бои понарошку на деревянных мечах. Когда Вохид хотел, чтобы Латиф напал первым, он с вызовом указывал на него мечом. И вот теперь по злой шутке судьбы друзья не по своей воле стали врагами и один бросает вызов второму на бой не понарошку, а насмерть.
— Нам необязательно делать это? — Латиф пытался образумить Вохида.
— Ты предал падишаха, — неестественным грубым голосом сказал Вохид. — И привёл его врагов к нам. Наказание — смерть, — посмотрев на свой окровавленный меч, договорил он и пошёл в наступление.
Вохид был полон сил и наносил тяжёлые удары. Латифу пришлось отходить, отражая его удары. Пару соратников попытались помочь ему, но Вохид снёс их на своём пути, пугая Латифа своим бесстрастием и спокойствием. Вохид казался Латифу Расимом во плоти. Хорошо, что его соратники остались живы, хоть и получили раны и переломленные рёбра.
Латиф из последних сил заблокировал очередной замах Вохида. Когда их мечи скрестились, он схватил недруга за руку.
— Хватит, — воззвал Латиф. — Прикажи своим опустить мечи. Мы можем освободить вас от влияния колдуна.
В ответ Вохид лбом ударил Латифа в нос, оттолкнул его и сильно пнул по животу.
— Бесподобный падишах озарил наши души, и мы склоним весь мир перед ним, — пропел он, с вызовом указав на вставшего и ошарашенного Латифа.
— Я не позволю, — негромко ответил Латиф и, в сердцах моля Всевышнего дать Азиму сил поскорее покончить с Расимом, принял вызов.
Латиф резко бросил руку вперёд, чтобы поранить руку Вохида и обезоружить его, но тот ловко шагнул в сторону и ударил по его мечу. Затем Вохид нанёс ответный колющий удар, а Латиф уклонился от него.
Вохид продолжал наносить удары один за другим. Латиф пятился назад, и вскоре они оказались вне основного сражения — посреди аллеи. Над ними нависла тень и раздались два крика подряд, что отвлекло Вохида. Латиф тут же пнул его по ноге и повалил на землю. Затем он вышиб меч из рук недруга и только потом посмотрел наверх. Над ними и над дворцом снова кружила Рудоба и ещё один симург — чёрный и крупнее. Эти два сказочных создания парили невысоко словно в танце. Вдруг Рудоба села где-то над дворцом и снова взлетела и снова начала кружить вокруг чёрного симурга.
Подловив заворожённого Латифа, Вохид ударил его исподтишка и достал короткий кинжал, предварительно обезоружив Латифа. Вохид начал махать кинжалом, а Латиф уворачивался и бил кулаками, при любой возможности. Вохиду удалось пару раз задеть плечи и грудь Латифа, а тот несколько раз попал недругу по лицу.
При очередном ударе Вохид поймал кулак Латифа и ударил его кинжалом в левый бок. Латиф заблокировал удар, но кончик кинжала успел пронзить его кожу. Он съёжился от боли, но не отпустил напирающую руку Вохида. Стиснув зубы, Латиф головой ударил недруга по лицу. Вохид попятился назад, встряхнул голову и снова замахнулся кинжалом. Латиф поймал его руку и, действуя на опережение, согнутыми пальцами ударил Вохида в кадык. Тот поперхнулся и уронил кинжал.
— Мы можем покончить с этой войной, — сказал Латиф, подобрав кинжал. — Просто остановись!
Вохид злобно покосился на Латифа с хищным оскалом, тихо прорычал и набросился. Вохид бил кулаками. Старался достать Латифа коленом и ногами. Латиф же хотел поранить его кинжалом и в одной из его попыток Вохид схватил Латифа за руку, потащил к себе и врезал ему локтем. Сам он при этом издал приглушённый вздох…
От удара под челюсть Латиф попятился в сторону. Он сжал кулаки и снова хотел нанести удар недругу, но увидел, что Вохид упал на колени. Кинжал вонзился ему под сердце и Вохид потрясенно смотрел на него.
— Вохид? — негромко позвал Латиф.
Его давний друг с трудом поднял голову. Увидев его ясные глаза, Латиф подбежал и сел на колени рядом с ним, не зная, что сказать.
— Прости меня, — с трудом вздохнул Вохид. — У н-нас н-неб-было в-выбора. Пад-дишах… падишах испеп-пелил мятежников и пригроз-зил с-сделать тоже с-самое с нашими семьями. — Вохид медленно оглянулся и снова посмотрел на прослезившегося Латифа. — Мы… н-не хот-тели этого… П-прости нас… брат, — угасающим голосом проговорил Вохид, и его голова поникла.
Вохид умер, но Латиф не позволил упасть его телу. Он поймал, прижал его к себе и горько зарыдал.
В это время Рудоба снова спикировала на дворец и снова взлетела. А чёрный симург опустился низко над воинами и начал махать крыльями, сбивая их с ног.
— Все назад! — начал кричать Бузург, которого по возвращению из дворца окружили соратники и защищали от осквернённых. — Назад! — кричал он, поняв замысел чёрного симурга с синим отблеском и длинными хохолками с оранжево-алыми глазками на голове, шее и длинном хвосте.
Соратники отступали от дворца к аллее. Чёрный симург сел и пару раз взмахнув крыльями, ещё раз сбил с ног осквернённых воинов. Издав громогласный крик, он взлетел к Рудобе.
Латиф всё ещё прижимал к себе тело Вохида и рыдал, когда за спиной он услышал многочисленные шаги. Сердце сжалось ещё больше и больнее, ибо он знал, кот это. Повернув голову, он увидел армию, собранную по приказу Расима. Ошеломлённые воины заполонили собой всю аллею и площадки за деревьями.
Медленно моргнув с досадой, Латиф посмотрел на соратников, которых на взгляд осталось не больше восьми ста. Все они были изнурены и отчаянны. Им точно не одолеть воинов Чехры и Джоду, да подкрепление султана всё ещё нет. Какой тогда смысл продолжать бой, недоумевал Латиф. Горько вздохнув, он осторожно положил тело Вохида на землю, встал, подобрал меч и пошёл навстречу к подошедшему подкреплению Расима.
Большинство соратников последовало за ним. Другие же остались, чтобы сдерживать вновь напирающих осквернённых.
Латиф остановился в пяти шагах от новоприбывших воинов и окинул их взглядом. В новом военачальнике Чехры, отличавшегося от остальных воинов Чехры чёрно-коричневым платком, свободно обмотанным вокруг шеи, он узнал своего друга. Многие другие лица были также знакомы ему.
— Вы пришли на войну? — громко спросив, Латиф кивнул на происходящее позади. У него по-прежнему шли слёзы, сердце сжималось, а в горле застрял болючий ком. — Ну так режьте нас, братья, — сказал он и бросил свой меч под ноги воинам в красно-чёрных кафтанах.
Соратники Латифа поравнялись с ним и тоже бросили свои мечи. При этом одна их треть возобновила бой с осквернёнными.
Картина на площади и примыкающей к ней аллее была ужасающей. Воины Чехры и Джоду были потрясены. Им велели собраться и явиться ко дворцу, но никто не ожидал такого. Они знали, что идут на войну,
