— Приобретение новых умений всегда дается с трудом, — многозначительно проговорил он.
— Ммм…
Деррик сегодня был очень странным. Он почти вышел из себя. Перед уходом пожелал переговорить с ней лично. Как же он был зол и уродлив! «Продала свою семью» — были его последние слова ей. Неприятные слова. Но выражение его глаз расстроило Клаудию куда больше.
Конечно, Деррик всегда был сложным человеком. Эгоистом, прежде всего. Но до сих пор она не видела в нем такой жестокости…
Клаудия вздохнула. Иногда она думала, что Деррика ничто, кроме чести его семьи, не волнует. Но сегодня он вел себя по-другому. Что же с ним случилось?
Единственным объяснением было вот что: это она его сильно огорчила. И как она не заметила, что он так волновался. За нее! Если бы она была внимательней к брату, то прислушивалась бы к его планам, уделяла ему больше внимания.
Клаудия не могла вспомнить, когда последний раз они обедали вместе или когда хотя бы болтали по-дружески. Вина поднималась в ней, и ей становилось все хуже и хуже. Она была так занята собственными проблемами в последнее время…
— В твоей семье любят антиквариат?
Слова Итана вырвали ее из собственных мыслей.
— Что? Ах да. Нет, не очень. Просто мама влюблена в старый Бостон больше, чем в Старый Свет.
— Но твоя квартира обставлена по-современному.
— Да. Когда я переехала, то захотела, чтобы мой образ жизни отличался от родительского.
— Полагаю, ты слишком устала от старинного в доме родителей?
— Нет, нет. Я была бы рада купить пару старинных предметов. В них столько очарования, — Клаудия вздохнула. — Кажется, я сделала все только хуже. Я выбрала не лучший вечер, чтобы помирить Конти и Бароунов.
— Эй, все прошло не так уж и плохо!
Но Клаудия только усмехнулась, вспоминая взаимные обвинения семей, которые успели прозвучать за этот вечер.
— Ну, самое главное, они переговорили. А ведь этого так давно не было! — заметил он. — И мне показалось, что Стивен Конти вполне четко выразил желание помириться.
— Нет, правда? — обрадовалась она, но потом оглянулась и сказала: — Вот мы и приехали к твоему дому.
— Может, сначала довезти тебя? — спохватился Итан.
— Нет, нет, — она покрутила головой. — Мне надо побыть одной. Успокоиться и прийти в себя. Извини, но сегодня из меня плохая собеседница.
— Ты в этом уверена? А я хотел с тобой кое-что обсудить.
Он был серьезен как никогда. Это насторожило ее.
Все же Итан настоял на своем. И когда они оказались у него дома, он утешил ее как мог, несмотря на все ее сопротивление, которое, впрочем, он быстро сломил.
— Ты сумасшедший, — смеялась она, целуя его.
— Возможно… — сказал он, когда наконец отдышался. — И… я хочу жениться на тебе.
ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ
— Я, пожалуй, пойду, — Клаудия в панике вскочила с кровати.
Итан в шоке наблюдал, как его любимая женщина пытается сбежать от него, от его нежных объятий и нежных признаний.
— У меня с утра назначена встреча, — сказала Клаудия, собирая разбросанную одежду. — Не могу я остаться на ночь с тобой. Ах, вот они! — И она подобрала с пола трусики и бюстгальтер.
— Да что ты, черт возьми, делаешь! — прорычал Итан, поднимаясь. — Я ведь только что сделал тебе предложение.
— Нет, не сделал! — говорила она, прыгая на одной ножке в попытке одеться. — Ты сказал это приказным тоном, словно отдал распоряжение.
— А, ну значит, я просто не был романтичным. Прошу прощения. Да перестань ты одеваться и послушай меня! Нам срочно надо поговорить на эту тему.
— Ты не смеешь мне приказывать! — Наконец ей удалось надеть трусики, и она в спешке начала застегивать бюстгальтер. — Не можешь ты хотеть жениться на мне.
— С чего ты взяла? — Он дотянулся до нее и схватил бюстгальтер, но сама Клаудия увернулась из его рук. — Черт возьми, Клаудия, да подожди же ты, прекрати крутиться!
— Я не из тех женщин, которые выходят замуж после десяти дней знакомства с мужчинами. Это смешно, в конце концов. Это… Ты точно будешь рад, потому что я не разрешаю тебе делать мне предложение. Ты будешь рад, вот увидишь! — Ее глаза пылали гневной страстью. Волосы разметались по сторонам, и похожа она была на сказочную колдунью. — И отдай мне мое белье!
Он попытался успокоить ее.
— Все будет хорошо, дорогая. Просто успокойся.
— Хватит распоряжаться тут! Иначе испытаешь на себе мой гнев!
И тогда Итан совершил ошибку. Он знал, что это ошибка, но ничего не смог с собой поделать. Она стояла перед ним — такая хорошенькая и такая глупая, наполовину одетая, наполовину голая, и ругалась.
Он рассмеялся.
Клаудия швырнула в него записную книжку.
Он с легкостью уклонился от летящего предмета и еще раз рассмеялся.
— Ладно, милая. Можешь уходить. Вот только у тебя нет машины и даже нет бюстгальтера.
Женщина решительно натянула на голое тело свитер.
— Я возьму такси.
— Не смеши меня. Если хочешь уйти, я тебя подброшу, — он потянулся за джинсами. — Чертовка, эй, вернись!
Но она уже схватила сумочку и побежала, спотыкаясь, к двери.
— Не смей отдавать приказания и говорить, что мне делать!
Она распахнула двери, и в комнату ворвался холодный воздух вестибюля.
— Я не хочу знать, почему ты решил, что хочешь на мне жениться. Ты же знаешь, я не покупаюсь на все эти допотопные тактики.
— Потому что я люблю тебя! — закричал он.
— Я тоже тебя люблю, ты, великовозрастный детина! — закричала Клаудия. И захлопнула за собой дверь.
Любит? Она любит его? Итан стоял на месте, наполовину натянув джинсы. Подумайте только! Клаудия любит его.
Она любит его, и что же он тогда тут делает? Она уходит!
Он кинулся вперед, вдогонку, спотыкаясь в не натянутых до конца джинсах.
И как раз вовремя. Она стояла у лифта.
Когда он открыл дверь, она замерла, глядя на него.
— Итан, — прошептала она. — Ты же голый.
— Никаких шуток, — в вестибюле действительно было холодно. Он только надеялся на то, что никто из жильцов не выйдет на лестницу в это время суток. — Нам надо поговорить, — упрямо проговорил он.
— Да. Конечно. Но позже. Может, через пару месяцев, когда получше узнаем друг друга…
— Сейчас! Мы поговорим об этом сейчас.
— Нет! — Клаудия даже вздернула кверху подбородок. И вдруг неожиданно для самой себя заморгала, потому что слезы уже навернулись на глаза. — Не поговорим, — и, так и не дождавшись лифта, бросилась вниз по лестнице.
