Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 115
Максим был рад снова видеть Мыслящего рядом, что давало возможность не чувствовать себя одиноким.
– Привет, Слот, – прохрипел Макс, – мне послышалось, или ты со мной говорил? Голос в тумане, будто твой, но не твой. Не тот, который я привык слышать, а твой настоящий, истинный, не знаю, как выразиться точнее.
– Так и было, Максим, так и было, – подтвердил Мыслящий, и поднёс свою клешню к содержимому раковины, видимо указывая на него, – я говорил с тобой телепатически, передавая прямую мысль, как разговариваем между собой мы, Мыслящие, только с тобой я говорил очень-очень медленно. Ты услышал, я рад этому.
– Я слышал твои мысли? Но как?! – Смог удивиться Макс, несмотря на подавленное состояние. – И ты действительно можешь читать мои мысли?
– Да, Максим, могу. И передавать, и читать. – Подтвердил Слот. – Но это получается только до тех пор, пока ты не сумеешь закрываться. Научишься этому, сможешь запирать свои мысли. А слышал меня ты потому, что находился в покое, в свободном разуме, кое-какие способности к этому у тебя есть. Ты же знаешь из земных источников, что человек использует очень малую часть своего мозга и способностей. Я тебе помогу, если захочешь развить их, но потом. Главное сейчас другое, Максим. Ты смог! Ты достучался до Лаки. Я чувствую, что он проснулся, ожил. Пока это всё, что я знаю.
У Макса появилось чувство глубокого облегчения, он выпал из диалога со Слотом, погрузившись в свои переживания. Его Лаки жив! Он лежал на своём ложе и мысленно разговаривал с Симбионтом, ничуть не смущаясь, что это был монолог. Ничего страшного, главное тот жив, он услышит. Живи, дружище, живи. И выздоравливай…
Слот сидел рядом и тоже грелся в тепле, излучаемом мыслями Максима. Никогда ранее, до встречи с этим удивительным человеком, Мыслящему не доводилось испытывать таких ощущений. И хотя сам Слот до сих пор не осознал полностью чуждого всем Мыслящим состояния, тем не менее, оно было, звёздочки кудрявые, и оно крепло. А называлось это состояние у людей просто – дружба.
Следящая аппаратура подала сигнал лечащему врачу о пробуждении пациента, и спустя короткий промежуток времени тот зашёл в палату и поприветствовал подопечного и Мыслящего. Это оказался знакомый уже доктор, ранее встречавший делегацию с Максимом. Док подошёл к Максиму и надел тому на извлечённую из-под покрова руку коммуникатор.
– Так ты сможешь меня понимать, – сообщил он, – конечно, коммуникатор не для перевода предназначен, но пока тебе нельзя принимать имплант. Поэтому помучаемся с коммуникатором. Меня зовут Герман Генрихович, в прошлом я из Германии, да, да, с Земли. Я твой лечащий врач. – Он подошёл к одинокому стулу в углу палаты, взял его и, приставив, сел около пациента.
У Макса случилось дежавю. Примерно подобная ситуация имела место на Земле, после аварии. Он постарался ущипнуть себя, чтобы убедиться, что не спит и не бредит. И пока Максим боролся со своими ощущениями, он пропустил мимо ушей начало рассказа доктора о состоянии дел.
– … Можешь сказать спасибо Мыслящему, что он вовремя сообщил о твоих внутренних проблемах. Эти идиоты-санитары едва тебя не угробили. Надо же, не удосужиться поинтересоваться анамнезом и состоянием пациента перед перевозкой. Мы сразу же запустили реанимационные процедуры, чтобы вытащить тебя с того света, а теперь начался процесс лечения от рака. Тебя удалось поймать на самой Грани. Мне до сих пор непонятно, как ты там удержался, да ещё и так быстро очнулся. – Поделился переживаниями Герман Генрихович и решил пошутить для смягчения произведённого эффекта. – Не прошло и двух суток, прямо фантастика какая-то. Может быть, ты расскажешь?
– Я смутно помню, что было, доктор. Тьма вокруг, одиночество и безысходность. А потом появился друг и повёл меня к выходу.
– Друг? О каком друге ты толкуешь? – удивился врач. – О нём? – Палец указал на Мыслящего.
– Нет, я о моём Симбионте. Я назвал его Лаки. Я звал всех, Слота и Лаки в том числе. В какой-то момент Лаки откликнулся и указал направление, куда идти в темноте.
– Кстати, насчёт Симбионта, – стушевался Герман Генрихович, – тут такое дело. Настоящим Изменённым ты так и не стал, исследования показали замерший процесс и неактивного Симбионта. Но вот удивительное дело, примерно в то время, когда ты был на Грани, он резко активизировал свою деятельность и начал поглощать раковые образования. Полагаю, если бы не он, вряд ли бы мы с тобой сейчас разговаривали. Вот такие дела. Так что будем наблюдать за тобой и твоим Лаки и лечить вас обоих. – Врач поднялся со стула и направился к выходу, но вдруг остановился и развернулся к Максиму. – Если не ошибаюсь, Лаки в переводе с английского означает Счастливчик? Ну-ну, счастливчики… Я вызвал специалистов по Симбионтам, они появятся здесь, как только освободятся, тогда и поговорим подробнее. Думается мне, что эти товарищи будут счастливы получить такую загадку. А пока отдыхай, до встречи позднее.
Доктор вышел из палаты, а Макс перевёл взгляд на Слота.
– Ты знаешь, Слот, кажется, я начинаю соображать. Со слов Германа Генриховича становится понятным, почему Лаки появился не сразу. Вот только непонятно, почему он не выходит больше на связь, как бы я его не звал.
– Максим, не переживай и не торопи события. Дай ему время. И не забывай всё время с ним разговаривать, я думаю, ему это необходимо для повторного самоосознания. Недаром он проснулся на твой зов. А теперь извини, Максим, мне надо навестить своего Куратора. Пришло время. Но я вернусь сразу, как только смогу, ты даже не сомневайся.
Мыслящий поднял платформу на ноги, послал ментальный импульс спокойствия и уверенности своему подопечному и посеменил к выходу. Ему предстояла непростая встреча с Куратором, а, возможно, и со Старейшинами. Скоро решится его судьба. Но в любом случае, если что, то он будет просить отсрочку, чтобы быть со своим другом столько, сколько нужно. Это теперь его новый долг и новый Поиск.
Макс остался лежать в палате в гордом одиночестве, разглядывая обстановку, аппаратуру и ёрзая на ложе, ведь спина его оставалась всё ещё зафиксированной. Пока не пришло время её лечить, сначала надо не дать ему умереть, как сообщил ранее в беседе Герман Генрихович.
Глава 19. Разбор полётов
Ласковое солнце приятно нагревало панцирь, проникая сквозь толщу воды на мелководье. Наконец-то удалось вылезти из этой опостылевшей платформы, на протяжении десятков лет хранившей в себе его тело. За это время бывали моменты, когда Слоту с Искином приходилось заниматься только платформой, вышедшей из строя, чтобы Мыслящий мог вернуться к своим прямым обязанностям и ремонту корабля. Теперь надо чаще бывать в своей естественной среде обитания, чтобы восстановить баланс организма и подготовиться к размножению.
Слот снова с наслаждением перебрал ножками, поворачиваясь другим боком к тёплым лучам. Вокруг порхали разноцветные рачки, скользя упругими телами под шустрые взмахи своих плавников. Мыслящему очень нравились рыбки, которых он с удовольствием разглядывал в телепередачах на Земле, но и тут, в родном Центральном Море, было чудесно. Земные рыбы имели разнообразную пёструю расцветку, но, к сожалению, не умели менять цвет в угоду настроению, как это делали рачки, и из-за этого казались ущербными. По бегущей волне меняющейся цветовой палитры в стае рачков можно было многое рассказать о событиях окружающего водного пространства. Вон за тем рифом, например, кто-то охотится, оттуда идёт синяя волна испуга, а тут пока наблюдаются спокойствие и идиллия, потому что цвет рачков подобен искоркам сияющей радуги солнца на играющей волне.
Ознакомительная версия. Доступно 23 страниц из 115
