне не нужна твоя благотворительность.
— Лили, я с тобой, потому что твои губы сладкие как мед. И я надеюсь когда-нибудь снова почувствовать их вкус. Как ты могла подумать, что я с тобой только из чувства вины, после того, что было между нами в доме Дэна?
— Ты серьезно?
— Похоже, что я шучу? Послушай, я уйду, если ты чувствуешь боль, глядя на меня. Но почему, ты думаешь, я разделил с тобой постель тогда, у Дэна? Полагаешь, я чувствовал, будто обязан это сделать?
— Возможно, я все неправильно поняла.
— Слава богу! Мои намерения были далеко не благочестивыми, Лили.
— Правда?
— Господи! Да я не могу смотреть на тебя, не испытывая желания. Я не переставал думать о твоем прекрасном теле. Никогда.
Лили слабо улыбнулась. Она предпочла бы, чтобы Сантьяго любил ее, но это все же лучше, чем ничего.
— Полагаю, нам следует продолжить то, на чем мы остановились, — сказал Сантьяго.
— А как же то, что было в Испании?
— Забудем об этом. Теперь мне известно, что твой муж ублюдок, который тебя недостоин.
— Но...
— Нет. Не говори ничего, — попросил Сантьяго. Откинув голову назад, он закрыл лицо руками. — Ты хоть представляешь, что делаешь со мной?
Лили с удовольствием послушала бы продолжение, но ей нужно было расставить все точки над «i».
— Гордон не виноват. Вернее, мы оба...
— Ты его защищаешь?
— Я пытаюсь быть честной. Он насмехался надо мной, потому что... только прошу тебя, не смейся... он говорил, что я его не понимаю.
— Этот парень просто дурак! — нетерпеливо воскликнул Сантьяго.
— Да, теперь я это поняла. Но тогда все было по-другому. Думаю, в конце мы были вместе уже по привычке. Я понимала, что наш брак разваливается, но не хотела признавать свое поражение. Если бы я была сильнее, мы бы развелись гораздо раньше, — вздохнула Лили. — Так что я тоже виновата.
Сантьяго молчал, понимая желание Лили выговориться.
— Отпуск в Испании, — продолжила она, — должен был стать для нас вторым медовым месяцем. Вот только в аэропорту Гордон сообщил, что у него якобы проблемы на работе. — Лили покачала головой. — Я не собиралась никому врать. Я хотела сказать тебе правду, но было уже слишком поздно, и...
Сантьяго приложил к губам Лили палец, побуждая ее замолчать.
— Теперь мне все ясно.
В глазах Лили заиграли веселые чертики.
— Ты так говоришь, потому что хочешь поцеловать меня, — поддела она его.
— А тебя не обманешь!
Сантьяго начал склоняться к ней, но Лили отстранилась.
— Кстати, о поцелуях...
— Тебе не нравится, как я целую тебя?
— Просто я не могу остановиться, — призналась девушка. — Я подумала, что если мы... начнем встречаться...
— Я не против, — соблазнительно улыбнулся Сантьяго.
— Тогда, может быть, начнем все сначала? Только в этот раз как следует?
— Как следует? — эхом повторил он. — А что же было раньше?
— Просто секс... — Щеки девушки зарделись, она смущенно опустила глаза, чувствуя, как напряглись ее соски. — Я пытаюсь не думать о сексе с тобой. Потому что тогда я забываю обо всем на свете.
— Неужели?
— И не смотри на меня так самодовольно. Я хочу сказать о другом.
— Хорошо, я слушаю.
— Понимаешь, мы могли бы ходить на свидания... в театр... ну, и так далее.
— Все, что твоей душеньке будет угодно. Какая кухня тебе нравится: китайская, французская, тайская?
— Я серьезно, Сантьяго.
— Это что, какая-то проверка? Ты хочешь узнать, хочу ли я только твое тело, или мне нравится твой внутренний мир?..
— Мне отлично известно, что ты испытываешь ко мне всего лишь физическое желание. — И прежде чем Сантьяго успел подтвердить ее слова, Лили добавила: — Все хорошо. Я тоже хочу тебя. Но мне кажется, было бы неплохо иногда разговаривать, ходить куда-нибудь... — Она потупилась. — Я чувствую себя твоей любовницей. Но я не хочу быть просто любовницей.
— Что ж, тебе нужны свидания? Мы будем ходить на свидания. И я думал, мы разговариваем. Как считаешь, кому еще я рассказывал о том, что меня усыновили? Никому.
Лили совершенно не подумала об этом. Ей стало очень стыдно за свое поведение.
— Уже поздно, — заговорил между тем Сантьяго. — Нам пора возвращаться.
— Мы могли бы остаться здесь, — Лили кивнула на придорожный мотель, который теперь светился голубыми и розовыми огнями. — Кажется, тут не так много народу. Наверное, из-за погоды.
— Или из-за облупившейся краски на стенах, — с отвращением фыркнул Сантьяго.
