одеваться.
Это заняла немного времени, после чего он покинул каюту и зашагал по коридору в направлении турболифта, который приведет его на ангарную палубу звездного крейсера.
Для всей галактики Гален Марек, секретный ученик Дарта Вейдера, давным давно погиб на борту первой «Звезды Смерти».
В какой-то мере это было правдой.
Гален был лишь копией, которая появилась на свет по причине того, что Повелитель ситов никак не мог оставить покойника там, где ему и положено было находиться.
Клон вспомнил практически всю жизнь своего оригинала, и теперь с отвращением и дрожью думал о том, что и сам начинает превращаться в того, кого он ненавидел больше жизни.
И всё же, не будь всего того, что случилось на борту флагмана Джуно, он сидел бы сейчас где-нибудь рядом с возлюбленной под боком, слушал ее речи о тактике и стратегии, поглаживая по голове…
Как и всегда это бывало — она говорила, а он слушал.
Не прерывал, потому что ловил каждое ее слово.
А теперь этого не будет.
Вместо этого, Джуно мертва.
Доминион выиграл то сражение, наемники убили его любовь, а тот бледнокожий ублюдок отнял у него руку.
Надежды, которые возлагались на него, давно в прошлом.
Альянс хотел, чтобы он обучил новое поколение джедаев.
Стал символом их собственной версии Ордена.
Но, чему он мог их научить?
Калека, с искусственной рукой, огромным количеством кибернетики в своем теле, который даже не смог спасти свою любимую?
Сколько надежд разбилось всего лишь об одно его решение последовать за Джуно в Миры Таниума?
Видение будущего, которое было у него более десяти лет назад — смерть Эклипс — свершилось.
Как бы он не пытался избежать неблагоприятного финала — итог все равно получился один.
Джуно мертва.
Он стал калекой.
Еще немного, и ему потребуется костюм жизнеобеспечения, вроде того, в котором на всю галактику «прославился» Дарт Вейдер.
Еще месяц назад он являлся самым сильным из джедаев на службе воссозданного Альянса.
Сейчас же Гален стал обычным прислужником, мальчиком на побегушках, вроде как помощником Коты, спешно отозванного с Суллуста на передовую из-за уничтожения сразу двух флотов — в Мирах Таниума и системе Кессель.
Инвалид на службе старика…
Не потеряв своих джедайских умений, он ощущал неопределённость в отношении своего места в Силе.
Кто он вообще такой, раз решил, будто сможет обойти предначертанное энергией, что пронизывает всю сущее?
Да, он мог легко и непринужденно пробудить мощь Тёмной Стороны, но это было уже не то могущество, не тот сокрушительный поток, который он направлял в прошлом.
Гален чувствовал неуверенность в своей способности удержать в себе даже остатки своей мощи под контролем.
Он не в состоянии теперь использовать большую часть своих Силовых приемов с Молниями — потому что для этого необходимы две руки.
Стоит ему пропустить Силу через левую — и все цепи будут просто выжжены, а протез превратится в обузу.
Он и сейчас-то является чем-то вроде пятой ноги банты.
Как не старались лучшие мастера Альянса, «играясь» с материалами и развесовкой, но левая сторона тяготила его.
Это сказалось и на стиле боя.
Сейчас он больше всего похож на раненного зверя, который волочит подбитую ногу.
Сколь многого он мог бы достичь, не вмешайся судьба-злодейка так жестоко и не лиши всего, чем он владел, лишь для того, чтобы воссоздать его заново!
Гален шагал в направлении посадочной палубы.
«Но разве это ходьба?» — задумался он.
Протез изменил баланс его тела.
Центр тяжести смещен влево.
Если не контролировать это, то однажды можно поймать себя на мысли, что ты двигаешься прямиком в левую стену.
Его банально «заносит».
Как корабль, который то и дело теряет один и тот же двигатель из-за скупости своего владельца, что не желает тратить деньги на покупку качественных запчастей к синхронизатору выпускного потока.
Заострённым механическим пальцам не хватало чувствительности, из-за чего Гален должен был практически постоянно прибегать к помощи Силы, чтобы контролировать процесс.
Он прошел уже не один десяток отладок, чтобы исправить дискомфорт новой конечности.
Техники лишь разводили руками — они уверяли, что настроили все так же, как будто у него нет протеза.
Но Гален знал, что есть разница между его настоящей рукой и искусственной поделкой, которой он вынужден пользоваться.
Сколько бы тестов он не проводил, всегда приходил к выводу, что дюрасталевая конечность чувствуется ему как чужая.
Фантомные боли на месте разрушенного плечевого сустава порой сводили его с ума.
Кота предлагал смотреть на протез и другую кибернетику, как на возможность усилить себя.
Да, Гален вполне мог бы отрегулировать металлическую руку так, чтобы она была достаточно сильна, чтобы раздавить металлическую трубу или переломить горло того, кто превратил его в инвалида.
Даже для того, чтобы пробить голову наемника, угнавшего его корабль — еще один, последний весомый якорь, который удерживал Галена в равновесии с прошлой жизнью.
Но для чего?
Сила и так давала ему эту способность, особенно во время приступов ярости, как это уже было ранее.
Даже покалеченный, он был сильнее всех тех джедаев, что стояли на страже Альянса.
Возможно, что даже сильнее Люка Скайуокера и его сестры.
Сильнее Кайла Катарна.
Но проверять это Гален даже не собирался.
А ночные кошмары, от которых он с криком просыпался, будто бы ощущая возвращение своей руки, превратили его сон в испытание.
Он не мог нормально выспаться, потому что каждый раз, стоило ему закрыть глаза, он видел остекленевшие глаза Джуно.
Ощущал ее мертвое тело.
Терзал себя мыслью, что если бы он был чуточку быстрее.
Чуточку сильнее.
Проигнорировал одного или нескольких бандитов.
В таком случае он непременно оказался бы там, на мостике, намного раньше, чем в действительности!
Смог бы вмешаться!
Смог бы все исправить!
Смог бы спасти…
Но Сила упорно не давала ему такого шанса.
Он обезображен и травмирован.
Его прежняя легкость ушла, как и ушла вся радость жизни.
Рам советовал смотреть в будущее.
Напоминал про джедайское отношение к привязанностям.
Гален слушал его, но не слышал.
Не хотел слышать.
Не хотел быть джедаем.
Все его существование было завязано исключительно на Джуно, а теперь и ее нет рядом с ним.
Гален свернул за угол, столкнувшись левым плечом с идущим навстречу техником.
Суллустианин, оказавшись на палубе, сбитый клоном, захлопал своими глазищами, не понимая что произошло.
Увидев того, кто приземлил его на пятую точку, он пискнул извинение, но Гален даже не слушал.
Его увечье в очередной раз послужило постоянным напоминанием о собственной уязвимости.
И неповоротливости.
Задумавшись, он
