что я чуть не убил человека, боюсь представить, что будет с ней и моими детьми. Они… Они не справятся без меня. Я — единственный кормилец в семье.
— Я даже не думал…
— Прошу вас, сделайте это хотя бы ради моих детей. Они еще очень маленькие. Я работаю без выходных по несколько часов в сутки только ради того, чтобы прокормить их и дать все, в чем они нуждаются. И не хочу, чтобы жена, сын и дочь испытывали какой-либо недостаток.
— Ох… — Даниэль тихо выдыхает и складывает руки на столе перед собой, уверенно смотря на взволнованного Марка. — Мистер Саммерс, успокойтесь, пожалуйста. Не надо так сильно нервничать.
— Пожалуйста, мистер Перкинс, не заявляйте на меня, — с жалостью во взгляде умоляет Марк. — Я не могу отправиться в тюрьму.
— Поверьте, сэр, я не собираюсь заявлять на вас в полицию. И не вижу в этом никакого смысла.
— Я никак не могу успокоиться с того дня, когда это произошло, — взволнованно отвечает Марк. — Из-за этого я даже не могу нормально спать и есть. Моя жена много раз пыталась узнать, что со мной происходит, но я говорил, что у меня просто проблемы на работе. А сыну я тем более ничего не говорил. Он еще маленький, ему всего пять. Я не хочу, чтобы мой сын презирал меня и рос с мыслью, что его отец — убийца.
— Вашему сыну и не нужно знать о таком. Да, может быть, он узнает все, когда подрастет, но сейчас вы не должны говорить ему о том, что произошло.
— Я не собираюсь… Однако я не могу скрывать это от своей жены. Хочу рассказать об этом случае после того, как она родит ребенка. Я бы поделился с ней своим горем, если бы не ее беременность. Но я не могу жертвовать ее здоровьем и здоровьем своей дочери. Даже если беременность проходит очень хорошо.
— Думаю, это верное решение, — кивает Терренс. — Вам и правда лучше подождать.
— Хотя и нервничаю, что вся эта ситуация произошла в такое неподходящее время… — Марк резко проводит руками по лицу. — Мне что-то вообще не везет в последнее время… А после того, как тот Юджин заставил меня уехать, я чуть не врезался в какую-то дорогую машину. Я не жалуюсь вам на свою жизнь и не давлю на жалость. Просто хочу, чтобы вы постарались меня понять.
— Лучше направьте все свои силы на работу и рождение вашего ребенка, мистер Саммерс, — дружелюбно советует Питер. — К счастью, наш приятель остался в живых, а он только что сказал, что не собирается заявлять на вас в полицию.
— Если хотите, я готов заплатить вам любые деньги. Оплатить лечение и восстановление. Вы наверняка потратили немало…
— Нет-нет, мистер Саммерс, не нужно ничего платить, — выставив руку ладонью к Марку, уверенно отказывается Даниэль. — Говорю вам еще раз: я не собираюсь ни заявлять на вас в полицию, ни подавать в суд. Я не передумаю и не стану предъявлять вам претензии потом. Да и у меня нет на то причин. Я жив, здоров… Эта ситуация не сделала меня калекой и не довела до серьезных проблем со здоровьем. Да, были кое-какие проблемы, но они уже позади. Как бы ужасно ни звучала фраза «ударился головой», можно сказать, я легко отделался.
— Вы действительно не передумайте?
— Нет, — с легкой улыбкой подтверждает Даниэль. — Живите спокойно, работайте и заботьтесь о жене и детях. Давайте забудем об этом недоразумении и разойдемся со спокойной душой.
— Ох, спасибо вам огромное, мистер Перкинс! — резко выдыхает Марк. — Спасибо! Вы себе не представляйте, какой груз вы только что сняли с моих плеч. Я… Я не знаю, как мне вас благодарить.
— Не стоит, — слегка улыбается Даниэль. — Все хорошо.
— Вы оказались такой же жертвой, как и наш друг, — дружелюбно отмечает Эдвард. — Но к счастью, с этой историей покончено раз и навсегда.
— И я очень рад, что все кончилось хорошо, — скромно улыбается Марк. — А произошедшее я постараюсь воспринимать как урок. Уж теперь я буду внимательно следить за дорогой, когда веду машину. И не буду отвлекаться на телефонные звонки и какие-то посторонние вещи.
— Все мы совершаем ошибки, — задумчиво отвечает Даниэль. — Хотя машина — не игрушка. Так же, как и человек.
— Я знаю. Некоторое время… Было… Непросто снова сесть в машину, но… Пришлось… Ибо работа…
— Рад, что вы усвоили этот урок.
— Знайте… После такого случая я совсем не расстроился из-за того, что потерял одну вещичку в тот роковой день. Но оно не стоит переживаний. Надо радоваться, что и моя жертва жива, и Уэйнрайт не убил меня.
— Э-э-э, простите за любопытство, мистер Саммерс… — слегка хмурится Терренс. — А что именно вы потеряли?
— Кольцо. Моя жена подарила его мне на одну из первых годовщин нашей свадьбы. Оно всегда было моим талисманом, который приносил мне удачу. Хотя иногда я снимал его и просто носил в кармане. И в тот день я как раз решил сделать это. Не знаю, когда именно оно выпало из кармана, но я не нашел его уже после того дня, как сбил мистера Перкинса.
В этот момент Питер ненадолго задумывается и вспоминает про то самое черное кольцо, которое они с Хелен увидели в тот день, когда они нашли Даниэля без сознания.
— Кольцо, говорите… — задумчиво произносит Питер.
— Да, черное… — кивает Марк. — Довольно простенькое… Это кольцо напоминало мне о жене и детях, когда я был вдалеке от них.
Питер, слегка нахмурившись, кладет руку в небольшой карман на своей белой безрукавке и достает что-то, что он показывает Марку.
— А это случайно не оно?
Марк мгновенно округляет глаза при виде этого кольца.
— Да, это оно! — радостно восклицает Марк, берет кольцо из рук Питера и еще пару секунд рассматривает его. — Оно!
— Тогда забирайте, — пожимает плечами Питер. — Возвращаем то, что вам принадлежит.
— Но… Где вы его нашли?
— Там, где вы сбили Даниэля. Оно лежало рядом с ним вместе с ножом, который, как выяснилось, принадлежал Уэйнрайту. Мы с моей девушкой и ее собакой нашли эти вещи.
— То есть, вы все время носили кольцо с собой?
— Нет, оно было у меня дома. Но вот сегодня я почему-то решил положить кольцо к себе в карман… Не знаю… Какое-то предчувствие заставило…
— Боже, я так рад, что оно вернулось ко мне. И хорошо, что моя жена не успела ничего заподозрить. Она ведь выбирала его с такой любовью. Потратила все свои сбережения, которые у нее остались после работы в банке.
— Теперь вам не
