— Ты вернулся, чтобы остаться? — спросила она. — Или на время и снова улетишь?
Серые глаза заискрились.
— А что бы ты предпочла? — вкрадчиво поинтересовался он.
Она пожала плечами.
— В этой альтернативе нет того, что устроило бы меня.
Алехандро невесело улыбнулся.
— Очень дипломатично, Брин, — заметил он. — Майкл сказал, что вы собирались на пляж? — Он выразительно посмотрел на ее наряд.
— Да, — осипшим голосом подтвердила она.
— Если вы подождете несколько минут, я пойду с вами.
— Но… — Она оборвала фразу протеста, увидев, как Алехандро насмешливо поднимает брови. — Разве тебе не нужно позвонить кому-нибудь? У тебя нет никаких других дел, накопившихся за длительное отсутствие? — неловко сформулировала Брин свое нежелание видеть его в их с Майклом компании. Если Алехандро пойдет с ними, об отдыхе и расслаблении можно забыть.
— Нет, — ответил он категорично и пристально посмотрел на Брин сузившимися серыми глазами.
Сердце Брин глухо забилось, ладони повлажнели.
Она никак не могла решить, как ей вести себя с этим мужчиной, четыре дня назад ставшим ее первым любовником, и поэтому испытывала смущение.
— Почему бы вам не пойти на пляж с Майклом вдвоем? — предложила она. — У вас будет возможность провести время вместе, а я найду чем заняться здесь.
— Например? — обманчиво мягко спросил Алехандро.
Брин хмуро взглянула на него. По выражению Лица Алехандро было ясно, что он прекрасно понял ее нежелание оставаться с ним наедине, но был не намерен отступать.
— Ну, я могла бы…
— Не беспокойся, Брин, — раздраженно сказал Алехандро. — Что бы это ни было, твои дела могут подождать.
Неизвестно, какую реакцию Брин он ожидал при встрече, но только не этого явного стремления избежать его общества.
И именно сейчас, когда ему больше всего хотелось, чтобы Брин снова оказалась в его постели, чтобы они снова занялись с ней любовью. Ему хотелось этого все то время, пока они были в разлуке.
Но, судя по всему, это желание было явно не взаимным.
— Ты хочешь, чтобы Брин тоже пошла с нами на пляж, Майкл? — спросил Алехандро, чувствуя некоторую вину за то, что использует сына.
Ответом было, конечно же, восторженное согласие Майкла.
— Тогда, конечно, я пойду, — согласилась Брин. — Встретимся внизу через пять минут, — добавила она, избегая смотреть на Алехандро, и повернулась, чтобы закончить складывать вещи в пляжную сумку.
А Алехандро продолжал смотреть на Брин. Ему хотелось встряхнуть ее. Поцеловать. Приласкать. Делать все, чтобы только вернуть ту теплую, отзывчивую женщину, какой она была четыре ночи назад.
Вместо этого он, резко развернувшись, направился в свою спальню. Но и здесь он не мог избавиться от обуреваемой его страсти и эротических фантазий — кровать под пологом напоминала о том, чем они с Брин в ней занимались. Его утешало только то, что Брин явно не понимала, как сильно Алехандро сожалеет о том, что так внезапно и холодно оставил ее той ночью. Ее же собственное сожаление по поводу случившегося четыре дня назад было очевидным.
Оказавшись на пляже минут десять спустя, Брин обнаружила, что Майкл уже нырял с трубкой на мелководье, а Алехандро лежал на песке неподалеку и наблюдал за ним. На нем были только черные плавки, которые не столько скрывали, сколько подчеркивали его мужественность, что отнюдь не способствовало ослаблению панического напряжения Брин.
— Ты кажешься немного… рассеянной, — произнес Алехандро, набирая в ладони песок и наблюдая, как песчинки мягко проскальзывают сквозь пальцы.
Она пожала плечами.
— Я просто до сих пор удивлена, что ты не предупредил нас о своем возвращении, вот и все.
— Я же сказал тебе вчера по телефону, что попытка поглощения сети наших отелей успешно предотвращена.
Впрочем, какая разница, когда он приехал? Первая встреча между ними все равно вызвала бы неловкость, когда бы она ни состоялась.
— Ты, должно быть, доволен, что все закончилось успешно, — сказала Брин уклончиво.
— Конечно, — согласился Алехандро.
На лице Брин появилась натянутая улыбка.
— А тебе не нужно теперь съездить в Испанию?
— Тебе так хочется избавиться от меня? — без улыбки спросил Алехандро.
— Нет, конечно…
— Не лги, Брин, — холодно произнес он, — и не старайся скрыть свое недовольство моим возвращением.
Но это только потому…
Потому, что она любила этого человека так сильно, что проявить свои истинные эмоции, показать ту радость, которую она испытала, увидев его, значило выдать себя с головой.
Это было бы слишком унизительно.
— Не говори ерунды, Алехандро, — отозвалась Брин. — Это ведь твой дом, а Майкл — твой сын. Ты волен возвращаться сюда в любое время, — добавила она.
— Твой энтузиазм потрясает, — язвительно отреагировал Алехандро.
Брин отвернулась, глубоко вздохнув. Это было невыносимо. Вся ситуация была невыносимой.
— Брин…
— Если ты намереваешься говорить о той ночи… то прошу тебя, не надо, — с дрожью в голосе произнесла она, поворачиваясь к нему. — Я не имею понятия, как и почему это случилось. Просто случилось, и все! — закончила Брин решительно. — И я действительно хочу закрыть эту тему.
Алехандро изучающее смотрел на нее. Брин была так хороша этим утром. Глаза сверкали, щеки румянились, губы слегка подрагивали. Ему ужасно хотелось уложить ее на песок и заняться с ней любовью.
Снова и снова…
Она была так отзывчива на его ласки той ночью, так раскованна… В Австралии Алехандро ловил себя на мысли, что постоянно думает о ней, даже на деловых встречах.
Вместо чувства раздражения из-за необходимости терпеть эту колючую женщину целый месяц, вместо непонимания, чего же он хочет от их новых отношений теперь, после их близости, Алехандро вдруг ясно понял одно — мысль о том, что через несколько недель Брин исчезнет из его жизни, теперь для него просто непереносима.
— А этим утром, — продолжила Брин напряженным голосом, по-прежнему избегая его взгляда, — я убедилась, что нежелательных последствий не будет.
Нежелательных?
Алехандро обдумывал ситуацию с возможной беременностью Брин, пока был в отъезде. У него уже был Майкл — сын, зачатый вне брака, и он не хотел, чтобы такое повторилось. Если бы оказалось, что Брин беременна, он не позволил бы ей так просто исчезнуть из его жизни.
— Ты, должно быть, почувствовала облегчение, — тихо произнес Алехандро.
— Конечно, — едва слышно отозвалась Брин. — Как и ты, я уверена, — добавила она с усмешкой.
