– Это же чушь!
– У меня нет другого выхода. Хочешь знать, где я был вчера вечером? – Не дожидаясь ответа, Чарли продолжил: – Сидел в машине здесь на углу, проверял, не уйдешь ли ты из дому. Знаешь, каково это, перестать доверять человеку, с которым столько лет проработал бок о бок? Так что я бы хотел забрать не только документы, но и все оружие, которое ты хранишь дома.
– Чарли, ведь это он был тогда за рулем!
– Ты действительно так считаешь?
Майлс не ответил. Чарли положил ему руку на плечо:
– Поверь, мы это дело так не оставим. Даю тебе слово. Может, что и выясним. И тогда я сам приду к тебе и скажу, что я ошибался, а Отис получит по заслугам. Договорились? – Он устало вздохнул. – Я понимаю, как тебе тяжело.
Майлс стряхнул с плеча руку Чарли. Глаза его пылали гневом.
– Нет, не понимаешь! – отрезал он. – И никогда не поймешь! Бренда ведь жива. Это ведь не ее задавил какой-то подонок. Подонок, который столько времени скрывался от правосудия. Помяни мое слово, Чарли, ему это с рук не сойдет.
Но через десять минут Чарли все-таки забрал и документы, и оружие. Чарли выполнял свою работу.
А Майлс собирался выполнить свою.
Сара сидела в гостиной, не замечая ничего вокруг себя. Она так и не встала с дивана – словно боялась, что одно лишнее движение, и она снова расплачется.
Господи, ну как же так? Как такое могло случиться? Да, ужасно, что Брайан так долго все скрывал, в этом он виноват, слов нет. Но ведь это был несчастный случай. Тут уж Брайан ничего не мог поделать.
А Мисси погибла. Мисси, жена Майлса, мать Джоны…
Ну почему, почему Брайан сбил именно ее? И почему в жизнь Сары вошел именно Майлс? Что ей теперь делать? Позвонить ему? Или подождать, собраться с мыслями, найти правильные слова? Ждать, как ждал Брайан?
Что же будет с Брайаном? Ну зачем Брайан ей все рассказал? Сара не могла решить, как быть.
А через несколько минут к ней пришел Майлс.
– Привет… – тихо сказал он.
Она замерла у двери, не в силах даже сделать шаг.
Скажи сразу же. Чтобы покончить со всем этим.
Подожди, реши сначала, что ты будешь говорить.
– Как ты? – спросил он.
– Я… я… ничего… – пробормотала она, запинаясь. – Проходи.
Она отступила в сторону, Майлс вошел и закрыл дверь. В гостиной он замялся и в нерешительности подошел к окну. Сара осталась стоять посреди комнаты.
– Утром ко мне заехал Чарли, – сказал он неожиданно. – И забрал документы о смерти Мисси – те, которые я собирал. А еще пригрозил, что, если я только взгляну на Отиса Тимсона, меня арестуют.
Сара не ответила. Он пришел излить душу – это было видно по его смущенному виду.
– Можешь себе представить? – повернулся он к ней. – Я арестовал типа, который убил мою жену, и вот что из этого вышло. Мне запретили искать Симса, мне запретили собирать доказательства. Я должен сидеть дома и ждать, пока Чарли во всем разберется. А ведь я знаю об этом деле больше, чем все они, вместе взятые.
Нет, Майлс, не знаешь.
– Слушай, Майлс, я понимаю, что это ты меньше всего хочешь услышать, но я считаю, что Чарли прав. Пусть с Отисом разбираются другие.
– Они снова напортачат.
– Тогда они не напортачили.
– Да неужели? – вскинулся он. – Почему же Отис до сих пор разгуливает на свободе? Почему они не нашли нужных доказательств?
– А может, доказательств вообще не было? – тихо сказала она.
– Ты что, тоже решила поиграть в адвоката дьявола? – возмутился он. – Похоже, вы с Чарли оба отказываетесь понимать, что на самом деле происходит.
– Я все понимаю. Ты считаешь, что это сделал Отис, и ты жаждешь мести. А вдруг окажется, что и Симс, и Эрл ошиблись? Может, они неправильно его расслышали? Или Отис сказать – сказал, а на самом деле ничего такого не делал?
– Что за чушь ты несешь? Сара, он же убил мою жену!
– Ты не знаешь этого наверняка.
– Знаю! Я только одного не понимаю: почему ты утверждаешь, что он невиновен?
– Я этого не утверждаю. Я просто считаю, пусть во всем разберется Чарли, а ты не должен…
– Чего не должен? Убивать его? – спросил Майлс со странным спокойствием в голосе. – Как он убил мою жену?
Она побледнела:
– Не смей так говорить. Тебе надо подумать о Джоне.
– Думаешь, я сам этого не понимаю? Да если бы не Джона, я бы давно пристрелил этого негодяя. – Майлс перевел дыхание. – Я просто хочу, чтобы он за все заплатил.
Сказав это, Майлс развернулся и, хлопнув дверью, ушел.
Той ночью Сара не спала ни секунды. Она боялась, что потеряет брата. И потеряет Майлса Райана.
После ухода Майлса она много думала, но не могла прийти ни к какому решению. Она понимала, что прежней жизни все равно не вернешь.
Если она не расскажет Майлсу правду, то как сможет смотреть ему в глаза? Она обязана рассказать, хотя бы для того, чтобы Отис не понес незаслуженную кару. И главное, Майлс имел полное право знать, что случилось с его женой.
А если она расскажет, тогда что? Брайан нарушил закон. Его посадят в тюрьму, родители с ума сойдут от горя, Майлс больше не пожелает с ней общаться, и она потеряет человека, которого полюбила по-настоящему.
Сара закрыла глаза. Она могла прожить всю жизнь, так и не повстречав Майлса. Но теперь, когда она полюбила его, так страшно было его потерять.
И тут вдруг она поняла, как ей надо поступить. Это будет трудно и больно, но другого выхода нет.
На следующее утро Сара с Брайаном поехали к Майлсу. Всю дорогу Брайан смотрел в окно, и ему почему-то совершенно не было страшно. Рассказывая все сестре, он понимал, что она не сможет хранить его тайну. Как бы Сара ни беспокоилась за него, как бы ни хотела сохранить отношения с Майлсом, она все равно должна была потребовать, чтобы он во всем сознался. Такой уж она человек; сестра знала, что это такое – когда тебя предают, а молчание было бы в данном случае самым настоящим предательством.
Они свернули на Мадам-Мор-лейн, которая вскоре привела их к дому Майлса. Сара остановила машину около его пикапа, заглушила мотор. Сделав глубокий вдох, она повернулась к Брайану. На губах мелькнуло слабое подобие улыбки – она хотела приободрить брата.
Они пошли к крыльцу. Сара, помедлив мгновение, поднялась по ступеням и постучала в дверь. Майлс открыл почти сразу же.
– Сара? Брайан?
– Привет, Майлс, – сказала она на удивление спокойно. – Я… мы… хотели с тобой поговорить.
Майлс и Сара молча смотрели друг на друга. Наконец Майлс, отступив в сторону, сказал: