Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
Я думаю, всегда хочется попробовать что-то отличающееся, и самое проблематичное – использовать какие-то странные вещи, например, в «Фрэнки и Джонни» мы использовали греческую музыку. Мы использовали греческую фольклорную музыку, герои были на вечеринке, где ее играли. И вот что случилось: когда вы используете такую музыку, вам говорят: «Мы не можем найти права, мы не можем получить разрешения», иногда мы все равно берем эту музыку; но, как только вы вставляете музыку в фильм, внезапно появляется разрешение на ее использование, которое никто не мог найти до этого, и оно стоит вам огромных денег. Мне не один раз приходилось вырезать музыку из фильма, потому что появлялись владельцы прав и требовали слишком много денег. Так что вам приходится бороться с такими вещами, но обычно вы ищете собственные произведения композиторов.
Почему Джон Дебни хорош – у меня в фильме была Тейлор Свифт, у нее успешная карьера, и мы захотели, чтобы она исполнила для нас песню. Некоторые композиторы сказали бы: «Мне не нравится, когда вы берете популярные песни». А я люблю поп-музыку. Поэтому в «Дне святого Валентина» Тейлор Свифт спела несколько песен. Хочется, чтобы композиторы всегда хорошо воспринимали ваши решения, которые можно использовать и в музыкальном оформлении.
Композиторов часто приглашают на поздней стадии процесса кинопроизводства. В чем плюсы и минусы?
Композиторы поздно приходят в процесс, потому что они – последняя возможность поправить что-либо. Когда вы сомневаетесь, где лежат ваши проблемы, иногда единственное средство, которое вам остается – это музыка. Я прихожу на запись музыкального оформления, на нее приходят 100 музыкантов, это большой оркестр, сотня человек. И это крайне трогательно. Моя жена, например, приходит только на запись музыкального оформления. Только туда она и приходит. Иногда она приходит на съемки, но запись музыки она не пропускает никогда, ни в одном из моих фильмов. Она приходит туда, потому что это наиболее эмоционально наполненная часть создания фильма. Поэтому приходить на запись музыкального оформления – это очень захватывающе. 100 человек играют музыку – это довольно сильно. Это не так как делать запись с квартетом. Начинается все с того, что играют все 100 музыкантов, постепенно их число уменьшается до четырех, потому что тех, кто сыграл свою партию, отпускают. Потом они играют небольшие партии, но все это описать очень сложно. Они никогда такого не делали – смотрите, я придумал новый способ заработка – им следует организовать тур с такой вот сессией, потому что это куда как более особенная вещь, чем просто сказать: «Смотрите, так проходят съемки». Это очень сильно с эмоциональной точки зрения.
В чем ценность близких отношений с композитором?
Я не то чтобы стою за длительные партнерские отношения. Я хотел бы попробовать такое, но я был сильно расстроен, когда узнал, что существует не так много женщин-композиторов. В картину «Другая сестра» я захотел пригласить женщину, но их довольно немного. Но должна же быть хотя бы одна, и я позвал Рэйчел Портман, которая, кстати, очень хороша. Она согласилась, и для меня было большим удовольствием работать с ней. Вообще мне нравится работать с разными людьми. В «Дорогом Боженьке» я работал с парнем по имени Джимми Данн, он никогда не писал музыку для фильмов. Он принимал участие в одном из моих ТВ-сериалов. Он согласился, а мне было интересно попробовать. Музыку к моему первому фильму «Молодость, больница, любовь» делал известный композитор Морис Жарр, работать с ним было великолепно, хотя я еще не очень понимал, что делать. Он многое объяснил мне, у него был сильный французский акцент, так что я не понимал половины того, что он говорил, но мы сдружились и отлично справлялись с музыкой и ритмами.
Мне всегда хочется больше барабанов, потому что я был барабанщиком. Это моя фишка. Приятно развивать дело, когда ты не о чем не беспокоишься и тебе не нужно объяснять, кто ты такой, что тебе нравится. Но мне кажется, именно поэтому свои последние картины я делал в спешке. Все становилось все быстрее и быстрее – сначала пять-шесть месяцев, потом какие-то три месяца.
Так что лучше всего, когда у тебя есть кто-то, с кем ты можешь спокойно пообщаться. С Джоном Дебни можно легко пообщаться о баскетбольной команде «Лейкерс» и о музыке в фильме.
Почему так мало женщин-композиторов пишут музыку для голливудского кино?
Я не знаю почему, ведь если посмотреть на оркестры на записи музыкального оформления, в них много женщин. И я не знаю, почему им не дают писать музыку. Я отвлекусь на минутку – моя сестра Пенни была одной из первых режиссеров, доходы от фильмов которых превысили отметку 100 миллионов долларов. До Пенни ни одна женщина-режиссер не заработала 100 миллионов. И ей сказали: «Нам не кажется, что женщины-режиссеры хороши, потому что их сознание не соотносится с идеями, которые обращаются к массовой аудитории». Вот что услышала моя сестра, и она сказала: «Я вам покажу». Она сняла два фильма. Она сняла «Большой» с Томом Хэнксом, который принес более 100 миллионов долларов, и кино под названием «Их собственная лига», который до сих пор приносит доход. Она была первой. И я не знаю, кто станет первой женщиной-композитором, многого достигшей, но мы прогрессируем.
Как вам удается создавать произведения искусства, когда на киностудиях так много «советчиков»?
Вам нужно понять, что самой большой проблемой являются «они». Мы с Джоном отлично справляемся, потом приходят «они», всегда «они». Я хочу снимать кино, верно? И я хочу, чтобы в этом кино была музыка. Студия хочет записать альбом с этой музыкой. Это два разных дела. Так что комбинация двух этих целей часто все запутывает. Вам нужен композитор, и вам нужно взаимодействовать со студией. Я ведь просто рассказываю историю. Например, мы работали над «Сбежавшей невестой» с Джеймсом Ньютоном Ховардом, с ним же я работал над «Красоткой», он писал музыку для моих фильмов с Джулией Робертс. Мне хотелось в самом начале музыку U2, когда она скачет на лошади, и кажется, что должно случиться что-то важное. Люди, которые отвечают за музыку и платят за нее деньги в студии, не хотели вставлять эту песню в начало. Они хотели другую группу, я не буду упоминать какую. Они послали мне запись и сказали – попробуй это. Я попробовал и ответил, что нет. Мне нравится U2. И они снова мне отправили ту же запись, я открестился от нее. Они снова ее послали, и сделали то, что происходит крайне редко, они переделали открывающую сцену в фильме так, чтобы она подходила под музыку, которую они мне отправили. И тут мне снесло крышу. Иногда хорошо быть рожденным в Бронксе. Они отправили мне этот замечательный диск с музыкой, я его взял… Все это правда.
Итак, мы взяли этот диск и положили его в микроволновку и сожгли его, он весь скукожился. Запись была сломана, и я положил этот диск в красивый конверт и красивую коробку и отправил его обратно, сказав при этом: «Вы снова и снова шлете мне этот диск, хотя у меня есть уже подходящая песня. Я знаю, что это дорого, так что если вы не хотите платить за нее, дайте мне песню, которая звучит так же, а не эту группу, которую вы проталкиваете». Я добавил: «Извините, я немного психанул», но что я еще мог сказать? Они больше мне ничего не посылали, потом я слышал, что руководитель студии взял этот испорченный диск, который я сломал микроволновкой, засунул его в рамочку и повесил. И он висел у него на стене, напоминая о том, что не стоит бесить режиссеров и композиторов, потому что они могут натворить дел.
Ознакомительная версия. Доступно 14 страниц из 68
