От пальцев центаврианина пошло тепло, и прямо на моих глазах царапины, полученные от острых коготков понги, затянулись. Владетель отпустил мою руку:
— Меня не будет до вечера.
Сказав это, он вошел в спальню, надевать костюм.
А я осталась на месте, осмысляя его слова.
Птичка. Детки.
Он знает… Конечно, знает! Наверняка, ему все доложили обо мне, не упустили ни одной детали. Удивительно, что альбинос еще не уволил меня, ведь все мои работодатели так поступали, когда у них находилось время почитать внимательнее мое личное дело.
Сколько работ я поменяла? Даже и не сосчитать. Я неплохо обращаюсь с роботехникой и карами, но кому до этого есть дело? Всем важнее то, кем ты кажешься, а не то, кем ты являешься. А кажусь я доступной, наглой, развязной девкой… даже когда таковой не притворяюсь.
Я прошла в ванную комнату, открыла холодную воду, начала плескать ею в лицо. Потом посмотрела в зеркало на свое отражение — слишком побелело лицо. Прав Гу, я как покойница выгляжу. Видимо, после первого использования эо вернулись и панические атаки. А все из-за того, что альбинос похож на того.
Пора наведаться в клинику. И лучше сделать это сегодня.
Когда владетель ушел, я быстро переоделась, надела платежный браслет, идентификационный браслет, нацепила на ухо передатчик, сунула личный планшет в сумку. Осталось только переобуться в зимние ботинки да куртку с шапкой захватить. Я покинула покои светлейшего (охрана сразу перешла в режим «никого не впускать»), спустилась по лестнице, и свернула в коридорчик для прислуги, где стояли шкафы с верхней одеждой.
Оттуда я вышла на улицу через черный ход.
— Регинка!
Ник, личный шофер-пилот Элайзы (любимый шофер-пилот) спешил ко мне. Как всегда улыбчивый и взъерошенный. Я не стала пытаться убежать — бесполезно, этот быстро нагонит.
— Благочки! Я сегодня с Элайзой прилетел. Чуть не сдох вчера в Иринве, столько снега нападало — еле гараж расчистил. Что у тебя с аэрокаром, летаешь, небось? Смотри, зона расползлась. Навигационные карты прокачала до последней версии?
— Балабол, — отозвалась я не слишком-то приветливо. — Столько слов и все не по делу.
Парень пригляделся ко мне.
— Что с тобой? Белая вся.
— А ты радостный слишком. Опять в каре со своей госпожой проказничал?
— Не в каре… Куда собралась, в город?
— Да, с подругой увидеться.
— У тебя есть подруги? — Ник округлил глаза.
— Ты только подошел, а уже достал, — я пошла дальше.
— Ой-ой, какие мы обидчивые. Ладно, не бухти. Довезу, если надо куда. Элайза опять вина напилась, до вечера не выползет.
— Что ж ты не следишь за своей госпожой?
— А я приказывать ей должен? Она меня не больно-то слушает.
Полу-болтая, полу-переругиваясь, мы дошли до гаражей. Ник сразу напрягся и откровенно враждебно поглядел на водителя владетеля — молчаливого цента. Активировав наземный кар, парень занял место водителя и кивнул мне, чтобы тоже села.
— Куда надо?
— В Ферисголд.
— Ну, ясно, что не в лес к кукушкам. Куда именно в Ферисголд?
— В торговый центр.
— Понятно, — сказал Ник и начал расспрашивать про мой аэрокар.
Как только он прознал, что я собираюсь купить аэрокар новейшей модели, так не оставлял меня в покое. И так подлизывался, и эдак, вот и сегодня вызвался отвезти, только чтобы удружить, и чтобы я потом разрешила ему полетать на своем аэрокаре.
Ха! А нет аэрокара больше.
Кар мягко ехал по дороге, как будто скользил. За окнами проносились снежно-прекрасные пейзажи. Дорога свернула от полей к лесу, показались ограждения. Остатки строений, тяжелые машины, суетня рабочих — по приказу нового владетеля здесь будет построена фабрика по производству эо-ши.
Ник прибавил скорости, чтобы скорее проехать.
— Не торопись, — сказала я. — Мне все равно.
— А мне нет, — буркнул парень. — Бесит. Это заповедная земля, здесь жили приближенные к Дарнским владетелям. А цент все приказал снести. Фабрику построить захотел…
— Это были всего лишь дома. Всегда можно построить другие.
— А я не понимаю, почему ты так спокойна! — завелся Ник. — Что, привыкла уже к новому владетелю? Я слышал, что ты теперь ему лично служишь.
— Да, служу.
— Нравится, смотрю?
— Ух ты, как Ники разозлился, — протянула я насмешливо. — Уж не ревнуешь ли?
Он поменялся в лице.
— Дура! Как ты можешь ему служить? Я бы сразу сказал: «Хоть казните, служить вам не буду».
— Какой смелый мальчик…
— Я серьезно! Так бы и сказал.
— Да-а? Раз он тебе так не нравится, что ж ты его на поединок не вызываешь? Только на словах смелый?
— Ты что, его защищаешь?
— А ты защищаешь Элайзу.
— Вот только не сравнивай ее и приезжего цента!
— А почему бы не сравнить?
— Ты это сейчас серьезно? — Ник прищурился. — Ах да, чего это я. Он же богатый. Наверное, много тебе платит за услуги.
— Не так много, как тебе Элайза.
Кар резко встал у обочины, от такого неожиданного торможения его занесло влево.
— Вали из машины!
Я спокойно, без спешки, отстегнула ремни, взяла сумку, надела шапку и вышла. Дверца закрылась, и кар сердито, порывисто тронулся с места.
Я надвинула шапку пониже и пошла к ближайшей остановке. Ника я считала простоватым, нагловатым, трусоватым парнем, но и не подозревала, что он еще и лицемер. Оказывается, ему можно спать с владетельницей, это норма, а вот горничным с новым владетелем — нельзя, позор. Наверняка, у него даже мысли не появилось, что я могу служить владетелю не по собственной воле, и не в постели. Считает, что я «соблазнила» цента, и тем самым заслужила право быть его личной горничной.
В душе заворочалась тяжелая, грузная обида на мужской род. Она родилась еще в школьные времена, когда ни один из мальчишек, с которыми я росла, за меня не заступился. Все сразу поверили, что я…
А, неважно.
Мне повезло — скоро рядом со мной остановился рейсовый кар. Заплатив, я заняла свободное место. До Ферисголда рейсовый тащился бесконечно долго: я успела вздремнуть, пособачиться с наглым подростком, который сел на мою сумку, и проголодаться.
А вот до самой клиники я добралась быстро. Мне нужно было всего лишь пройтись по вычищенной дорожке до входа и записаться на консультацию. Но я не решалась пройти недлинный путь до входа, как будто внутри меня ждали пытки.
