— Ну, не медленно, — Род потрогал острие меча. — В конце концов и мне свойственно милосердие.
Рыцарь возразил, и даже Модвис побледнел.
— Ты не можешь быть таким жестоким, лорд Гэллоуглас!
— Могу. Посмотри на это дело вот как: ты имеешь дело не с цивилизованными существами. И их нельзя цивилизовать. Эти чудовища — садисты, они наслаждаются страданиями, которые приносят людям. Излечи их, и они снова нападут на нас. А если даже и не на нас, то на следующего путника, который пройдет этой дорогой.
— Мы должны выполнять свой христианский долг, — строго ответил рыцарь, — чего бы это нам ни стоило! А христианский долг любого рыцаря — милосердие.
— Со всем уважением, сэр рыцарь, но цену за это заплатим не мы.
— Если мы отнесемся к ним милосердно, лорд Гэллоуглас, они в свою очередь могут проявить милосердие, — объяснил Модвис.
— Как же!
— Он говорит правду, — нахмурился Беабрас. — Милосердие открывает сердца других для божьей милости, лорд Гэллоуглас. Мы должны выполнять свой священный долг и быть милосердны к падшим врагам.
У Рода вертелся язвительный ответ на кончике языка, но он его подавил. В конце концов, это вселенная его деда, совершенно фантастическое царство. Здесь вполне возможно перерождение кровожадных чудовищ в добрых самаритян. Разве не слышал он в детстве рассказ о великане Бландертаде, который стал одним из самых ревностных поборников четырех королей?
Род вздохнул и принялся ощупью искать переключатель за седлом Фесса, потом достал сумку медицинской помощи. Но когда он склонился к вопящему троллю, на мгновение к нему вернулось сознание реальности, и он увидел не тролля, а стонущего от боли крестьянина.
Но это мгновение тут же миновало, опять вернулся тролль. Потрясенный Род вытер зеленую жидкость и посыпал рану антисептическим порошком. Потом надавил, тролль заорал и попытался встать, а Род сказал:
— Да, я знаю, что больно, но лекарство уничтожит крошечных отвратительных жучков, которые в противном случае вызвали бы у тебя гангрену и твоя рука отвалилась бы. Держись, боль скоро пройдет.
Неожиданно он обрадовался тому, что Беабрас так строго придерживается правил рыцарства. Мгновенное прозрение напомнило ему, что он имеет дело с человеком, а тролль — это только наведенная галлюцинация.
Или тролль реален, а галлюцинация — крестьянин?
Но сперва следовало заняться своим конем.
— Фесс?
— Ууу… ммх…ммме…нння… бббыл… приссс…тт…туп, Ррррод?
— Был.
Придется еще немного подождать: чтобы прийти в себя, Фессу нужно несколько минут.
Когда они снова двинулись по дороге — оставшиеся позади тролли с трудом поднимались — Род негромко спросил:
— С кем мы там сражались, Фесс?
— С пятью крестьянами, Род, хотя для батраков Греймари они очень высоки и откормлены.
— Футуриане? — удивился Род. — А они что здесь делают?
— Скорее местные агенты футуриан. Но вмешательство высокой технологии весьма вероятно: острия их алебард весьма необычно для подобного рода оружия лишены всяких следов ржавчины, и кроме того на них я заметил прицелы.
— Лазеры? — Род посуровел. — Хорошо, что у них не нашлось возможности воспользоваться ими.
Но тут ему пришла в голову потрясшая его мысль: если Беабраса на самом деле нет, кто тогда прикончил одного разбойника и ранил еще двоих?
К счастью, Модвис заговорил раньше, чем Род смог ответить на этот вопрос, а Модвис был реален — в известных пределах.
— Сэр и лорд, тролли не владеют волшебством и сами не могут менять свою внешность.
Беабрас и Род молчали, обдумывая его слова. Затем Беабрас отозвался:
— Правдиво говоришь, добрый Модвис. И что же следует из твоих слов?
— Как что? Им явно помогал колдун.
Леди Раздражительность? — спросил Род.
— Скорее спятивший старый волшебник, который поймал меня в серебряные цепи, а тебя — в сияние. Злой Солтик.
Роду это не понравилось.
— А что он имеет против нас?
— Может быть, он предвидит будущее, — медленно сказал Беабрас, — и знает, что мы принесем ему конец.
— Да, он нас почему-то боится, это точно, — подтвердил Модвис, — и хочет помешать добраться до его логова.
Беабрас улыбнулся и качнул головой.
— В таком случае не будем обманывать его предусмотрительность, мои спутники! Вперед, и смерть колдуну! — и он пустил коня рысью. Модвис и Род заторопились за ним.
— Я действительно замечаю отсутствие логики или это мне кажется? — мысленно спросил Род у Фесса.
— Если и замечаешь, то твое восприятие обманчиво, — заверил его Фесс. — Логика Модвиса правильна, тем более, что он высказал всего лишь гипотезу. Это Беабрас поспешил принять гипотезу Модвиса за истину.
— Да, Беабрас не ведает сомнений, — с сардонической улыбкой заметил Род. — Но ты ведь не считаешь, что в деле участвует настоящий колдун?
— Род, в Гранкларте все может быть реально.
— Верно. Гм… а как насчет Греймари, Фесс? Или в данный момент это неважно?
— Совпадение обоих миров желательно, — признал Фесс. — В Греймари может существовать эспер, союзник футуриан, несколько лишившийся равновесия.
Итак, вместо безумного ученого у нас безумный колдун. Здорово! Как ты думаешь, он сознательно добирается до нас?
Робот молча шел вперед.
— Фесс? — настаивал Род. — Я нахожусь всего лишь в приступе паранойи? Или меня действительно преследуют?
Конь неохотно сказал:
— Не думаю, чтобы твои галлюцинации были естественного происхождения, Род.
Род понимал, что больше ему спрашивать не следует.
Глава восьмая
Они не останавливались для того, чтобы поесть, но почему-то у Рода не было аппетита. Однако, когда солнце начало заходить, он все-таки проголодался и спросил Модвиса:
— Встретим ли мы до ночи постоялый двор?
— Нет, — ответил гном. — Мы движемся по редко используемой дороге, лорд Гэллоуглас, и пришли в ненаселенные земли. Между нами и Высокой Обидой нет больше ни одной крепости.
Род вздохнул.
— Что ж, придется потерпеть. Как романтично странствовать на пустой желудок!
Беабрас и Модвис посмотрели на него удивленно, как будто он сказал что-то странное, и он был рад, что от необходимости объясняться его избавило появление еще одной пары путников.
— Приветствую тебя! — воскликнул Беабрас. — Не хочешь ли скрестить со мной копье?
